Вадим Мельнюшкин - Затерявшийся

— А это как узнал.

— Димка бегал в церковь свечку поставить за папкино здравие, ну и с местными поболтал. Клянётся, что к немцам даже не приближался. Командир, надо было проверить откуда к фрицам может помощь быстро подойти и какими силами.

— Согласен, прав. Дальше.

— Машины приходят по одной. В каждой от двух до четырёх человек, кроме продуктовой, в ней всегда один водитель, по крайней мере при нас, больше не было.

— Что есть на складе и как много?

— Вот это трудно сказать. Что в сараях, вообще неясно. Под навесами в основном ящики и мешки. Под одним винтовки сложены навалом, под другим сорокапятки стоят, две штуки и вроде миномёт. Один навес, рядом с сараями фрицы используют под открытую мастерскую – в сараях без освещения темно, потому они в основном там что-то делают. Под тем же навесом столовая.

— Есть план как это экспроприировать будем?

— Даже много, но основных два. Первый – тихонько ночью всех порезать.

— Как думаешь, почему мы на мосту никого не резали?

— Так мало нас было.

— Нас было трое против двоих, но только Кузьма мог тихо подойти, а сейчас у нас даже Кузьмы нет. И плана здания у нас нет. Можем найти того, кто там бывал, но и он не скажет где сколько немцев, кто спит, а кто совсем даже наоборот. Если бы их было с пяток, то ещё куда ни шло, но чёртова дюжина… Как бы это число для нас не стало несчастливым. Какой второй план?

— Второй тоже простой. Приезжаем днём на машине парой отделений, ты командир, машешь у них перед носом бумажками, типа забрать что-то должен и кладём их всех.

— Где кладём, из чего кладём, как кладём? Они чего, все на улицу вылезают, когда машина приходит?

— Не все, но двое часовых сразу под раздачу попадут, их можно прямо из кузова положить, начальник склада выйдет – ещё минус один, и четверо ремонтников. Значит останется всего пятеро. Этих быстро покрошим.

— Поваром бы тебе быть – окрошку делал бы мастерски. Если немцы ещё на посту не прочухают, а чего это толпа такая привалила, то может пропустят. Ну хорошо, положим покрошили, а дальше? С подмогой из Жариц воевать? Нам не бой нужен, а конкретное ограбление, мокруха только по причине, что за так не отдадут. Нам нужно несколько спокойных часов, для вывоза хабара. По объёму сколько там?

— Без сараев, машин на восемь-десять.

— Блин, столько ходок мы не сделаем – наглости не хватит. Надо с местными насчёт гужевого транспорта говорить. А нужно его будет до хрена, лошадка по бездорожью много не утянет. А что ты говорил насчёт продуктовой машины?

— Хотите её тоже прибрать? Можно вполне, но как бы немцы в Жарицах не спохватились.

— Да, тоже верно, но они и так при стрельбе спохватятся.

— Ну, это как стрелять.

— Так, чего опять в рукаве спрятал?

— Дело в том, что ремонтники время от времени оружие проверяют. Выйдут за ворота и давай палить. Если из винтовок, то терпимо, а могут и пулемёт проверять, так что и в Жарицах и в Горках небось привыкли.

— Дам я тебе когда-нибудь по шее, да так что руку отобью. Значит половина проблемы решена – надо сделать так чтобы перестрелка была короткой, а лучше вообще её не допустить. Привычка привычкой, но заполошная стрельба от проверочной сильно отличается. Теперь бы придумать как фуражирную машину прибрать.

— А может ну её.

— Да не от жадности я, её просто нельзя будет выпустить, иначе весь план идёт насмарку.

— Так может ей колесо прострелить, шофёр позвонит, скажет что задержится. Если подгадать под ужин, то вся ночь свободная.

— Так у них что связь есть?

— Точно не знаю, но столбы с проводами в Жарцы идут. Да и Димка сказал, что телефон вроде работает.

— Из тебя информацию надо клещами тянуть? Опять думать надо. То, что шофёр может позвонить, это хорошо, а вот то что со складом могут в любой момент связаться это плохо.

— Так повалим потом столб, на ночь глядя восстанавливать не будут.

— Слишком много случайностей, но мысль здравая, надо только творчески доработать. Значит так – готовишь пять групп. Первая – четыре стрелка, хороших, вторая – два пулемётчика с ДП, можно без вторых номеров, третья и четвёртая по пять бойцов, одной придашь "максим", другой два трофейных пулемёта. Пятую возглавишь сам, подбери трёх бойцов с немецкими мордами и пусть зубрят десяток ходовых фраз на вражеской мове, проверю. Мухой выполнять! Да, старшину ко мне.

Старшина будет ругаться – опять свалю на него все хозработы, а самому мне в путь-дорогу за тачанками, хоть бы десятка два найти.

BMW без коляски довольно резв, хотя грунтовку держит гораздо хуже трёхколёсного "цундаппа", особенно такую, раздолбанную сельхозтехникой. Поворот к МТС вообще аховый – колёса чуть ли в колее не скрываются, во время дождя сущее болото будет, как будто природных в округе мало. До ворот метров сто пятьдесят осталось. Очень хотелось повертеть головой – попробовать засечь лёжки. Не стал. Всё равно не увижу, а немцы могут и заволноваться. Ребятам небось несладко, с ночи ещё лежат, задеревенели наверно. Всё, парни, готовьтесь, недолго осталось. Пулемётчикам проще, они на позицию всего час назад выбрались, траектория их движения со двора просматривалась плохо, потому они мучений избежали. Вот и пост. Часовые ничуть не взволновались, с чего бы – приехал одинокий унтер на мотоцикле, значит дела у него.

— Часовой, начальство складское на месте?

— Так точно, господин унтер-офицер, господин фельдфебель ужинает, за воротами направо, там увидите. Проедете?

— Нет, я быстро, мотоцикл здесь оставлю.

Всё точно как на жоркиной схеме. Вот и навес, под которым едят немцы. Раз, два… точно все одиннадцать. Продуктовый грузовик стоит от навеса метрах в двадцати, водитель сидит на подножке и тоже что-то жуёт. Ну, приятного всем аппетита. Фельдфебель увидел меня и стал приподниматься из-за стола. А вот этого нам не надо. Поправляю пилотку и тут же слышу одиночный выстрел. Это пока в небо, просто наблюдатель сигнал подал. Сразу же раздаются ещё два громких выстрела. Громкие они во-первых потому что ближе, а во-вторых их на самом деле четыре, просто выстрелы первых и вторых номеров стрелковых пар сливаются – не зря полдня отрабатывали. Немцы ещё ничего не поняли, привыкли что со стороны ворот часто стреляют. Охрана считает, что это дело рук ремонтников, не подумав сразу, что те сидят рядом с ними за столом. Ремонтники небось тоже удивлены – кто это там стреляет, когда они все здесь? Часовые скорее всего уже ничего не думают, тем более что больше выстрелов с той стороны не слышно. Да и вряд ли услышишь, потому как всё забивает грохот пулемётной очереди, огненной струёй перечеркнувшей жизни сидящих за столом. Этакий терминатор, отделяющий в данный момент, живых от мёртвых, хотя скорее наоборот – мёртвых от живых. Сто метров – жалкая дистанция для пулемёта, даже для ручного. Тонкие перекладины штакетника ещё более жалкая защита. Пули буквально разметали их в щепки и, ни на йоту не утратив своей смертоносности, вонзились в спины сидящих за столом солдат. Энергия винтовочной пули такова, что преграда из мяса и костей также не является для неё критической, поэтому повалив первый ряд человеческих кегль, посланники смерти легко пронзили тела и ударили по второму ряду, где жертвы встретили их лицом. Здесь поверхность стола уже не являлась препятствием, а потому второй ряд фигур был брошен неумолимый рукой на землю. Сил в этой руке было ещё очень много, а потому и разброс был широкий. Что знаменательно, и это препятствие не оказалось непреодолимым для убийственных частиц металла, и те ещё ударили в стену рядом стоящего сарая и скрылись за ней. Дальнейшая их судьба была уже не интересна – мавр сделал своё дело, мавр имеет полное право отдохнуть…