Вадим Мельнюшкин - Затерявшийся

— Командир, я отправил пять человек с пулемётом во фланг им зайти, — Нефёдов откуда-то нарисовался.

— А кто это так гранатами далеко бросается?

— Так это винтовочные, во время последней засады, ну когда зондера взяли, в одной из машин два ящика их было. А мортирку немец-оружейник смастерил.

— Сколько фашистов там живых осталось?

— Вроде двое.

— Не уйдут?

— Да куда они денутся, там же сзади ещё пулемёт.

— Через болото?

— Не, ползком там не уйти, захлебнутся, а если встанут, то сразу и лягут.

Ещё взрыв.

— Через пару минут их ребята с фланга достанут.

И правда, через две минуты раздалась пулемётная очередь, затем пара автоматных и несколько человек замахали в нашу сторону. Кончено.

— Капитан, командуй зачистку. Если удастся взять пленных, возьми, но без риска, они нам в общем особо и не нужны.

— Внимание, зачистка. Первое и третье отделения вперёд.

Ну и я пойду схожу.

— Товарищ командир, сейчас нельзя, — это меня Давыдов за рукав держит. — Товарищ капитан запретил.

Дожил, скоро в сортир, без предварительной разведки, не пустят.

Снизу раздались несколько одиночных хлопков. Похоже из пистолетов работают.

— Берегись!

Бах! Гранату в кузов кинули. "Они так все трофеи перепортят", — заволновалась жаба. Да и хрен с ними, не хватало только по дурости людей терять.

— Давыдов, возьми пару человек, к "опелю" сходим, пока наши здесь разбираются.

— Товарищ капитан не велел.

— Осторожно пойдём, или тебе напомнить кто здесь командир?

— Есть. Потапов, Белых сопровождаем командира.

"Опель" разобрали хорошо – пар из радиатора, осколки стекла, рваное железо. Водитель, похоже, умер сразу, как и знакомый мне уже роттенфюрер, ехавший на переднем сидении, а вот важные пассажиры успели выскочить. Унтерштурмфюрер похоже даже успел пострелять из автомата по нашему пулемёту, прикрывая отход начальства, но явно недолго – гильз мало. Сам же штандартенфюрер Вальтер Блюме лежал, прошитый поперёк спины очередью, метрах в десяти, сжимая в побелевшей руке своего хромированного тёзку. Надеюсь Один эту сволочь пировать не пустит, на палачей не должны распространяться законы, писанные для воинов.

— Давыдов, всё обыскать, ценное забрать, трупы офицеров тоже.

На месте побоища стоял шмон. Нет, лучше так – Стоял Шмон. Представьте себе, что рядом с муравейником уронили пакет с сахарным песком, а поднимать не стали. Песок просыпался из разорвавшегося пакета и попал в траву, под ветки или просто в углубления в земле. И вот это богатство обнаружили муравьи. Да, забыл предупредить, муравьи разговаривающие и очень общительные.

— Петро, смотри яка фиговина…

— Ну, ты ж грёбаный перец, снимайся…

— Товарищ сержант, а эту хрень откручивать?

— Твою ж мать, сгущёнка… и колбаса…

Перенервничал народ, стресс однако.

— Всем внимание! Кого увижу приложившегося к фляге, на посту в болоте сгною! Все фляги сдать!

Нефёдов бдит.

— Капитан, что там во флягах? — подхожу к замороченному и пытающемуся разорваться на части командиру.

— Коньяк. У них по две фляги почти у всех, в одной вода, а во второй чего покрепче.

— Сколько времени потребуется чтобы всё перетряхнуть?

— Не меньше получаса. Сейчас машину подгонят, немца под ваши размеры уже нашли, вон бинтуют.

— Пленные, наши потери?

— У нас двое лёгких, пленных взяли троих – двое комендачей и один эсэсовец. Остальных добили.

— Угу, давай эсэсовца вот туда, и пару бойцов пострашней.

— Сейчас. Голиков, возьми Грачёва и гоните эсесовца к пригорку, вон туда, с ним командир разговаривать будет.

Немец, кроме ранения в плечо был явно контужен, от чего всё время тряс головой.

— Имя, звание, часть, цель поездки.

Эсэсовец молчал, пытаясь сфокусировать на мне взгляд, ему это почти удалось, но Голиков, а может наоборот Грачёв, пробил ему в почку, после чего фокус сбился.

— Отставить.

— А чё он в молчанку играет, душегуб.

Вот кто сейчас больше на душегуба похож, даже думать не стоит. Боец украдкой подмигнул мне, затем вытащил из ножен клинок, похоже с эсэсовца и снятый, и вытер кровь с кинжала об рукав немца. Совсем блин распоясались, вольница казацкая. Зато на рукаве взгляд немца сфокусировался быстро и тот тут же зачастил.

— Шутце Ганс Шолль, зондеркоманда семь "А", ехали арестовывать жидо-большевиков и бандитов.

— Сколько вас было?

— Не могу знать, около тридцати.

— Сколько машин?

— Четыре, три грузовых и Опель штандартенфюрера.

Вроде все, вряд ли врёт.

— Сколько человек из вашей зондеркоманды осталось в городе?

— Около десяти.

— Звания, должности.

— Оберштурмфюрер Клейс, два следователя, и семь или восемь нижних чинов.

Похоже, ловить уже нечего, не знает он ничего ценного, кроме того, что сказал.

— Поддержка из комендантской роты?

— Да.

Прав оказался Нефёдов – комендачи.

— Голиков, к пленным его, охранять, живым нужен, с ним ещё долго разговаривать придётся.

— Так, товарищ командир, — всё же правильно я догадался – любитель ножей и есть Голиков. — Чё с ним возюкаться?

— А тактику действий спецкоманд ты мне расскажешь?

— Ни, откуда ж мы?

— Потому и охраняешь его, не только чтобы не сбежал, но и чтоб жив остался. Нужно будет – собой прикроешь, ясно?

— Та чё, надо так надо, гони его, Колян.

Нет, надо с этой архаровщиной завязывать.

"Аванта" уже подогнали, и теперь пристраивали за рулём труп немца с забинтованной головой и в ставшей привычной мне форме.

— Товарищ командир, — подскочил ко мне Крамской. — Может аккумулятор хоть снимем?

— Нельзя, с "опеля" сними.

— Так прострелили его.

— Значит не судьба. Точно хорошо сгорит, не опознают?

— Ни в жисть, настоящий огненный фугас будет.

— Хорошо, ловушка готова?

— Да, только пока не активировал, сверху пару трупов навалю.

— Гарантировано, местные или ещё кто не подорвётся?

— Нет, товарищ командир, они не дурные сюда лезть.

— Отлично, действуй по плану.

Похоже муравьи всё ценное собрали и отвинтили.

— Капитан, людей в деревню послали?

— Да, Калныш и четверо бойцов пошли. Только вряд ли местные решаться уйти.

— Тут уж мы сделать ничего не можем, хотя бы евреев уговорили. Сколько немцев всего было?

— Сорок девять. Эсэсовцев двадцать семь, остальные из гарнизона. Сейчас грузовики подойдут, погрузим трофеи, посадим Тихвинского с людьми и будем готовы к маршу.

— Ценного чего взяли?

— А то, гляньте.

Ого, первая снайперка у нас, хороший такой "маузер". Стоп, если есть снайпер, то и наблюдатель должен быть.

— Капитан, должен быть бинокль, надо найти.

— Нашли, вот держите.

Настоящий "Карл Цейсс" однако, сбылась мечта идиота. Жаль один.