Максим Дубровин - 22 Сыщики 1. Король воров

2 апреля 1873 года, Лондон

По скользким от утреннего тумана булыжникам Блэкфрайрс-роуд шел, легко опираясь на массивную трость с позолоченным набалдашником, богато одетый господин. Вид джентльмен имел внушительный и уверенный, борода его была тщательно расчесана, а новый цилиндр блестел черной шелковой лентой. Тяжелый взгляд, который господин изредка бросал по сторонам, изучая номера домов, выдавал в нем человека, привыкшего не просто отдавать приказы, но и рассчитывать на их выполнение. Внимательный наблюдатель по походке вразвалочку смог бы без труда угадать в солидном господине моряка, но, конечно, не пьянчужку матроса и даже не ворчуна боцмана, а самого настоящего капитана.

Джентльмен вел за руку мальчика. Ребенок был одет бедно и, в отличие от господина, не слишком опрятно. Было очевидно, что любящие руки матери давным-давно не касались его нечесаных светлых волос. Без сомнения, мальчик не был сыном богатого господина, ибо никакой приличный джентльмен не позволит своему отпрыску появиться на людях в столь неподобающем виде.

Приблизившись к трехэтажному зданию, серому от оседавшего годами смога, богатый господин постучал чугунным молотком в дверь и уставился в закрытое окошко на ней. Мальчик стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу, и время от времени тяжело вздыхал. Он разглядывал носки своих сбитых ботинок, по-видимому, находя это зрелище чрезвычайно увлекательным.

Наконец за дверью послышалось негромкое ворчание, звякнул крючок, и окошко открылось, выпустив на улицу длинный нос с крошечной щеточкой усов. Нос сделал несколько громких звуков, как будто пытался узнать гостя по запаху. Это ему, по всей видимости, удалось. Не успел джентльмен с тростью представиться, как щелкнула щеколда и дверь распахнулась. Нос выскочил на улицу, а следом за ним объявился и его хозяин — тщедушный, сутулый человечек, затянутый в узкое черное платье.

— Приветствую в нашей скромной обители прославленного морехода! — вскричал человечек, задрав свой выдающийся нос в самое небо, будто салютуя гостю.

Джентльмен, несколько опешивший от такого торжественного приветствия, отступил на шаг. Впрочем, представительности он при этом не потерял и в себя пришел довольно быстро.

— Мистер Калпепер, полагаю, управляющий приюта?

— Он самый. Ваш покорный слуга.

— Как я понимаю, вы получили мое письмо?

— Конечно, дорогой сэр! Позвольте проводить вас в гостиную. Воспитанники с нетерпением дожидаются вашего визита. Им не терпится послушать истории о морских путешествиях, которых вы, без сомнения, можете поведать несметное множество... — мистер Калпепер схватил гостя за рукав, и капитан Морхауз — а это был, конечно, он — вошел в крошечную прихожую, пропустив вперед Рика.

Внутри приют оказался таким же убогим, как и снаружи. Полы были выстелены сосновой доской, давным-давно не крашеной и лишь у самой двери прикрытой истертым половиком неясного цвета. Стены гостиной оказались оклеены серыми бумажными обоями, кое-где расписанными бледно-зеленым узором в виде вьющегося плюща. Мебель была самая скудная: старый продавленный диван, раскладной стол, за которым, очевидно, собирались на обед воспитанники заведения, десяток стульев, одно мягкое кресло и древний пустой буфет без единой дверцы. Все это скупое убранство Морхауз окинул единственным холодным взглядом, после чего, не дожидаясь приглашения, занял кресло. Руку маленького спутника он наконец отпустил, и Рик занял один из стульев.

— Мальчик! — строго сказал носатый мистер Калпепер. — Приличный молодой человек не может садиться, пока стоит хоть один из старших.

Рик испуганно вскочил. Морхауз досадливо посмотрел на Калпепера, но смолчал. Управляющий, удовлетворенный реакцией мальчика, позволил ему сесть и вновь обратил все свое внимание на капитана.

— Итак, дражайший мистер Морхауз, я чрезвычайно польщен той честью, которую вы оказали нам, доверив воспитание вашего... — он сделал едва заметную паузу, подыскивая нужное слово, — ... протеже. И конечно, наши воспитанники бесконечно благодарны вам за неоценимую финансовую помощь, оказанную вами этому скромному приюту.

Морхауз несколько смутился.

— Помощь моя не столь уж и существенна. Всего пятьдесят фунтов.

— Уверяю вас, для заведения, существующего на пожертвования, это внушительная сумма.

Капитан Морхауз кивнул, возвращая лицу надменную холодность.

— В письме я в общих чертах изложил обстоятельства, приведшие нас сюда. Но позволю себе остановиться на некоторых частностях.

При этих словах нос мистера Калпепера вытянулся, едва не ткнувшись в лицо старого капитана, что должно было символизировать живейшее внимание. У дверей гостиной, ведущей к лестнице на второй этаж, послышалась тихая возня, несколько любопытных детских мордашек появились в проеме и тут же спрятались. Капитан продолжил:

— Как я вам писал, мальчик не помнит ничего из прошлой жизни и смог назвать лишь свое имя — Рик. Я взял на себя смелость присовокупить к нему фамилию Дрейтон. Он появился на моем корабле в Гибралтаре при весьма прискорбных обстоятельствах. Вы, вероятно, читали в газетах, что несколько месяцев назад в Атлантике мной была найдена покинутая командой бригантина «Мария Селеста».

Мистер Калпепер энергично закивал, показывая взглядом, как он восторгается поступком капитана.

— Моя команда привела в порядок брошенное судно, и мы привели его в Гибралтар, — продолжил Морхауз. — К сожалению, моряки — не самый добродетельный народ. Они нашли на «Марии Селесте» нетронутый груз спирта и, представьте себе, втайне от меня перенесли девять бочек на наш корабль. Пока мы были в море, они еще держались, но едва корабли причалили, вся команда, за исключением моего первого помощника, перепилась самым свинским образом. Дошло, представьте, до того, что они не могли связать и двух слов на дознании, когда адмиралтейские чины выясняли обстоятельства нашей находки. Пришлось нам с мистером Дево — это мой славный помощник — отдуваться за всех.

Восторженные кивки управляющего временно приобрели сочувствующий оттенок.

— Так вот, пока вся команда, включая дежурную вахту, валялась пьяная, а мы с помощником обивали чиновничьи пороги, этот малец и пробрался на корабль. Я нашел его в трюме после отплытия из Гибралтара, грязного и голодного, и по морскому закону принял ответственность за его судьбу. Я попытался разыскать его родных, потратив изрядную долю вознаграждения за «Марию Селесту», но так и не добился успеха. К сожалению, как человек одинокий и к тому же ведущий жизнь вечного скитальца, я не могу заменить ему родителей. Но надеюсь, уютные стены вашего богоугодного заведения справятся с этой задачей.