Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой-1

Ну и всё. Или ты вообще баран, господин Демидов, или…

— Анастасия Сергеевна, Настя, а если я попрошу вашей руки у Сергея Васильевича? Вы будете возражать?

— Вы очень интересно построили вопрос, Вадим Фёдорович, — потенциальная невеста казалось, была не совсем довольна моими словами. — Вы именно это хотели спросить у меня?

Тваюмать! Ну ведь точно: дебил-дебилом, ведь надо же было именно так сформулировать текст фактического предложения руки и сердца! — Лох натуральный.

— Нет, — собрался я с духом, мысленно сделал глубокий выдох, как перед принятием сотки спирта, и продолжил: – Я, в первую очередь, хотел сказать, что люблю вас, что вы самая замечательная, самая красивая и умная девушка, из всех, кого я встречал в своей жизни. Прошу понять и простить меня: я не знаю досконально всех условностей поведения в кругу российской аристократии.

— А быть просто человеком вы можете?

— Очень бы хотелось. Но постарайтесь представить моё положение: я практически никто, можно сказать проходимец. Ни кола, ни двора, ни копейки за душой. Как я могу спокойно и уверенно делать предложение девушке, которую полюбил, если она знатна и, как понимаю, богата. Но и молчать перед длительной разлукой тоже не могу – я ведь тогда потом всю жизнь себе не прощу, что струсил и не сказал те, самые важные слова. Вот поэтому и волнуюсь и, вероятно, выгляжу достаточно глупо.

— Вообще-то есть немного, — засмеялась девушка. — Только это вы зря. В нашей семье достаточно простые нравы. Алёша ещё, правда, иногда свой гонор показать хочет, но он просто ещё мальчик. А вы просто попали в неприятную ситуацию. Но ведь мы успели вас узнать за это время. И отец уважает, и брата очаровали – никогда не видела, чтобы он относился к кому-то с таким пиететом. О своём отношении я уже сказала. Так что стесняться вам нечего. К тому же вы спасли меня…

— Умоляю: остановитесь! Анастасия Сергеевна, очень вас прошу не вспоминать этот случай! Ведь я буду думать, что вы просто чувствуете себя мне обязанной, в зеркало я посмотреть не мог, но просто кожей ощущал, что лицо моё не просто покраснело, а побагровело. — Я ведь помог бы тогда любому человеку, попавшему в беду, прошу вас меня понять…

— Понимаю. Извините. Наверное, вам действительно неприятно было это слышать именно в такой ситуации. Знаете, я вижу, как вам тяжело даётся этот разговор, так давайте его закончим. Я не говорю вам "Да", но и не отказываю. Мне нужно подумать. Проводите меня в дом.

Возвращались молча. В голове была сплошная чехарда, мысли категорически отказывались собираться в связные предложения. Ничего нет хуже "непоняток". Но всё-таки на душе полегчало. Я сказал то, что хотел. Дальше от меня ничего не зависит.

— Спасибо вам за прогулку и беседу, Вадим Фёдорович, — произнесла девушка у дверей, — поверьте, мне очень лестно услышать ваше предложение.

Я приложился к протянутой ручке, и Настя стала подниматься по лестнице. Потом вдруг остановилась, обернулась и весело посмотрела на меня.

— А знаете, пожалуй, всё-таки "Да"! — засмеялась и упорхнула, оставив вашего покорного слугу в совершенно обалдевшем состоянии.

Всё же первым делом надо выпить или я вообще с ума сдурею от такой карусели событий.

Но планам моим осуществиться не пришлось – из-за угла дома вынесло оживлённо беседующих подполковника и доктора.

— А! Вадим Фёдорович! Очень кстати, — пожалуй, с вином они слегка переусердствовали, не то чтобы слишком, но лёгкое подшофе имелось, — вы где пропали?

— Немного погулял с Анастасией Сергеевной.

— И правильно, — приветливо заулыбался Бородкин. — Молодо-зелено, погулять велено. Не с нами же, старыми грибами, разговоры разговаривать, когда такая девушка скучает.

Да, пожалуй, это не "лёгкое подшофе", когда успели-то?

Что характерно, Соков тоже улыбнулся и на лице его никакого неудовольствия не отразилось. Да и выглядел он потрезвее эскулапа. Но тому простительно на радостях слегка "накидаться".

— Счастливой дороги, Филипп Степанович, стал прощаться хозяин усадьбы, — через несколько дней ждите попутчиков.

— С нетерпением, Сергей Васильевич. Вадим Фёдорович! — протянул мне руку доктор. — Жду!

Не без труда погрузившись в экипаж, гость отбыл "до хаты".

— Сергей Васильевич, — осмелел я, когда коляска доктора скрылась за пригорком, — очень прошу вас уделить мне часть вашего времени для важной беседы.

— Слушаю вас, — нет, этот-то вполне себе адекватен, вполне можно разговаривать.

— Мне очень трудно начать подобный разговор, вы столько для меня сделали… Очень бы не хотелось, чтобы это выглядело как-то, что я злоупотребил вашим гостеприимством. Но сказать я должен…

— Ну, говорите, говорите.

Я поднял глаза на собеседника и с удивлением обнаружил, что тот смотрит понимающе и ободряюще что ли…

— Сергей Васильевич, я осмелился полюбить вашу дочь. Я понимаю, что это выглядит дерзко и, может быть неблагодарно с моей стороны, но это случилось. Я испытываю к вам огромные уважение и благодарность, поэтому не смею скрывать от вас мои чувства по отношению к Анастасии Сергеевне, — я замялся…

— Уважаемый Вадим Фёдорович, я ценю вашу откровенность, — совсем уже весело заговорил подполковник, — но, по моему, о вашей взаимной с Настей симпатии, во всей усадьбе не догадывались до сих пор только двое: вы и она. Все эти ваши с ней взгляды и румянец на щеках при каждой встрече… В общем, я, как отец, понял всё давно. Сначала это меня порядком встревожило. Нет-нет, вы во всех отношениях очень достойный человек… Но вот ваша дворянская грамота…

— Я понимаю… — казалось бы, физически ощущалось, как моё сердце ухнуло если не в пятку, то уж в низ живота точно.

— Ни черта вы не понимаете, — в голосе Сокова почувствовалось лёгкое раздражение, — я люблю свою дочь, а она любит вас и, как я понял, взаимно. Вы хоть объяснились с Анастасией?

— Да, только что, — я не знал, куда прятать глаза от стыда. — Анастасия Сергеевна не ответила утвердительно, но… Обнадёжила, что ли…

— Понятно, — старый вояка с некоторым одобрением отнёсся к услышанному. — Вадим, согласись, что в данный момент о свадьбе думать нечего…

Обана! Сразу и на "ты", и просто по имени. Я что ли в сказку попал?

— Наталья! — загрохотал по коридорам голос ХОЗЯИНА. — Предупреди барышню, что я к ней сейчас зайду.

Пробегавшая мимо Наташа быстро пискнула что-то навроде: "Не извольте беспокоиться", и по-быстрому сквозанула к Настиной комнате.

— Пойдём, — приобнял подполковник моё плечо практически по-родственному, — сейчас всё поставим на свои места.

Настя, предупреждённая служанкой, приняла нас с относительно спокойным выражением лица, но некоторое волнение всё-таки чувствовалось.