Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой-1

Обряды Русской Православной Церкви красивы, торжественны, но крайне утомительны. И продолжительны. Может это и правильно: чтобы прочувствовал – не сигаретку выкурил, а в твоей жизни происходит нечто ключевое…

К моему удивлению, венцы возложили нам с Настей прямо на головы. Вероятно, традиция держать их на весу, над головами венчающихся пошла после того как дамы стали сооружать перед свадьбой замысловатые прически, на которых ничего тяжёлого не удержится. А у моей невесты волосы были просто заплетены в косу, так что стояли мы перед алтарём как царь с царицей – в коронах.

Наконец всё подошло к финалу: выпили по три глоточка церковного кагора, соединил наши руки и трижды обвёл вокруг аналоя. Мы с Настенькой поцеловали иконы: я – Спасителя, она – Богородицы… Свершилось! Всё!! Моя!!! Пока смерть не разлучит нас.

Уже на церковном дворе мы приняли поздравления от гостей и направились в усадьбу.

Никакого привычного для двадцатого века гулянья с пьянкой, криками "Горько!" и непременной дракой не устраивалось – всё было достаточно скромно и умеренно: лёгкий обед, немного выпивки и достаточно сдержанное общение за столом.

И, тем не менее, быть новобрачными даже в это время – крайне утомительно. Пусть и не было длинных и глупых тостов как на нашей с Ленкой свадьбе, дурацких конкурсов, знакомых всем, кто хоть на одном застолье по поводу бракосочетания побывал, идиотских: "Раз! Два! Три!" и так далее во время поцелуев…

Всё равно очень неуютно чувствовать себя центром сосредоточения взглядов нескольких десятков знакомых, малознакомых и совсем незнакомых людей на протяжении нескольких часов.

Но всё когда-нибудь кончается и часиков в девять нас отпустили из-за стола.

— Надеюсь скоро стать дедом, — напутствовал меня и Настю Сергей Васильевич.

Да уж. Вот как раз этого и не хотелось бы. То есть против детей я, разумеется, ничего против не имею, но совсем не греет мысль о том, что мой ребёнок родится перед самой войной – меня рядом не будет и им с Настенькой придётся ох как несладко. А могу и с этой самой войны не вернуться – тоже невесёлая перспектива для молодой вдовы с грудничком на руках.

Хотя… От меня мало что зависит: с контрацепцией здесь, подозреваю, приблизительно как в каменном веке. А если и ошибаюсь, то как я своей молодой жене объясню, почему не хочу ребёнка в ближайшие пару лет?

— Вадик, — прервала мои размышления супруга – мамочки, до сих пор в голове не укладывается, что Анастасия Сергеевна Сокова уже моя жена. — Пойдём скорее отсюда – как они мне все надоели!

То есть не у одного меня такие мысли.

— Нет уж, сударыня, — начал я дурачиться, — пойду только я, а столь "воздушное создание" не коснётся туфелькой земли или пола до самой нашей спальни. Оп!

Не скажу, что подхватил любимую на руки как пушинку и "летел на крыльях любви" не ощущая её веса… Не в сказке живём – масса есть масса и идти с молодой женой на руках всё-таки несколько тяжелее, чем налегке. Но приятнее. А сотню метров – не особо обременительно, даже по ступенькам. Особенно когда периодически смотришь в эти бездонные глаза и получаешь хоть короткие, но очень нежные поцелуи. Своя ноша не тянет. Почти.

Чуть не пришлось нарушить обещание. Ну, то есть пришлось бы нарушить совершенно однозначно, если бы не лакеи, которые распахивали двери на нашем пути: открывались-то створки наружу, так что даже пинком не распахнуть. Каким бы дураком я выглядел, если бы не слуги. Причём высокопарным дураком.

Но обошлось. Всё получилось красиво. Я положил свою супругу на супружеское ложе, извините за тавтологию, а дальше… Дальше никого не касается – то, что происходит в моей постели – сугубо для двоих и никому третьему об этом известно не будет.

Шторы были задёрнуты изначально: конец июня всё-таки – светает в совершенно невообразимую рань.

Проснулся я первым и, в полумраке смотрел на миленькое личико своей жены. Веки у неё подрагивали – наверняка какой-нибудь сон "снит". Какая же она у меня красивая! И нежная…

Я уже значительно меньше злился на случай зашвырнувший меня в эти времена.

Как точно сказал в своё время Остап Бендер: "нежная и удивительная".

Жутко захотелось принести "кофе в постель", чмокнуть в глазки и увидеть её улыбку при пробуждении…

— Вадик, я ещё сплю, — промурлыкала любимая, переворачиваясь на другой бок.

Нетушки:

— начал я внаглую перевирать Пушкина, -

— Дальше! — Настя потянулась, улыбнулась и открыла глаза. Именно в таком порядке.

— Хорошо! — жмурилась моя супруга.

Ёксель-моксель! Во я попал!

— Любимая, не успеваю я сочинять в таком темпе, — сдался я, на самом деле – тупо забыл.

— Тогда к следующему утру подготовься получше.

Нормально, да? Мне теперь к каждому пробуждению стихи разучивать?

— Солнышко – зарычу… — начал было я, но эти женщины умеют гасить конфликты в зародыше: "скобочка" губ вниз уголками, "Вадь, ты чего?"… Да куча у них приёмов, причём от природы данных и нам, мужикам непонятных по определению. Это просто магия. С этим нужно смириться и воспринимать как данность.

Настя протянула руки мне навстречу, одеяло слегка сползло с её груди, улыбка…

Как нами легко управлять, мужчины! И, что самое главное, наверное, это правильно!

И не надо думать, что любимая женщина воспримет уступку как слабость. Наоборот: Оценит и вернёт это сторицей своей заботой, своей верностью и многим другим, ну вы меня понимаете.

В усадьбе у тестя мы гостили ещё с неделю. Потом отъехали в Новгород, к моему месту службы, где опять же пришлось руководить производством бездымного пороха.

Квартирку сняли вполне приличную: даже у Настиной Наташи и у Тихона по своей комнате было, но я дневал и ночевал на месте службы – изредка к жене заскакивал. Плюс командировки в Ригу и в Питер.

В такой нуднятине и прошёл целый год. Но не зря прошёл: "гостинцев" Наполеону мы заготовили….

Как изменились эти места до тех пор, когда я здесь служил! Именно ДО тех пор.

В восемьдесят втором году меня, салагу или, как тогда говорили "духа", привезли в Каунас, в местечко Понемунь, где базировался наш радиотехнический центр. Ну то есть сама техника находилась в нескольких километрах от города, под посёлком Рокай, но казарма и тыл были именно в Понемуни.

Заразой был наш замполит той ещё, но неоднократно повторял, что место здесь знаменитое – именно тут основные силы Наполеона перешли границу. Такое запоминается. А с датой вообще проблем не было – на день-два после Гитлера. Такое тоже не забудешь.