Роберт Сойер - Люди

Она ревновала его к Адекору.

Понтер выпустил Адекора из объятий, потом поднял правую руку, обратив к нему внутреннюю сторону предплечья. Адекор поднял руку в таком же жесте, и Мэри увидела, как на дисплеях их компаньонов вспыхнули какие-то символы; возможно, Понтер получал все сообщения от Адекора, которые тот ему отправил в его отсутствие.

Они опустили руки одновременно, но Понтер тут же направил свой компаньон на Мэри.

— Пресап тах Мэре Вохнн дабаллета сохль, — сказал он, и, поскольку слова были обращены не к ней, Хак не стал их переводить.

Адекор, улыбаясь, выступил вперёд. У него было доброе лицо, ещё шире, чем у Понтера — с салатницу размером. А его круглые глубоко сидящие глаза были изумительного зелёно-голубого оттенка. В целом он выглядел как пекарёнок Пиллсбери [51] Рекламный персонаж одноимённой компании производителя зерновых продуктов и выпечки — человечек из теста в поварском колпаке и шейном платке. в стиле «Флинтстоунов» [52] Американский мультсериал 1960-х, персонажи которого — пещерные люди, живущие в типичном американском стиле. .

Понтер понизил голос до шёпота, и Хак перевёл с нормальной громкостью

— Мэре, это мой партнёр, учёный Адекор Халд.

— Превет, — сказал Адекор, и Мэри на мгновение смешалась, но быстро догадалась, что Адекор пытался сказать «Привет», но не смог произнести некоторые звуки. И всё же она была впечатлена и польщена тем, что он пытался учить английский.

— Привет, — сказала Мэри. — Я много о вас слышала.

Адекор слегка наклонил голову, очевидно, слушая перевод, сделанный для него его собственным компаньоном, через кохлеарные импланты, а потом повел себя совершенно по-людски — широко улыбнулся и сказал с сильным акцентом:

— Надеюсь, только хорошее.

Мэри не выдержала и тоже рассмеялась.

— О да, — сказала она.

— А это, — произнёс голос Хака, переводящего речь Понтера, — эксгибиционист.

Мэри опешила. Понтер говорил о парне, одетом в серебристое. Она не представляла, как может себя повести, если этот странный неандерталец сейчас распахнёт перед ней своё одеяние.

— Гмм, рада с вами познакомиться, — сказала она.

Незнакомец не догадался понизить голос до шёпота и предоставить компаньону переводить его слова в полный голос, так что Мэри с трудом разделяла его неандертальскую речь и английские слова, производимые компаньоном.

— Мне известно, — разобрала она, — что в вашем мире меня называли бы репортёром. Я посещаю интересные места и позволяю людям смотреть то, что передаёт мой компаньон.

— Все эксгибиционисты одеваются в серебристое, — пояснил Понтер. — Одежду такого цвета носят только они. Если ты видишь человека, одетого, как он, то знаешь, что на тебя сейчас смотрят тысячи людей.

— А-а! — воскликнула Мэри. — Эксгибиционист. Да, я помню, ты о них рассказывал.

Понтер представил двух других неандертальцев. Один оказался принудителем — по-видимому, что-то вроде полицейского, другим — дородный специалист по робототехнике по имени Дерн.

На мгновение феминистка в Мэри возмутилась тем, что в лаборатории квантовых вычислений не оказалось ни одной женщины, но, понятное дело, женщин здесь быть не могло: как ей было известно, шахта располагалась под Окраиной Салдака.

Понтер провёл Мэри через лабиринт торчащих из пола цилиндров, вверх по короткому лестничному пролёту и через дверь в пультовую. Мэри тут же замёрзла: неандертальцы не любили жару, хотя в натуральном состоянии так глубоко под землёй должно было быть так же жарко, как в том мире, из которого она явилась. Где-то, несомненно, работали кондиционеры; взглянув вниз, Мэри со смущением обнаружила, что её соски напряглись и чётко обозначились под тканью блузки.

— Как вы охлаждаете здесь воздух? — спросила она.

— Сверхпроводящие тепловые насосы, — ответил Понтер. — Работают, как установленный научный факт.

Мэри оглядела пультовую. Она удивилась, до чего странно выглядят здешние пульты управления. Она даже не думала, что внешний вид человеческих приборов и инструментов был продуктом случайного выбора промышленных дизайнеров, и что их «высокотехнологичный» дизайн — далеко не единственное возможное решение. Вместо полированного металла и строгой чёрно-белой гаммы большинства человеческих приборов здешние консоли управления были по большей части кораллово розовыми и не имели острых углов, а элементы управления нужно было вытягивать из поверхности, а не вжимать в неё. Не было ни светодиодных индикаторов, ни циферблатов, ни переключателей. Индикаторы были скорее отражающими, а не излучающими, а текстовые дисплеи изображали тёмно-синие символы на светло-сером фоне: поначалу она приняла их за наклейки с напечатанным на них текстом, и только потом заметила, что символы на них меняются.

Понтер быстро провёл её через пультовую, и они вышли к деконтаминационной установке. Прежде чем она успела понять, что происходит, Понтер расстегнул застёжки на плечах своей рубахи и стянул её с себя. Через секунду он снял с себя и штаны. Он запихал свою одежду в цилиндрическую корзину и вошёл в камеру. Пол в камере оказался вращающимся: он поворачивал стоящего неподвижно Понтера, так что сначала Мэри видела его широкую спину и то, что под ней, а потом его столь же широкую грудь и всё, что было под ней . Она видела эмиттеры лазерных лучей на одной стороне камеры, и яркие точки на противоположной: лучи проходили сквозь тело Понтера, словно его и не было, по ходу уничтожая, насколько понимала Мэри, любые инородные биомолекулы.

Это заняло несколько минут — Понтер повернулся вокруг себя несколько раз, пока процесс не завершился. Мэри изо всех сил старалась не опускать взгляд. Понтер совершенно не стеснялся. В прошлый раз она видела его голым при тусклом освещении, но сейчас…

Сейчас он был ярко освещён, словно актёр в порнофильме. Почти всё его тело покрывал тонкий светлый волос, брюшные мышцы были крепкими и рельефными, мускулистая грудь была больше, чем у Мэри, а…

Она отвела взгляд; она знала, что не должна пялиться.

Наконец, с Понтером закончили. Он вышел из камеры и жестом пригласил в неё Мэри.

И внезапно сердце у Мэри подпрыгнуло. Да, ей рассказали о подробностях процедуры деконтаминации, но…

Но ей не приходило в голову, что во время процедуры Понтер будет её видеть. Конечно, она могла просто попросить его отвернуться, но…

Она сделала глубокий вдох. Будучи в Риме, веди себя как римляне…

Она расстегнула блузку и засунула её в ту же корзину, что и Понтер. Она сняла с себя чёрные туфли и, после утвердительного кивка Понтера, также положила их в корзину. Потом сняла брюки и…

И осталась в кремовом лифчике и белых трусиках.