Александр Афанасьев - Наступление. Часть 2

Говорят, что Саддам Хусейн был безбожником и попирал религию. Довольно глупое заблуждение — стал бы он в таком случае писать Коран собственной кровью. Саддам Хусейн был безбожником не более, чем был безбожником Иосиф Виссарионович Сталин, бывший семинарист Тифлисской духовной семинарии, во время войны обратившийся к народу со словами «братья и сестры». Саддам Хусейн уважал религию, но уважал ее как инструмент, один из инструментов объединения людей во имя некоей общей цели. Да, он не раз вешал священнослужителей, в том числе повесил аятоллу Ас-Садра — но что же было делать, если шла война с Ираном, а аятолла по данным контрразведки постоянно контактировал с шиитскими аятоллами по ту сторону границы, желая свергнуть власть Саддама и установить в стране клерикальную диктатуру по типу иранской. Что, оставлять его в живых и ждать удара в спину? Единственно, где Саддам не поощрял религиозность — так это в армии. Его армии. Армия должна быть вне политики, вне религии, она должна знать только одного Раиса. Его самого.

Как Саддам относился к Советскому союзу? Первоначально — положительно. Не показывал этого — СССР вел войну в Афганистане, открыто поддерживать его было опасно — но относился сугубо положительно. Потом, как увидел, что стало происходить с приходом нового генсека, меченого — мнение свое изменил. Саддам был диктатором и знал о власти гораздо больше, чем политики, живущие в цивилизованном мире. Он знал, как власть приобретается, и он знал, как власть теряется, и близко сходиться с теми, кто рушит собственную страну — не хотел.

Но тот, кто сидел сейчас перед ним — был явно не из тех, кто выпустит штурвал из рук, пока он жив. И с ним надо было обращаться как можно осторожнее.

Саддам взглянул в глаза старого шейха, взглянул своим знаменитым взглядом, тигриным, который мало кто выдерживал — и бросил эту безмолвную борьбу секунде на тридцатой. Сидевший напротив старик был явно — из тех, кого не запугать так.

Саддам улыбнулся — лениво и хищно в черные усы. Держал марку.

— Я рад, что в Кремле не забывают обо мне…

— В Кремле никогда ни о ком не забывают… — сказал старик, и судя по тону это было что-то вроде угрозы — я бы попросил вас вернуть письмо, если вы не против, Саид Раис.

Саддам немного подумал, протянул письмо обратно. Видимо, что-то и у русских было неладно. Или — пока неладно.

— Если вы приехали сюда — начал заход Раис — значит ли это, что СССР нуждается в друзьях?

— Это значит только то, что в друзьях нуждается Ирак — ответил судья.

— Вероятно… Ирак стал достаточно сильным, если такая страна как СССР говорит, что Ирак нуждается в друзьях… — продолжил мысль Саддам.

— Ирак стал достаточно сильным по меркам Востока… но он же и слаб, как воин, получивший тяжелое ранение в бою.

Саддаму сравнение понравилось.

— И будет ли добро в том, что храбрый воин станет добычей шакалов… — закончил мысль Судья.

— У храброго воина, хвала Аллаху, есть сабля, достаточно острая, и эта сабля — для шакалов, если все враги повержены и нет среди них достойного.

— Но справится ли воин с дюжиной шакалов? А с двумя дюжинами? Даже храброму, но раненому воину нужны друзья.

— Дружба… процесс двусторонний. И в дружбе нужно проявлять осторожность, выбирая верных друзей.

— Могут ли друзьями быть те, кто прежде был для вас господами, и даже теперь — смотрят на вас, как на рабов? — прищурился судья.

Удар был точным и выверенным. Молодые офицеры — движение, которое не имело какого-то единого организующего центра, которому бы подчинялись все региональные, но значение которого в деле освобождения Востока от британского ига — сложно было переоценить. Египет, Сирия, Иордания, Ирак, Йемен… где-то перевороты удались, где-то — нет. Везде костяк движения составляли молодые офицеры, выходцы из низших слоев общества, получившие образование благодаря курируемым британцами военным учебным заведениям и там же познакомившимися с коммунистической доктриной. В тех странах, в которых им удалось прийти к власти — они стали праваками, не правыми — а именно праваками [97] Праваки — по мнению автора, эта политическая категория людей нуждается в выделении от классических правых. Праваки — это леваки, пришедшие к власти, вынужденные нести ответственность за государство и утверждающие правые идеи левыми методами — то есть насилием. Лучшее определение, которое я встречал: неокон — это левый, которого реальность схватила за глотку. Неоконсерваторы — типичные праваки. . В Ираке и Сирии были образованы две типично праваческие партии — партии Арабского социализма, БААС. И одной из ключевых идеологем, объединяющих «молодых офицеров» был антиимпериализм — то есть ненависть к США и Британии, проявляемая даже тогда, когда лидеры страны шли на сговор со странами капиталистического лагеря. Не мог не знать этого и Хусейн — но самое главное, что это прекрасно знали в Москве. И использовали в собственных интересах.

— Они не могут быть хорошими друзьями — слово «хорошими» Хусейн выделил интонацией — но в нынешнем мире не стоит рассчитывать на хороших друзей. Порой честный и открытый враг милее подлого и коварного друга, так и норовящего тебя предать.

Здесь было натянуто — Хусейн не мог предъявить СССР ничего и сам это понимал. Скорее это Советский союз мог предъявить ему счет. Но пока — не предъявлял. Саддам ожидал, что предъявит сейчас — но Судья не стал этого делать. И этим — переиграл нового Ашурбанипала.

— Особенно крепкой дружбу делает наличие общего врага — отчетливо проговаривая каждое слово, проговорил на классическом арабском Судья.

— Это так… — от неожиданности перехода на родной язык поспешил ответить Саддам. Споткнулся — но было уже поздно. Поняв, что проиграл позицию, он раздраженно махнул рукой, отсылая переводчика…

— Вы ищете друзей против врагов? — в лоб спросил Саддам по-арабски.

— Друг нашего врага является нашим врагом. Враг нашего друга тоже является нашим врагом… — довольно туманно проговорил Судья — но Саддам понял. Моментально!

Друг нашего врага — это Саудовская Аравия. Жестокая, коварная страна, едва ли не самая крупная по площади и самая богатая страна из тех, которые являются абсолютными монархиями. Монарх официально провозглашен хранителем двух Святых Мест — городов Мекки и Медины, где ступала нога Пророка Мохаммеда — но на деле он пустил в свои города неверных, американцев. Трон Саудовского королевства был обагрен кровью — король Фейсал ибн Абдель Азиз ас-Сауд проводивший антиамериканскую и антиизраильскую политику был убит в семьдесят пятом своим племянником Фейсалом ибн Мусаидом, который якобы мстил за брата. Занявший трон Халед ибн Абдель Азиз ас-Сауд поменял вектор политики на сто восемьдесят градусом, сделав королевство явным союзником США и тайным — Израиля. Если король Фейсал устроил нефтяной шок, подняв котировки в четыре раза — то наследный принц Фахд, продолживший политику умершего в 1982 году Халеда обрушил их до такой степени, что возмутились многие другие нефтепроизводители региона. В конце концов — разве торговец не имеет права на достойную цену за свой товар? Примечательно, что застрельщиками такого дикого падения цен стали Саудовская Аравия и Кувейт — а ударило оно по схлестнувшимся в войне Ираку и Ирану, а так же — по СССР. Так что СССР и Ирак — в данном случае, поневоле друзья, пусть и друзья по несчастью. Враг в данном контексте — это США и Израиль.