Дмитрий Полковников - Опытный кролик

Далось это Панову нелегко. Кто вышел ему навстречу он примерно знал, но приятельские отношения! Скорее всего — однокашник, сослуживец вел бы себя с ним более осторожно. А дальше, чтобы пресечь расспросы, он намекнул по НКВД. Реформа органов прошла, их поделили, но знакомые лица на местах остались, перекочевав из ведомства в ведомство.

Ребят, что из конторы товарища Берия, что из конторы товарища Меркулова, одинаково не любили. За все произошедшее в предыдущие года и вечную наглость. Честь военным они не отдавали, презрительно морщась даже на проходящих мимо генералов.

Понятно, почему дальше Царев смотрел на пограничника хмуро, как на врага. Цедил слова, скупо повествуя о Ненашеве. Ничего нового от него Михаил не узнал. Замкнулся майор. Да — неплохой артиллерист, неуемный бабник и любитель заложить за воротник. А так…

Как не похоже на поведение капитана…

И сам Ненашев не горел желанием что-то вспоминать о себе, кратко пересказывая строчки из анкеты. Никаких личных воспоминаний, старых привязанностей. Словно стерлось все куда-то.

Но на его глазах проходила жесткая работа капитана над самим собой, батальоном и опорным пунктом. При этом, объем знаний и умений Максима далеко выходил за компетенцию обычного командира батальона.

Казалось, он умеет все, и особенно — находить и заставлять людей делать то, что ему хотелось. Ориентируется в книгах великолепно, цитируя чуть ли не абзацы.

Складывалось впечатление, что совсем не на консервном заводе Максим работал, а учился по спецпрофилю, где-то около общевойсковой академии. На все запросы о нем отвечают правильно, по хорошо сделанной «легенде». Частые визиты капитана в особый отдел служили тому подтверждением.

Но если Максима решили убрать с той стороны, есть о чем намекнуть коллеге. Контакт, очень нужен доверительный контакт.

Капитан или в чем-то прокололся, или либо его сдали, и началась охота. В конце концов, он ему обязан. Надо вернуть должок за тетрадь, затертую разведчиком до дыр.

Желание поскорей увидеть комбата натолкнулось на непредвиденные обстоятельства. Штаб погранотряда сегодня гудел, как встревоженный улей.

— Где тебя носит! — в сердцах набросился на Елизарова начальник пограничного отряда майор Александр Ковалев [309] [308] = автор в курсе, что начальником 17-го Брестского погранотряда, сформированного приказом НКВД? 732 от 24.08.1940 г. на базе расформированного 89-го отряда, был майор Кузнецов Александр Петрович, а замом по разведке майор Видякин Владимир Владимирович. Фамилии намеренно изменены, поскольку изменены черты характера, влияющие на самостоятельное принятие решений. И давайте не будем обсуждать решение автора. Можно в оригинале прочитать в мемуарах пограничника! "Директива предателя Берия категорически запрещала открывать огонь по самолетам, заставлять их совершать посадку". Но майор Кузнецов очень много сделал потом, выясняя судьбу своих пограничников. , — Масленников шлет в отряд комиссию.

Да, неудобно получилось. Очень быстро узнали о происшествии. Впрочем, их система оповещения работала, как часы, они использовали, в том числе, и обычную, незащищенную связь. А при необходимости дозвониться до того же Минска, можно последовательно перебирать коммутаторы, следуя от одного районного узла к другому узлу.

Военные же всегда предпочитали специально выделенные линии, которые другим использовать запрещалось. Тешат себя иллюзией! Их проволока в Западной Белоруссии висела на столбах Наркомата связи и проходила через его же коммутаторы.

Дело серьезное, проверка назначена заместителем Наркома внутренних дел. Хорошо хоть заранее предупредили о визите, нашелся у Ковалева добрый человек наверху. Но зачем едут — неизвестно.

Как всегда, по направлению разведки хвостов больше всех. Сквозь «окна» через границу ходили люди не всегда идейные. Работать с ними не запрещалось, но и не приветствовалось. Жило у руководства вечное подозрение, как бы кто-то из своих не выдержал соблазна чуть-чуть разбогатеть Дальше жди беды — подсадят на крючок.

— Где комбат? — сердито спросил Елизаров.

Было с чего. После заряда бодрости, полученного от руководства, открылось «второе дыхание», придавшее резкое ускорение подчиненным. Чертова пятница — ручеек проблем превращался в водопад.

— На новой батарее, — улыбнулся Суворов, вспоминая присказку командира «пока одни рисуют на карте стрелки, другие меняют рельеф местности». Ему очень не нравился зачастивший к командиру пограничник.

Верная примета, что Ненашев потом начнет… нет, не беситься. Шанс нарваться на воспитание, как выражался сам комбат «на рефлексах», станет очень высок.

— На какой такой батарее? — озадачился пограничник. Пушек Ненашев еще не получил. Четыре установки «ДОТ-4», замурованные в бетон — не в счет. Их даже не пристрелять — граница рядом.

Вот и тренировался укрепрайон в «сухую». Даже при проверке боеприпасов опускали ствол в землю под присмотром особиста. Лучше пусть рванет так, чем улетит неизвестно куда. УРовцы работали медленно и неохотно. Ходил слух, что бракованные снаряды взрываются прямо в руках. И штабель ящиков рядом с дотами постепенно начал расти. Ненашев так мстительно выполнял приказ «боеприпасов в огневых точках не держать».

— На третьей березовой.

Пограничник вздохнул. Неужели макеты делает? Ох, массовик-затейник. Суетится, словно один фронт держать собрался. Михаил чертыхнулся. Все в хозяйстве Ненашева приводило к подобным мыслям.

Предложение Иволгина заняться еще и танками комбат похоронил. Бессмысленное излишество. Дивизия генерал-майора Губанова рядом. Ее танкодром в полутора километрах к юго-востоку [310] [309] = Танкодром, место где учат вождению. Да, вот его место в Бресте — http://wikimapia.org/#lat=52.0155225&lon=23.7327341&z=14&l=1&m=b . Но, отозвав замполита и начальника штаба в сторону, Максим попросил сделать пару макетов бетонных точек в натуральную величину, вернее, ту часть, которая должна торчать над землей и хорошенько укрепить, усмехаясь и объясняя зачем.

Алексей поморщился, а Суворов просиял, именно так надо делать карьеру, готовя батальон к предстоящему скоро смотру.

Гудение «Т-26» часто слышалось за железной дорогой, и вот, утром самой коварной июньской пятницы, начались совместные учения. Одни учились водить танки, преодолевая препятствия, другие — уничтожать бронетехнику, оставляя голову разумной, а штаны — сухими.

На ровном участке танковой трассы отрыли участок траншеи и укрепили стенки деревом, не дай бог завалит. Вот туда и полез Ненашев, желая испытать аттракцион первым.

Высунув голову, он посмотрел в сторону танка. Действительно, страшно — когда глаза у самой земли, вещи всегда кажутся крупнее. Ну, что же, оценим ситуацию из такого положения.