Андрей Стригин - Заповедник людей

Через несколько проходов мужчины упираются в водяной заслон. Спуск преграждает неподвижное озерцо.

— Типичный сифон, — Антон берёт фонарь, некоторое время водит по стоячей воде. — А вода холодная, впрочем, мне не привыкать, — он ставит фонарь на пол, решительно скидывает одежду, запихивает в рюкзак. — Если меня через десять минут не будет, не ныряй, — шутит он и осторожно спускает в ледяную воду ноги, морщится, глубоко дышит, собираясь с силами и решимостью, — фонарик дай, — протягивает он руку.

У Виктора возникает желание остановить его, но ситуация безвыходная, рисковать придётся. Он вспоминает изувеченный труп, некогда привлекательной женщины… нет, их не пощадят. Идар словно с цепи сорвался и всех кто будет ему мешать не задумываясь, убьёт.

— Какой шанс, что сифон можно пройти? — напоследок обращается он к Антону.

— Да почти все тридцать, — Антон глубже сползает в воду, начинает глубоко дышать, делая гипервентиляцию лёгких.

— А найти выход на поверхность?

— Более десяти процентов.

— Впечатляет, — вздыхает Виктор.

— Но это так, — Антон делает глубокий вдох и ныряет.

Белый свет от фонаря скользит в глубину и внезапно меркнет, Виктор привстаёт от беспокойства, но догадывается, Антон находит горизонтально отходящую полость и уходит в неё.

— Раз, два, три… — отсчитывает Виктор секунды — … сто… двести… пятьсот, — Виктор перестаёт считать, горечь пронзает душу, сердце болезненно сжимается. В душе он понимал, что затея весьма зыбкая на успех, но надежда была. А сейчас он потерял товарища и ничего в его положении не изменилось. Жаль Антона, таких мужчин мало. И почему смерть выбирает лучших?

Виктор всё ещё сидит в кромешной тьме, а рука нащупывает рукоять ножа, скоро он понадобится, дорого он отдаст свою жизнь. Жаль, что вновь так бестолково попал в примитивную ловушку, пора бы уже как-то научиться жизни, но другого шанса всё исправить уже не будет. Остаётся только биться как зверь и скрежетать зубами от досады, что все его идеи останутся нереализованными. Нина… неужели она достанется Идару? А будущий ребёнок? Его он определённо убьёт.

Словно галлюцинация в воде появляется тусклое пятно света, разрастается, с шумом выбрасываются вверх руки, Антон судорожно дышит и смеётся:- Что, не ждал? А я вот он.

— Антон, этого не может быть? — а в великом потрясении вымолвил Виктор.

— Воздушных куполов пять штук прошёл, никогда со мной таких приключений не было. Выход есть, там пещера реально огромная и в ней никто не был, я первый её открыл и назову её — в честь Яны.

— Антон, ты живой или мне мерещится?

— Скидывай одежду и пихай в мой рюкзак, он водонепроницаемый и поторопись, я сильно замёрз, в любой момент могу хватануть переохлаждение. Запомни, держаться строго меня, как только мигну фонарём, поднимайся, там воздушный купол, отдышимся и к следующему. Последний рывок достаточно серьёзный, но ты выдержишь, — окидывает его Антон внимательным взглядом, помогает закрыть рюкзак, предварительно положив туда пару увесистых камней, пристёгивает к спине. — Ну, с богом, — делает глубокий вдох и вновь уходит в чёрную бездну.

Виктор спешит за ним, ледяная вода обжигает как кипяток, а потом возникает пронизывающий холод, становится жутко страшно, но впереди маячит тусклое пятно.

Они сходу уходят в горизонтальную полость, плывут в сужающемся тоннеле. Проходит минута, следующая, легкие судорожно рвутся под рёбрами, холод отступает, появляется противная слабость, но вот мигает фонарь и Виктор ринулся вверх, едва не обдирая тело о шершавые стены. Он даже не понял, что вынырнул, но слышит судорожное дыхание Антона и едва не с криком делает вдох и дышит, успокаиваясь, оглядываясь по сторонам. Они в каменном мешке, заполненном воздухом, луч от фонаря бегает по потолку, скользит вниз, замирает напротив Виктора.

— Ты как? — чуть насмешливо спрашивает Антон.

— Едва не обосра…ся, — искренне говорит Виктор.

— Осталось ещё четыре воздушных купола, между ними небольшие расстояния, — спешит успокоить его Антон, но последний путь, даже я с трудом прошёл. Так что, будь к нему готов. Но ты обязан его пройти, — с неожиданною строгостью произносит он.

— Значит этот этап, что прошли… пустяк? — Виктор невольно опускает взгляд.

— Не пустяк, а пустячок, — смеётся Антон. — Испытание нас ждёт впереди.

— И как ты ныряешь под землёй? Я, ладно, за тобой плыл, но если бы не было этой пустоты, ты б вернуться не смог.

— Я чувствую воздушные купола, не знаю как, но ощущаю… по каким-то признакам, это как озарение, знаю, что они впереди. Правда, последний этап с трудом прошёл. Перед проходом нам придётся минут пять гипервентиляцию сделать, вдыхать воздух до головокружения, пока не появится состояние опьянения.

— Просто вдыхать воздух?

— Глубоко и часто… минут пять. Был бы баллон с кислородом, намного проще было бы, но и без него справимся. Сейчас на одном вздохе можно до следующего купола пройти. Затем сразу до другого, там также задерживаться не следует, воздуха в пустоте мало. В предпоследнем задержимся, зарядим лёгкие кислородом и вперёд… главное рот не размыкать, глотнёшь воды и ты мертвец.

— Перспектива туманная.

— Всё же лучше, чем к твоему Идару в лапы попадать, — улыбается Антон.

Действительно, путь до следующих воздушных куполов достаточно лёгкий, единственно, колотит от пронизывающего холода, дрожь трудно сдерживать, даже разговаривать трудно.

— Это хорошо, что трясёт, — стуча зубами, заявляет Антон, — вот если появится ощущение тепла, это начало кирдыка.

— Значит, радоваться надо, что тело крутит от холода? — Виктор выстукивает зубами громкую дробь.

— Ага. Начинаем глубоко дышать.

Через некоторое время пространство плывёт, шумит в ушах, появляется чувство невесомости и действительно — опьянения.

— Пора, — шепчет Антон и внезапно в его глазах Виктор замечает страх.

Антон легко ныряет, озаряя темноту ярким пучком света и, стремительно уходит в отрыв. Виктор торопится его догнать, боясь потерять белое пятно, ускользающее во мраке. Может, начинаются симптомы опасного переохлаждения, так как появляется в теле тепло, но вернее всего — это состояние вызвано возбуждением и рвущейся наружу энергии. Страх исчезает, тяга к жизни и азарт выходят на первые роли. Лёгкие давно пронзают рези, судорожно втягивается живот, но Виктор словно залил рот сургучом. Не что в мире сейчас не заставит его открыть. Под черепной коробкой плывёт красный туман, начинает мерещиться неизвестно что: вот сдвинулась тень от подводной скалы, блеснули белые глаза, нечто, покрытое большими бородавками, скользнуло под ним и, растопырив белые пальцы, уходит на глубину. От недостатка воздуха, Виктор на гране умопомрачения и галлюцинации его не трогают, быстрее бы всё закончилось, скорее бы выбраться из жуткой тьмы и дышать, дышать.