Сыромятникова Ирина - Житие мое

А все почему? Погода, понимаешь, испортилась: ночью градусов восемнадцать, днем — двадцать два, прохладный ветер дует с моря, а второй половине дня — непременный двухчасовой ливень (не такой, как в первый день, но все же). Задержавшиеся отдыхающие в панике покидали побережье.

Не понимаю я этих людей. Дождики им не нравятся! А то месить грязь где-нибудь под Редстоном веселее. Наверное, это что-то вроде краухардской любви к Родине — погано, но мое. Ясно, что с отъездом лучше не торопиться.

Я приступил к поиску зомби без фанатизма — берег здоровье. Был повод: пробовал пройтись пешком до берега и едва не сдох. Не то, чтобы склоны тут сильно крутые (хотя, все Южное побережье — один сплошной склон), но после проваленного ритуала прежняя физическая форма ко мне так и не вернулась (просто в более цивилизованных местах это не так бросалось в глаза). Немедленно отправился к целителю (их здесь как собак). Благообразный старичок выдал мне стимулирующий амулет, велел есть поменьше жирного и избегать волнений. А кто здесь волнуется?!

Глупо было делать за Искусников их работу, поэтому перемещаться по городу я стал неторопливым прогулочным шагом. Такое поведение отлично гармонировало с настроением окружающих — жители Золотой Гавани выглядели, как студенты, откинувшиеся после сдачи зачетов (знайте: все анекдоты про пофигизм южан сочинялись в середине октября). Город был плотно застроен пансионами и кафе, но некоторые заведения стояли закрытыми весь день, а большинство ресторанов сократило количество столиков — лишняя мебель ажурными башнями громоздилась под навесами или во дворах. Судя по заполняемости едален, в высокий сезон здешнее население увеличивалось втрое, если не вчетверо. Натуральный кошмар для жандармерии.

Обстановка всеобщей расслабухи тут была виной или амулет целителя, только искать Макса мне расхотелось. Чую ведь — стоит проявить сознательность и тут же запрягут! Тем более что зловещих слухов по городу не ходило, хотя зомби, определенно, был где-то здесь. В кои веки можно никуда не спешить и элементарно отожраться. Оставленный отдыхающими город идеально соответствовал моим потребностям в тишине и просторе. Размеры построек — и самых богатых, и самых простых — оставляли стойкое ощущение кукольности (а ты попробуй выстроить просторный дом на таком склоне!). Под навесными крышами, защищающими от ударов дождя и града, созревал не то второй, не то третий урожай овощей, из-за заборов завлекательно свешивались совершенно ничейные плоды. Кормили хорошо, хотя стремления поваров класть в рыбу фрукты я не понимал. В целом, жизнь на Южном побережье навивала ощущение легкости бытия, но олухами местные жители не были — амулеты инструментального контроля они понатыкали весьма плотно, а на всех зданиях красовались выполненные в металле отвращающие знаки.

Настроение портили нищие — тощие загорелые типы, одетые практически ни во что. Они шныряли по опустевшим улицам с видом бродячих псов, сидели в пыли на перекрестках или собирались в проулках галдящими сворами, готовыми по малейшему знаку рассеяться во дворах. Горожане их старательно не замечали. Оно и понятно — сочувствие вызывают слабые, а среди этих дармоедов не было стариков и детей, и даже женщин — раз, два и обчелся. Какие-то нетипичные попрошайки — обычные малолеток пускают вперед. Или мелкие прячутся от кого-то? Не повадился ли мой зомби жрать бездомных… Я честно попытался это выяснить, но при моем приближении очередной доходяга рванул с места так, словно его здесь били. Странно, мне казалось, что народ вокруг приличный. Ну и фиг с ними, жрет, значит — жрет.

Наверное, бродяги тоже кормились с отдыхающих, но сезон закончился, а кушать хочется всегда. Возросший уровень карманной тяги стал бросаться в глаза даже мне — мой номер пытались ограбить через форточку. Среди бела дня! Воров вспугнули не свидетели, а привычно поставленная на вещи шумовая «охранка» (после кражи дневника мой характер стал плохим, очень плохим…). Надеюсь, мелодия паровозного гудка ребятам понравилась.

В Краухарде эти деятели немедленно огребли бы за свои художества по самое не балуй, а на побережье терпения властей хватило на две недели (может, у шефа жандармов отпуск был). В один из дней Золотая Гавань как-то незаметно наполнилась людьми в форме, и оборванцев без лишнего шума повязали, не разбирая, кто в чем виноват. Местные восприняли демарш властей равнодушно, из обрывков разговоров я понял, что нищие появились на побережье недавно, с городскими авторитетами не поладили и в обстановку не вписались. Спрашивается, что эти дурни вообще тут забыли?

Встреча с решительными жандармами вновь запустила колесо моих планов. Бегать по городу, высвистывая зомби, я не стал (мало ли!), вместо этого произвел триангуляцию, определив место нахождения Макса, и стал искать туда подход. Задача отнюдь не простая: прямые углы местные жители презирали, основным транспортным средством полагали ишаков, а названия улиц и номера домов развешивали разве что на набережной (где самые дорогие отели стоят). (Представил себя верхом на осле и полдня плевался. Впрочем, при той цене, которую тут дерут за мототакси, я скоро сам возить начну.) Потом до меня дошло, что вся Золотая Гавань расположена на террасах, каждый уступ склона превращен в квартал, соединенный с остальными крутым серпантином, причем, сторону, обращенную к морю, считают чем-то вроде заднего двора. Нужный район обозначился сам собой. Раздобыв на приморском рынке неброскую местную одежду и переждав дождь в кафе, я отправился на дело.

Смутные подозрения возникли у меня сразу: райончик оказался больно уж изолированный, почти на дикой скале, сверху и сбоку — только кусты и козы, до моря — фиг доберешься. Кому там жить? Первое касание чужой магии я почувствовал еще на склоне (ненавязчивый сигнальный Знак) и отпустил такси сразу же, как дорога забралась на уступ (лишние свидетели мне ни к чему). Весь квартал представлял собой пять домов, окруженных большими, но неухоженными участками. К эстетике и удобству их обитатели относились наплевательски, за заборами виднелись только местный бурьян и колючки, даже дорога здесь не врезалась в гору, а шла под углом.

Наткнувшись на первый из охранных периметров, я почти не удивился. Однако какой знакомый стиль… Естественно, кто еще может спереть чужого зомби, если не некромант. Ну, держись, ворюга! Наплевав на сторожевые проклятья, я двинулся к дому напролом. Пускай знает — песец пришел.

Дверь оказалась открытой. В просторной кухне возился с заварным чайником Чарак. В углу, на сложенном одеяле сидел Макс, приветливо ухмыляясь и похлопывая по полу хвостом.