Игорь Бусыгин - Игры богов

Пространство вариантов представляет собой вполне материальную информационную структуру. Это бесконечное поле информации, содержащее все возможные варианты любых событий, которые могут произойти. Можно сказать, в пространстве вариантов есть всё. Мы не будем гадать, каким образом эта информация хранится — для наших целей это не имеет значения. Важно лишь то, что пространство вариантов служит шаблоном, координатной сеткой любого движения материи в пространстве и времени.

В каждой точке пространства существует свой вариант того или иного события. Для облегчения понимания будем считать, что вариант состоит из сценария и декораций. Декорации — это внешний вид, или форма проявления, а сценарий — путь, по которому движется материя. Для удобства можно разбить пространство вариантов на секторы. Каждый сектор имеет свой сценарий и декорации. Чем больше расстояние между секторами, тем сильнее различия в сценариях и декорациях. Судьба миров так же представлена множеством вариантов.

Теоретически не существует никаких ограничений на сценарии и декорации судьбы цивилизации, поскольку пространство вариантов бесконечно. Любое малозначительное событие может повлиять на поворот судьбы цивилизации. Судьба цивилизации, как и любое другое движение материи, представляет собой цепочку причин и следствий. Следствие в пространстве вариантов всегда расположено близко по отношению к своей причине. Одно следует за другим, поэтому секторы судьбы выстраиваются в линии жизни народов, цивилизаций, даже галактик. Сценарии и декорации секторов на одной линии жизни более-менее однородны. Судьба цивилизации течёт размеренно по одной линии до тех пор, пока не происходит событие, меняющее сценарий и декорации. Тогда судьба делает поворот и переходит на другую линию. Создаётся новое измерение, в этом измерении — параллельные миры, в данном случае — новая Солнечная система, а в ней, естественно — новая Земля.

Представь, что ты посмотрел спектакль. На следующий день ты снова припёрся в театр на тот же спектакль, но он шёл уже в других декорациях. Это близко расположенные параллельные миры. В следующем театральном сезоне ты увидел спектакль с теми же актерами, ну совсем чуть-чуть добавил других лицедеев, но уже со значительными изменениями в сценарии. Этот мир расположен уже дальше. И, наконец, посмотрев ту же постановку в другом театре, в другом городе, ты увидел совсем иную интерпретацию пьесы. Этот мир уже совсем далеко от той, первой. Человек уже совершенно по-другому воспринимает спектакль.

Реальность проявляет себя во всём многообразии именно потому, что число вариантов бесконечно. Любая отправная точка выливается в цепочку причинно-следственных связей. Выбрав начало отсчета, ты получишь ту или иную форму проявления реальности. Можно сказать, что реальность разворачивается по линии существования цивилизации, в зависимости от выбранной точки отсчёта. Тогда ты получаешь то, что выбираешь. Ты имеешь право выбирать именно потому, что бесконечность вариантов уже существует. Тебе никто не запрещает выбрать развитие будущего мира себе по душе. Все управление судьбой мира сводится только к одной простой вещи — сделать выбор. Итак, существует информационная структура, содержащая бесконечное множество потенциальных возможностей-вариантов, со своими сценариями и декорациями. Движение материальной реализации происходит в соответствии с тем, что заложено в этой структуре.

Другими словами, каким образом и почему информационная структура превращается в материю? В микромире материя может проявлять себя как сгусток энергии. Известно, что в вакууме постоянно происходит рождение и аннигиляция микрочастиц. Материя как бы есть, но в то же время она не имеет собственно материальной субстанции. Ясно лишь одно: то, что можно потрогать, имеет под собой неосязаемую энергетическую основу. Состояние материи туманно и неопределенно. Однако в его туманности и неопределенности скрыты вещи. Оно глубоко и темно. Эти тончайшие частицы обладают высшей действительностью и достоверностью. Вот ты и путешествуешь по этим достоверностям.

Слегка громыхнуло, запахло озоном, великолепная троица исчезла.

Олег с раздражением пнул череп коня своего:

— Ну, и где же я им змею найду, да чтобы ещё мой сапог прокусила… Придется идти на болото, ловить гадюку, или где они ещё водятся. Потом как-то засунуть её в череп, снять сапог, сунуть ей в зубы ногу, вызвать дружину, чтобы засвидетельствовали, а потом сделать вид, что помер.

Болото хрюкало и чавкало, его ещё не до конца затянуло тонким, мутно-прозрачным льдом.

— Ну, где же я змеюку-то свою личную найду, да чтоб еще поздоровей, а не какую-то замухрышку? Ведь я ж Великий князь, значит и гадина должна быть хотя бы не великой, но большой и толстой.

Из чащи раздалось гнусное хихиканье:

— Да вон, посмотри, уже лежит покойник, твоя полная копия, змея вот-вот удерёт.

Гадюка была красивая: толстая, тугая, от головы до кончика хвоста оплётенная чёрным узором и, как заказывал Вещий, метра полтора в длину. Олег брезгливо схватил её за хвост, перехватил, нажал на челюсти, кинжалом промерил щель между ядовитыми зубами и, не торопясь, расковырял дырки на сапоге у свеженького трупа. Подумал, зачем-то погладил змею по голове, вздохнул и засунул её в лошадиный череп. Потом, как и положено умирающему, прошелестел:

— Кричи, Перун, вместо меня, вызывай дружину, пущай засвидетельствуют, что помер я от гадюки…

И дружина примчалась. Волхв тяжко вздохнул, крутанул головой:

— Я же говорил, не ходи…

На попону его, и повезли в Киев.

— Неисповедимы твои пути, о Род, — всхлипнул про себя Олег.

Закат отгорал, и полная луна швырнула на лес зеленовато-призрачное серебро. В задумчивости Олег скакал через лес — с холма на холм, без троп и дорог, неутомимым, волчьим бегом; сто прыжков почти летя, чуть-чуть пониже воробьёв, сто шагов быстрым очень зловредным прыгучим шагом. Он не прятался. Не хоронился за деревьями, не избегал освещённых прогалин, не пригибал головы, хотя ноги по давней привычке несли его вперёд совершенно бесшумно, он мчался к своим да-а-альним родственникам, к викингам, вспоминал и ухмылялся:

— Вот же будущие идиёты; будут гордиться, что они Рюриковичи. А рюрик — это не имя, а звание, или должность, что-то средненький походный вождь: крупный ярл, или маленький конунг, а по-нашему, по-казачьему — атаман. Вот было б сказочно, если вместо Рюриковичей были бы Атаманычи.

Издревле сурова была земля Синеуса, омытая то ласковым, то грохочущем морем, увенчанная скалами, прорезанная каменными ухмылками фьордов… Он думал, вслушиваясь в размеренный рёв водопада, который летом дети называли Грохотун, а зимой, когда реки и речки подмерзали и он еле-еле сочился, — Писюн. И под этот рёв очень хорошо думалось и вспоминалось. Столетиями его предки пытались облагородить обсыпанную камнями землю, собирали и относили их к своим домам. Но всё равно, урожаи были скудными, запасов пищи едва хватало на несколько месяцев, спасала только охота и рыбалка. Однако иногда и этого было мало, дети умирали от голода. И тогда, несколько веков назад, после очередной голодной зимы, когда умерло около половины детей, собрались рыбаки, подумали, прикинули кое-что и отправились грабить богатых, сытых и самовлюблённых соседей.