Борис Чурин - Временной узел

Со дня моей первой встречи с тетей Зоей, когда я узнала о загадочном исчезновении Валерия Воронкова, меня постоянно мучил вопрос: что случилось с Валерием? Если он погиб, то как это произошло? Если он жив, то где сейчас находится и почему не дает о себе знать своей тете? Я знала, я чувствовала, что рано или поздно узнаю разгадку этой тайны и узнаю ее из моих видений. Оставалось только ждать. И я ждала. Терпеливо изо дня в день, из месяца в месяц. И, наконец, дождалась.

Случилось это в мае, в конце второго года обучения в институте. Я сидела в институтской библиотеке и просматривала конспекты, готовясь к очередному зачету. Неожиданно я обнаружила себя вовсе не в читальном зале библиотеки, а в Еремеевке, в доме Полины. Тетка Варвара дает мне наставления, как мне следует добраться до Ефима, местного лесника, а по совместительству знахаря и колдуна. Так в моих видениях появился новый персонаж – Пророк по имени Ефим. От видения к видению, словно читая книгу, я все больше и больше узнавала об отношениях Валерия с Ефимом. Отношениях сложных, запутанных, берущих начало с детских лет Валерия, с ареста его родителей. Узнала я и о судьбе самого Ефима, визите к нему Божьего посланника и о неудачной попытке Ефима повернуть развитие России в сторону демократии.

Шаг за шагом в своих видениях я приближалась к развязке, к раскрытию тайны исчезновения Валерия. И вот наступил день (вернее поздний вечер. Я тогда лежала, уже засыпая, в кровати, в комнате общежития), когда перед моим мысленным взором прошли последние часы жизни Валерия Воронкова. Я увидела, как распрощавшись с теткой Варварой, Валерий направляется в дом лесника. Как он берет ведро и идет за водой. Как заметив в кустах чью-то тень, он останавливается. Я вижу вспышку и слышу гром выстрела. Я чувствую боль в груди. Я шагаю вперед и кричу: «Погоди, Ефим»!

И вдруг я вижу Ефима. Нет, не того Ефима, который несколько минут назад приказал Валерию принести воды, а совсем другого, постаревшего лет на двадцать. Старческой неуверенной походкой, опираясь на клюку, он приближается ко мне, одновременно внимательно вглядываясь в мое лицо. Не дойдя до меня пару шагов, он останавливается, выставляет клюку вперед и опирается на нее всем телом.

– Здравствуй, Валерий, – произносит Ефим слабым, хриплым голосом. Я в ответ растерянно киваю головой.

– Доволен ты своей судьбой? Не жалеешь, что попросил меня вернуть тебе память о прежней жизни?

Я пожимаю плечами и отвечаю:

– Пока не встречу Полину, мне трудно ответить на этот вопрос.

– Но ведь Полины нет! – сердится старик, – есть совсем другой человек, который знать тебя не знает и знать не хочет. Зачем ты ему?

– Вот когда он меня узнает, тогда и спросим его.

Я с вызовом вскидываю голову.

– А если этот человек женщина?

– Не имеет значения, – в запале отвечаю я.

– Ну, что же, – теперь наступает очередь Ефима пожимать плечами, – будь по-твоему. А я, раз уж обещал, свое обещание сдержу. Запоминай. Зовут ее Гульнара Сабитова. Проживает она в Алма-Ате, улица Космонавтов, 291. Запомнил?

Я вслух повторила имя и адрес.

– А засим прощай. Больше мы с тобой уже не увидимся. Стар я стал. Помирать пора. Желаю тебе найти свое счастье.

Видение закончилось. Я снова обнаружила себя в комнате общежития. Соскочив с кровати, я достала из тумбочки тетрадь и крупными буквами записала новое имя Полины и ее адрес. На следующий день (это было первое июня, начало лета) я позвонила родителям. Я сказала, что по приглашению подруги собираюсь съездить на месяц к ней домой, в Казахстан, я попросила их выслать мне дополнительную сумму денег. В деньгах мне родители почти никогда не отказывали, и через неделю я получила из Дубоссар сто рублей. Теперь я с нетерпением ждала окончания сессии. Я считала не только дни, но и часы, когда я смогу отправиться в Алма-Ату. Билет на поезд я купила заблаговременно и каждый вечер перед сном доставала его из сумки и разглядывала на свет пробитую в нем дату отправления.

Наконец, этот день настал. Утром я сдала последний экзамен, а вечером, в 6:30 садилась в вагон поезда Москва – Алма-Ата. Моими соседями по купе оказались две седенькие старушки и мужчина лет сорока, командировочный. Старушки, как выяснилось, были боевыми подругами и ездили в Москву на встречу с однополчанами, а позже гостили у одного из них на смоленщине. У старушек с собой было много снеди и они, садясь кушать, всякий раз приглашали к столу меня и командировочного. Мужчина отказывался и шел в вагон-ресторан. Я же в целях экономии приглашение принимала и сползала со своей верхней полки. Начинались расспросы и, естественно, в первую очередь о цели моей поездки. Я зачем-то придумала душещипательную историю о том, как в моем раннем детстве родители развелись. Отец уехал в Алма-Ату и там обзавелся новой семьей. С тех пор я его не видела, хотя он регулярно посылал маме деньги на мое содержание. И вот теперь я еду на край Земли повидаться с человеком, который дал мне жизнь.

– Где же ты собираешься жить в Алма-Ате? – поинтересовалась одна из старушек, которую звали Надежда Алексеевна, – ведь мачехе твой приезд, наверняка, не понравится.

– Не знаю, – пожала я плечами, – постараюсь снять комнату на месяц.

– Не надо ничего снимать, – успокоила меня Надежда Алексеевна, – остановишься у меня. Я живу одна в двухкомнатной квартире. Места хватит.

До Алма-Аты поезд пилил трое суток. За это время я успела прочитать две книги и наизусть выучить маршруты движения боевых частей, в которых во время войны пришлось служить моим попутчицам. На алма-атинский вокзал поезд прибыл рано утром. Мы с Надеждой Алексеевной сели в троллейбус и больше часа ехали на другой конец города. Алма-Ата мне понравилась своей чистотой, ухоженностью и зеленью. Этим она напомнила мне мои родные Дубоссары.

Добравшись до дома Надежды Алексеевны, я быстро приняла душ, переоделась и отправилась на поиски нужного мне адреса. До улицы Космонавтов я доехала на троллейбусе, а вот чтобы добраться до дома под номером 291, мне пришлось пересаживаться на трамвай. Дом под этим номером оказался общежитием Казахского Государственного Университета.

– Стало быть, она, как и я – студентка и, как и я, приезжая, – сделала я вывод, – значит, по всей вероятности, она, сдав экзамены, уехала домой.

Не рассчитывая на удачу, я все же решила зайти в общежитие.

– А вдруг она по каким-либо причинам задержалась в Алма-Ате, – тешила я себя надеждой, – или задержался кто-нибудь из ее подруг кто знает ее домашний адрес.

Первая же девушка, к которой я обратилась в коридоре общежития, вселила в меня надежду.

– Сабитова? Она кажется не уехала. Ты спроси в двенадцатой комнате.