Дмитрий Дивеевский - Ось земли

Хейли молчал. Ситуация, действительно, складывалась крайне неблагоприятно. Он нарушил самый главный и самый строгий догмат масонов – тайну предприятия. Тайна его операции разваливалась на глазах, обнажая то, что ни при каких обстоятельствах нельзя обнажать – причастность ложи к невидимым рычагам, приводящим в движение мировую политику. Этого не прощают. Едва ли ему простят этот провал. Он вспомнил, как три месяца назад принималось решение по ликвидации известного биохимика Джона Келли, осмелившегося опубликовать несколько статей, в пух и прах разваливающих официальную версию об иракском оружии массового уничтожения. Тогда на совете ложи даже не ставился вопрос о возможных публичных последствиях устранения. Никто и глазом не моргнул. Через день Келли был найден в посадках за городом, удавленный проволочной петлей, и газеты обошлись лишь краткими упоминаниями о его таинственной смерти. Не будет ничего удивительного, если и по его скромной персоне решение будет принято также легко. Он ведь он даже не имеет такой известности как тот ученый.

– Что вы хотите от меня?

– Очень немногого, мистер Хейли. Мы хотим отпустить Вас на свободу. Мы отпустим также и ваших людей. Вы вернетесь в Лондон и доложите о срыве операции. О случайном срыве по вине немецких пограничников, которые почему-то решили досмотреть катер и обнаружили в нем украденных немцев. Вы сумели выкрутиться на следствии, потому что пострадавшие не предъявили вам официальных обвинений. Вас отпустили и Вы с повинной головой вернулись в ложу. Вот и все. Неизвестно, как сложится Ваша карьера, может быть, Вас понизят, но едва ли изгонят из тайного общества. В нем Вы, скорее всего, останетесь. И в этом качестве Вы нам очень нужны.

– Вы хотите сделать из меня агента?

– Мне показалось, что это Вы хотите стать нашим агентом. Ведь это наилучший выход из положения.

– Это немыслимо!

– Немыслимо что? Два раза в год приезжать на встречу со мной в одну из европейских столиц, или отправиться в мир иной до запланированного срока? Вы уже не мальчик, мистер Хейли, чтобы метаться в поисках выбора. Выбор здесь однозначен.

– Что последует, если я соглашусь?

– В таком случае мы будем закреплять Вашу вербовку. Знаете, как это делается? Мы снимем наручники, удобно устроимся вот за этим столом, достанем виски и содовую, поставим хорошую видеокамеру с софитом и начнем неспешную беседу обо всем, что Вы знаете касательно ложи. О ее структуре, руководстве, явных и тайных агентах в политических и правительственных организациях, о текущих операциях и планах на будущее. Врать Вы не сможете, потому что мы кое-что знаем и сразу увидим ложь. А для изложения правды, думаю, часика два-три нам понадобится. Потом Вы сможете возвращаться к себе на родину, а мы будем уверены, что Вы не покаетесь перед своим начальство и не начнете грязную двойную игру. Потому что в таком случае Ваши рассказы мы будем демонстрировать не Вашему начальству, а мировой общественности.

– Я могу выпить глоток виски?

– Насколько я понимаю, это пролог к длинному разговору. Конечно, без виски нам не обойтись.

Совершенно секретно

Тов. Снегову

О завершении операции «Вий».

10 января с.г. завершена операция «Вий». Операция прошла в целом по плану. Как и предполагалось, «Вий» попытался осуществить упредительную акцию в отношении нашей опергруппы и захватить ее с помощью своих боевиков. Усилиями «Марка» попытка «Вия» была пресечена и он вместе с четырьмя боевиками был задержан по «подозрению в организованной краже людей». В дальнейшем была проведена вербовочная беседа и «Вий» дал показания по всему списку полученных от вас вопросов. С ним достигнуто согласие о сотрудничестве в разработке «Склепа». Следующая встреча назначена в Дублине в феврале с.г. Условия связи направляются отдельной справкой.

Оперативная группа согласно вашему указанию расформирована, ведущий оперработник завершает свою ДЗК в ЧР и возвращается на родину. Агент» Ричард» получил материальную помощь в санкционированном вами размере и намерен осесть в Финляндии под чужими документами. Он изъявляет готовность продолжить сотрудничество с нами. Агент «Марк» передается на связь берлинской резидентуре.

Захваченные вместе с «Вием» граждане Великобритании отпущены на свободу вместе с ним. Он изложил им легенду беседы со следователем, соответственно которой, они отпущены за недостаточностью улик. Подробный отчет о ходе операции направим почтой.

– Теперь самое главное – уберечь твоих сыновей, Ник – сказал Данила – Эти негодяи могут до них добраться.

– Я постоянно думаю об этом, Дан, но задача не из простых. Очень сложно говорить с моими ребятами в открытую. Для начала они мне просто не поверят. Да и выходить на них сейчас опасно. Наверняка их линии связи под контролем.

– Думаю, что если ты не будешь беспокоить заговорщиков дальнейшей активностью, они прекратят твой розыск. Сделают вывод о том, что ты потерял запал. Согласись, это в наших общих интересах.

– Едва ли я прощу им 9/11. Я не успокоюсь.

– Понимаешь, борьба с таким мощным заговором – не дело одиночки. Тут очень подходит русская поговорка: один в поле не воин. Давай делать это вместе, но так, как всегда делают разведчики – тихо и незаметно. Думаю, в таком случае у нас будет больше шансов.

– Это так, вместе мы сила. Ты возвращаешься в Москву?

– Да, теперь я некоторое время поживу на Родине. Но наших отношений это не касается, буду прилетать на встречи с тобой куда угодно.

– Хорошо, что на связи останешься именно ты. Мы сработались.

Ты намерен еще долго служить?

– Пока ноги носят.

– Что тебя держит, ты же часто недоволен политикой ваших главных людей?

– Я не им служу, а стране. Хочу, чтобы она поднялась.

– Понял тебя. Прощай. Прощай друг. Береги себя.

Они обнялись на прощанье и расстались до новых встреч. На следующий день Данила уже упаковывал свои чемоданы в Праге. Он даже не подозревал, что в любимом им Дрездене тоскует в пустом доме профессор Зенон, судьба которого мистическим образом завершила очередной виток именно в эти же дни. Потеряв Поцелуева, профессор понял, что и его жизнь исполнила свое предназначение.

Он прожил на земле все что мог, узнал все, что хотел, и в конце концов пришел к простой и ясной мысли: настала пора уходить к той, с которой всегда был неразделим – к своей жене. И к своему сыну, который, конечно же, ждет его вместе с матерью и простил ему его смертный грех. Глядя через окно на заснеженный пейзаж немецкого города, он вспомнил, как умирали русские православные старики. Они всегда чуяли приближение смерти и, готовясь к ней, ложились под образа.