Александр Казанков - Воин

- Теперь говори, все толком и попорядку, - молвил жрец, поднимаясь с колен.

- Беда! Младшие жрецы подговорили люд, они хотят убить вас, господин. Толпа уже идет к храму, их очень много, а наши люди все разбежались, вас предали, господин.

Жрец посмотрел на высокое небо. Он хотел увидеть совет, светила всегда говорили с ним, но сейчас это были просто яркие точки, на черном небосводе. Неоткуда ждать помощи, неоткуда ждать совета.

- Ты пойдешь со мной. Ступай в город и собери нам вещи. Если не вернешься, я прокляну весь твой род. Ты мне веришь? - глаза жреца блеснули недобрыми огоньками, мальчик даже назад попятился.

- Что вы, что вы, господин! Я вас никогда не предам. Но куда мы пойдем? - взмолился Кора.

- Мстить!

Мальчик убежал исполнять приказ господина. Заргун не стал оставаться на поляне, а укрылся в соседней роще, слившись с вековым дубом. Он никому не доверял, тем более теперь и был прав. Наместо мальчика на поляну ввалилась целая толпа с факелами. Они искали его, и Кора предал старого жреца. Никто его больше не боится. Заргун немного понаблюдал за преследователями и скрылся в лесу. Он знал куда идти, знал что делать. Сейчас ему было не добраться до чужаков, один уехал в Империю, а другой хочет собрать ватажку и идти на войну. Если он станет вождем, добраться до него будет сложней. Вот эту проблему и решил исправить жрец. И помочь ему мог только один человек, старейшина Турнир, брат жреца. Он самый старший среди старейшин, если он будет против чужаков на совете, то сам царь не сможет ничего сделать.

Турнир жил далеко, за северными лесами. Большой, древний род расселился на берегах реки. Старейшина сидел на поваленном дереве, выстругивая стрелы. Раньше он был лучшим лучником и, не смотря на свой возраст, таким и оставался, посмеиваясь над молодежью. Измельчал род, ослабела Дакия. Все меняется так быстро, что даже звезды содрогаются. Все пыль...

Из чащи вынырнула белая фигура человека. Турнир давно знал, что за ним кто-то наблюдает. Он не слышал, и не видел, но чуял, как дикий зверь чует своих преследователей. Старейшина не спеша, взял лук и наложил длинную стрелу. Лук у него был что надо. Он сам его сделал в свои лучшие годы, с двумя выгнутыми спинками, укреплен жилами и железом и обшит красным шелком. Красивое оружие, а мощь такая, что воина насквозь бьет. Спешить ему было некуда, чужак был еще далеко, да и не старался он подкрасться к старейшине. Сразу видно, что нарочно показал себя, знак добрых намерений, но Турнир все равно был готов ко всему, не зря ведь он прожил девяносто зим и не получил ни одного шрама. Раньше его звали лучшим воином во всей Дакии, а теперь глупого мальца, сына царя. И чем он заслужил такое право, говорят его даже чужак, чуть голыми руками не побил. Нет, измельчали богатыри.

Пришелец уже не скрывался. Его некогда белая одежда была запачкана грязью. Незнакомец опирался на кривой посох, с которым ходят жрецы. Тунир не любил жрецов, им только кровошку подавай. Не правильно это, хочешь крови, возьми ее сам. Воина меч кормит, пусть и богов кормит меч воина, а не тесак жреца. Наконец странный незнакомец подошел к старейшине. Турнир узнал его, это был младший брат. Старший жрец Залмоксиса Заргун. Братья с интересом разглядывали друг друга, они не виделись много лет, да и не были никогда близки, но кровь есть кровь, брата не выбирают.

- Присядь рядом, раз пришел, - нарушил молчание старейшина.

Заргун молча, поклонился и сел рядом.

- Зачем пришел? Ведь не просто так лез через леса, чтобы на меня старого посмотреть.

Жрец фыркнул, как загнанный конь. Еще спрашивает, как будто сам не знает.

- Выгнали меня, люди. Чужие боги убить меня хотят, прислали своих сыновей. Ты, наверное, слышал о них. Зло с ними, погибель нашей земле, я это чувствую.

- Глупости говоришь! Хотели бы боги тебя убить, так убили. А эти, о которых ты говоришь никакие ни дети богов. Обычные люди.

- Ты, что не веришь старшему жрецу Залмоксиса? Они не такие как мы, чужие.... Не от этого они мира, совсем чужие.

- Не старший ты уже жрец. Просто старец, как и я. Но твоему чутью я доверяю, сказал чужие, значит чужие, только мне что с этого? Меня это не касается. Чувствую, что умру скоро, - старейшина устало качнул головой.

- Как не касается? Чужак вождем хочет стать, молодых мужчин из твоего рода брать. Ты что отдашь ему своих родичей? Чужаку? - изумился Заргун.

- Ты об этом ничего не говорил. Не может чужак стать военным вождем, сам знаешь. Что-то ты мне не договариваешь.

- Вольным воеводой хочет стать. С ватажкой по нашим землям безобразничать. Род Билиса с ним спелся и Диагал тоже поддерживает. Думаешь, он к тебе за воинами не придет? Еще как придет, а люди твои за ним пойдут! Ты его не видел, настоящий Ахиллес.

Турнир задумался. Не хорошо если чужак станет воеводой. Чужак он и есть чужак, как собака никогда не знаешь, укусит или нет. Возьмет людей, соблазнит богатствами и славой, а потом пошлет на верную смерть, чужих не жалко.

- Ты прав жрец, нельзя чужаку власть давать. Я буду против, пусть меня предупредят, когда будет совет.

- Спасибо, брат. Этим ты спасешь много жизней.

Жрец поднялся с дерева и похромал к лесу. Турнир смотрел в след брату, и жалость к этому человеку охватила его.

- Куда ты теперь? Если хочешь, можешь остаться у меня. Род примет тебя обратно.

От этих слов Заргун чуть не подавился. Если бы Турнир был ближе, то услышал, как скрежетают зубы жреца. Старейшина смеет его жалеть! Он поплатиться за это...

- Нет, благодарю тебя за твое великодушие, но у меня еще много дел. Залмоксис не отпускал меня, а люди еще ответят за свое богохульство.

Заргун скрылся в лесу, тая злобу на весь мир. А Турнир смотрел ему в след и не понимал, как у одних родителей могут родиться такие разные дети. Яблоко от яблони далеко падает. Благородство не в славных коленях предков, а в душе воина.

Александр проводил уроки со своими новобранцами, на поляне перед кузницей. Лишних глаз здесь не было, так что ничего не отвлекало ребят. Простые даки боялись подходить к кузнице, считая это место чем-то магическим, страшным, пугающим. Все было просто, Александр обучал Ульриха, а тот обучал молодняк. Младший Рахнар, учился всех быстрее, у того был талант к математике и геометрии. После Сашкиных уроков, он научился считать до ста, складывать, вычитать, умножать и немного делить. Что-то, а делить варвары не любили, вот отнимать, это да! Родное...

Кузница работала круглосуточно, печи плавили руду, превращая ее в чугун, а тот в свою очередь плавили в сталь. На небольшом складе скопились целые стопки стальных листов. Сталь ложилась в зависимости от содержания углерода, чтобы потом при ковке ничего не перепутать. Сашка даже ввел специальную маркировку. Каждый лист снаряжался клеймом в зависимости от сорта стали. Ульрих уже вовсю взялся за работу. Были сделаны заготовки для пары мечей, которые нарисовал Александр. Клинки должны получиться на славу. Жаль на все рук не хватало. В кузнице работали пятеро рабов и еще пятеро подмастерьев из рода Билиса. Эти должны были стать будующими кузнецами.