Вадим Денисов - Таймыр. Трилогия

Андрей передернул плечами. Ему все же казалось, что со стороны невысоких холмов, протянувшихся на востоке, за двумя людьми следит из-за не тающих даже летом снежников жутковатый звериный глаз, тщательно выбирающий момент для нападения. Повернувшись, Андрей заметил, что и Степан как бы небрежненько, но внимательно оглядывает холмы за избой в бинокль, другой рукой сжимая погон карабина.

— Чё, тоже показалось? — усмехнулся он.

— Покажется тут, — прошипел сквозь зубы начстанции.

— Перекрестимся? — предложил Донцов.

Степан пожал плечами.

— Начальник, итоговый вопрос задать можно? — решился он.

— Валяй.

— Два. Ты знаешь, что это такое?

— Знаю частично. Но это служебная информация.

— Да брось ты шпионские игрища, — возмутился Дьяченко. — Кагэбешники хреновы, опять скрываете правду от людей!

— Но-но, мужчина… — заворчал Донцов более по старой службисткой привычке, чем от сердца. — Вот арестую тебя за оскорбление при выполнении служебных…

— Да хоть в тюрьму посади, орел какой! Может, при таких раскладах скоро весь Норильск добровольно согласится в какое-нибудь безопасное место запереться, Норильску не впервые в лагеря. Напугал зэка шконкой.

Донцов в ответ лишь тягостно промолчал. А что тут скажешь, теперь ситуация всяко может повернуться.

— Второй вопрос задаю?

— Любопытствуй.

— А у тебя в ствол сейчас «серебряночка» загнана?

— Секрет старого чекиста, — непреклонно прошипел Донцов, с неудовольствием наблюдая язвительно-понимающую гримасу на лице Дьяченко.

Вот привязался, стервец! Но ведь первый патрон в донцовском «шпалере» действительно имел пулю в серебряной плакировке… С некоторых пор техотдел управления расстарался — для таких вот выездов. Увы, проверено надобностью… А признаться как-то стыдно.

— Избу-то стоит осмотреть? — размыслил он вслух.

— Чё её осматривать? Опломбирована изба, еще с тех пор, а копия протокола осмотра и у меня есть. Ты же сейчас не сектантами занимаешься, — лишь махнул рукой успокоившийся Степан.

— Ну, тогда поехали. Заводи, дружище, тарантас. Потом как-нибудь я тебе все расскажу. Почти все. Будешь в городе, заходи, кстати. А пока, уж извини, нельзя.

И они поехали. Хотя это и не нравилось обоим, обратный путь к станции Фокино был очень уж похож на бегство с поля боя.

В салоне старенького чартерного самолета Л-410 «Турболет» было тесно. Немногим более десятка пассажиров, но проходе и на сиденьях громоздились тюки со снаряжением и рюкзаки, борт шел с максимальной загрузкой.

«Слишком много у них женщин в группе, аж четыре — это редкость, сюда, в основном, мужики летают», — подумал Дмитрий Квест, сидя на своем месте в самом хвосте. Он с облегчением снял, наконец-то, итальянские кожаные ботинки, страсбургский галстук и двубортный светлый пиджак и теперь раскладывая перед собой бутерброды. Но женщины все явно опытные. Серьезная экспедиция, м а т е р а я. Женщины сидели отдельно от троих мужиков и о чем-то беседовали. Мужчины спали.

Еще на посадке в аэропорту Алыкель Квест отметил, что и начальником у этого «турья» была баба, суховатая мегера в возрасте, властно отдающая распоряжения резким голосом. Погрузка группы происходила достаточно нервно. На поясе у начальницы висели застегнутые кордуровые ножны, и она их не прятала даже тогда, когда сдавала командиру воздушного судна опломбированный чехол с карабином. Димке интересно было, сдаст она нож экипажу или плюнет? Не увидел. Но связываться с такой — себе дороже.

Аутдор-эмансипе. В данном случае обычные туристические «тетки» уже преодолели какой-то незримый барьер, когда женского начала остается минимум, все замещает искусственная мужицкая готовность к экстриму. Огрубелые лица, привычная небрежность в одежде, резкие и сильные движения. Вместо маникюра мозоли на сбитых костяшках. Летят вот, что-то собираются доказывать «мужикам», то есть всему миру. Женщины воительницы, женщины-покорительницы. До сих пор русский Север, за исключением редких цивилизационных оазисов типа крупных поселков и Норильска, видит, в основном, именно такой типаж. Хотя заполярные земли, как думал Димка, давно заслужили другого женского бытия, оседлого, спокойного, семейного, домашнего. Нормального. А не… армейского, что ли. Или еще не заслужили?

И нужно ли женщине заниматься, среди прочего, опасными мужскими делами? Зачем им всё это, виден ли вообще предел эмансипации? Или права крылатая фраза, что эмансипация придумана лишь для того, чтобы облегчить некрасивым женщинам выход в стремнину общества?

Недавно тетки прошлись и по его адресу. Что-то живенько так обсудили, хихикнули, оглядываясь на Квеста, потом одна, что называется, что-то «брякнула в струю», резюмировала, и все заржали, как лошади. Весело им стало. Ну, конечно, галстук, костюм, лощеный, бледный от офисных посиделок мужичок, типичный офисный планктон. Нет бы ему надеть на себя вонючие брезентовые штаны и не побриться с недельку для шарма… Димка инстинктивно напрягся, стараясь не смотреть на хохотушек, втянул приличный пузец и тут же расстроился из-за этой автореакции. Не рассказывать же им, в самом деле, что у Квеста за спиной есть такие «приключения» и «маршруты», что к подобным и близко не стоит приближаться туристу-романтику, тем более женщине. Он глядел на камуфляж, плотно обтягивающий согнутые женские тела, привычные к полевым нагрузкам и размышлял. Если изложить мысли Квеста в виде своеобразного спича, то получится следующее:

«Вот сидит где-то сейчас некий «majo» и не книжку интересную, а листает глянцевые страницы гламурного издания, да и гундит себе под нос, удивляясь изменившемуся содержимому как политических, так и гендерных журналов… Ибо женщины оказались умнее всех, ожидающих видеть в них лишь сексуально-хозяйственный символ. Тыкали мы их своими мужскими занятиями, доблестными и интересными, хвастались полнотой своей жизни и получили по заслугам. Женщины завладели нашими занятиями, промыслами и хобби. Они освоили наши предметы и наши фетиши. Правда, к нашему счастью, большинство женщин поступили в высшей степени мудро, проявив потрясающую избирательность. Штаны милитаристические надели, но краситься не перестали и от мини-юбок не отказались.

С другой стороны, совершенно иная женская мотивация и способ самовыражения вынуждают мужчин признать очевидное: хождение современной женщины в слишком экстремальные сферы бытия немного настораживает.

Но есть и еще один аспект проблемы. Зачастую все ипостаси женских мотивов странно совмещаются, и тогда коктейль получается взрывной. В буквальном смысле. Женщины идут на войну и идут особым образом. У мужиков все «боевое» выливается в показуху и бесконечную игру с опасностью, мешанину бесконечно детского и чудовищно страшного. У женщин, решивших драться, все по-другому. Лишних абстракций и рефлексий перед принятием решения нет — только ж и т е й с к и е задачи. Никто не сможет сказать, чего она хочет точно. Это мужиков можно вычислять. А у каждой женщины своя беда и своя правда. Может быть, она хочет, что бы в ее родном поселке приезжий барин-амир перестал избивать на улицах сгорбленных мужчин за непочтительный взгляд, а те перестали лупцевать потом своих жен. Может быть, она давно не верит в широко разрекламированные каноны мужской мести и адаты предков, решив взять на себя роль мессии — сама отомстит, уж как может…