Дмитрий Дашко - Мы из Тайной канцелярии

Обоз с «сокровищами» и будет наживкой для молодчиков Арапа. Поскольку князь якобы не желал привлекать к «поезду» ненужного внимания, охрана будет так себе: пяток конных, не считая возчиков. Итого — чуть больше десятка. Небольшую шайку, кои в основном и промышляли на дорогах, это отпугнёт, а вероятность налететь на конкурентов Арапа мы посчитали ничтожной.

Сам груз повезут не в простых возках, а в кибитках. Ну а то, что в каждой кибитке будут солдаты, а вместо кучеров — хорошо вооружённые люди Тайной канцелярии, разбойникам знать не надо.

К тому же в отдалении будет следовать конный отряд — драгуны из команды капитана Стрыкина: вояки бывалые, рубаки и стрелки лихие, способные с одного удара располовинить человека, а с одного выстрела попасть в глаз мухе на лету. По обговоренному сигналу они были готовы вмиг прискакать на выручку. Но для тех, кто о сём не знает, «поезд» — лакомый кусочек да и только!

По всему выходило, что клюнет на такую приманку Арап, не может не клюнуть. Так оно и вышло.

Дорога предстояла неблизкая, мест для нападения с лихвой, везде жди засаду. Знать бы сразу, где соломки подстелить, да не получалось, хоть и был у нас свой человек в стане разбойников. Не больно-то доверял Ивану Арап. Обещанный кистень выдал, но полезными сведениями делиться не стал.

Пришлось канцеляристу осваивать умения лазутчика: втихаря подкрадываться и подслушивать. Получалось у Ивана неплохо, худоба и малый рост помогали оставаться незамеченным даже вблизи. Казаки-пластуны от зависти б удавились!

Глазами предка я видел сборища разбойников, как они обсуждают планы у костра, нарочито коверкая слова в угоду бандитской «музыке». Нашлись такие, что осторожничали, чувствуя подвох, предлагали погодить, а то и вовсе отказаться от нападения, но Арап ловко затыкал «диссидентам» рты: авторитет у него был нешуточный. Всё же матёрый волчища нам попался, бандитскую вольницу давил на корню и никто даже пикнуть не посмел.

Хотя и тут не всё просто. Арап считался атаманом, но не был главным. Имелся кто-то повыше его, причём не из простолюдинов, а дворянин, возможно, титулованный. Я краем уха уловил прозвище этого главаря: пару раз Арап сослался на некоего «Енерала», то есть генерала. Что это — официальный статус в преступной иерархии, наподобие нашего вора в законе, или реальный воинский чин? Я вполне мог представить вора и душегуба в генеральском мундире, такой типаж существовал во все времена, потому стоило иметь в виду оба варианта.

Жаль, что не мог поделиться сведениями с другими канцеляристами: никто, включая Хрипунова и Турицына, не знал о сеансах телепатической связи с Иваном, а срывать покров с этой тайны мы не собирались, поскольку могли только догадываться, чем всё закончится. Религиозных фанатиков хватало, от костра не спасло бы даже вмешательство Ушакова.

Покуда Иван находился в стане разбойников, я попросил его собрать как можно больше информации о загадочном Генерале. Предок обещал, но особых успехов не добился. О существовании Генерала знали немногие и явно не спешили это афишировать.

В Молвино, откуда намечался выезд, мы добирались скрытно: все приготовления велись в обстановке полной секретности. Даже капитан Стрыкин не знал всех деталей. В прочем его это не сильно напрягало. Капитан был опытным служакой, давным-давно усвоившим простое правило: меньше знаешь, крепче спишь. Своих драгун гонял как Сидоровых коз, в результате вышколив их не хуже гвардейцев Фридриха Великого.

Я с лошадьми управляться не умел, потому пришлось лезть в кибитку, составлять компанию двум усачам в зелёных мундирах. По приказу капитана кисеты да трубки табачные с собой не брали, дабы не выдать себя курившимся из кибитки дымком, потому всю дорогу отчаянно хотевшие курить попутчики сидели с мрачным видом, втихомолку браня весь белый свет. Их не смущало то, что я служил в Тайной канцелярии. Видимо считали, что Стрыкин от всего отмажет, даже от Ушакова. Святая простота!

Конечно, мне бы и в голову не пришло заложить драгун по полной программе, даже начни они говорить гадости в адрес всей монаршей фамилии, но драгуны об этом не знали, и продолжали на протяжении всей поездки удивлять меня вольностью дум.

Нет ничего хуже ожидания, особенно если на карту поставлено многое, в частности — твоя жизнь. Ты не показываешь, что трясёшься от страха, строишь из себя героя, изображаешь беспечность, в общем, ведёшь себя как актёр из дешёвого балагана, надеясь, что никто не понимает, что творится внутри. В который раз проверяешь заряженные пистолеты, трогаешь шпагу, зачем-то рассматриваешь лезвие. Пытаешься сдержать дыхание и отчаянно бухающее сердце.

Гонишь прочь дурные мысли, веришь в то, что неуязвим, что пуля тебя минует, а если попадёт — отскочит или пройдёт по касательной, не задев кость. Сразу вспоминаешь все страшилки о слабости здешней медицины, о том, что хирурги умеют лишь резать конечности и пускать кровь. Ну ещё в ране поковыряются, и не факт, что догадаются почистить от кусочков материи и грязи. Руки и те далеко не всегда моют.

Постепенно доходит, что и стрелять-то ты толком не умеешь, особенно из архаичного пистолета; в шпажном бое от тебя тоже пользы мало: начнись рубка и пиши пропало! Понятно, что придётся иметь дело не с гранд-мастерами фехтования, а с вчерашними крестьянами-лапотниками, в худшем случае с беглыми солдатами, которым плевать на хитроумные терции и связки. Но это слабое утешение для профана.

Вся надежда на драгун. Те и впрямь производят впечатление сорвиголов. В их компании спокойно и легко. Случись что, я буду на подхвате. Основная нагрузка ляжет на солдатские плечи. В конце концов, за то им и платят.

Такие мысли успокаивают и приводят в порядок смятённый ум.

Остаётся одно, как я говорил — самое нудное и тяжёлое: ждать, ждать и ещё раз ждать, и не всегда понятно чего и когда.

Разбойники действуют по-разному: кто-то чрезмерно на себя полагается и нападает открыто, не таясь; большинство предпочитает хитрую тактику засад. Арап мог выбрать любой способ.

Я вытянул, насколько позволяло свободное пространство в кибитке, затёкшие ноги, пошевелил пальцами. Глядя на мои манёвры, один из драгун ухмыльнулся.

— Непривычно?

— В первый раз, — подтвердил я.

— Дело наживное, не журись, — подбодрил драгун. — Лишь бы клюнули на наживку, а то скука смертная… Настоящего дела хочется.

— Будет тебе настоящее дело, — зло бросил его напарник. — Ишо настреляиси.

И он не ошибся, я принял мысленный сигнал от Ивана.

«Мы на месте, видим вас».

«Точно нас?» — засомневался я.

«Точно».

Иван безошибочно описал наш обоз.

«Да, это мы. Сколько разбойников?»