Игорь Середенко - Гормон

— Смотрите, смотрите! А… Это же великолепно! — произнес восхищаясь профессор. — Он вдвое меньше, чем его русский соперник. Я это называю: охотой на бурого медведя.

У Алексея сложились кулаки, и он готов был набросится на профессора, как вдруг обнаружил, что встать с кресла он не может, так как его ноги, словно, кто-то невидимый приковал к креслу.

— Не беспокойтесь, — произнес Шульц. — Это предосторожность. Это кресло с замком, блокирующим сидящего в нем. Ну. Так, что скажете? Вы будете на нас работать?

Алексей молчал, склонив голову. Потом медленно поднял голову, презрительно бросил взгляд на профессора и сказал уверенно и сухо.

— Никогда.

— Напрасно. У вас ведь корни итальянские. А, следовательно, в вашей крови течет кровь достойных людей. Я думаю, что вы осознаете это в будущем.

Профессор подал сигнал немецкому солдату, и тот утащил тело Виталия через дверь. Затем, в лабораторную комнату вошли двое немецких солдат, держа за руки Ирину. Алексей увидел ее и хотел подняться, но не смог, кресло не отпускало его ноги. Сердце вновь взвыло в лихорадочной пляске, отбивая невыносимые такты.

— Вы скотина…вы не человек! — закричал Алексей, грозно глядя на Шульца.

— Зря надрываетесь. Она вас не слышит. Тут звуконепроницаемые окна, — сказал Шульц. — Ну, что? Станете сотрудничать, или мне продолжать эксперимент?

Алексей представил, что может произойти. Он понял, что его борьба бессмысленна. Он любил Ирину, и ни за что на свете не хотел ей причинить боль и страдание.

— Что вам нужно от меня? — спросил понуро Алексей.

— Вот это уже другой тон. Всего лишь сотрудничество в исследованиях. Не более. Вам это ничего не будет стоить. За эту вашу работу я дарю жизнь вам и вашей девушки. Как видите, она цела и невредима, я всегда держу своё слово. С ней будут обходиться в этом замке, как с баронессой. К тому же вы сможете ее навещать.

— Вы даете свое слово? — спросил Алексей, поглядывая на немца из-под бровей.

— Да. Я даю вам слово, что не стану ее убивать. А, если вы выполните свое слово, то я сохраню вам обоим жизнь. Тем более что вы один из нас. С этого момента вы будете нашим сотрудником.

— Я никогда не буду похожим на вас, — произнес Алексей.

После ряда экспериментов профессора, Алексея отвели в его собственную комнату, где он мог отдохнуть. У него кружилась голова, и беспрестанно ныло сердце. Ирину держали в одной из комнат, расположенной на верхних этажах замка. Алексею в этот день не показывали Ирину, ее держали отдельно.

Наступила ночь. Алексей готовился лечь спать. Он уже потушил свет, но не мог заснуть. Он ворочался в кровати, ему что-то мешало уснуть. Он вспоминал Виталия и с ужасом думал, что могло произойти, если бы профессор дал себе волю. «Эти проклятые уколы», — подумал Алесей, — «черт знает, что этот чокнутый профессор ввел в мое тело».

Алексей вытащил руки из-под одеяла, чтобы развернуться на другой бок, и вдруг он замер от удивления. Его кисти светились синим, едва заметным светом. Словно они были покрыты фосфором. Он несколько раз провел рукой перед собой, что бы удостовериться, что это происходит именно с ним. Это не было отражением каких-то падающих лучей, это были его руки.

— Не может быть, — шепотом, едва дыша, с замиранием в сердце произнес Алексей. — Неужели я тоже превращаюсь в одного из этих монстров, подопытных профессора.

Алексей не спал всю ночь. Он смотрел на свои кисти и на тот удивительный свет, который исходил от них. Он не чувствовал ни боли, ни тепла, лишь синий свет, еле заметный в темноте, и слегка пульсирующий.

На следующий день, Алексея доставили в одну из лабораторий профессора. Вскоре явился Шульц, он был в хорошем настроении, напевал какую-то песенку.

— Как вы себя чувствуете? — спросил профессор, внимательно оглядывая лицо Алексея.

— Вроде ничего, — сказал понуро Алексей. Он решил ничего не говорить профессору о том, что произошло с ним ночью.

— Это удивительно, — сказал Шульц. — Уже утро. Прошла целая ночь, а вы себя хорошо чувствуете. Я не спал половину ночи, исследуя вашу кровь, после того, что ввел в вас.

— Что вы ввели в меня? — спросил с ужасом Алексей.

— Вам это интересно? Ну, что ж, это ваше право. Я скажу вам это. Вчера вечером, я ввел в ваше тело яд кураре.

— Что? — с нескрываемым беспокойством произнес Алексей.

— Да, да, именно, яд кураре. От этого яда мог любой скончаться за считанные минуты и даже секунды. Однако с вами этого не произошло. Напротив, вы себя великолепно чувствуете. Действие яда полностью нейтрализовано вашим организмом. Разве это не удивительно. Но, и это не всё. Вчера я ввел вашу кровь в одного из экспериментуемых. После чего, ввел в него свой препарат, над созданием которого я трудился более пяти лет. Я назвал свой препарат «SH» — сверх человек. Результаты сразу же проявились. Тот гормон, который находится в вашей крови, я пока не знаю какой железой он синтезируется и где она расположена, смог за считанные минуты нейтрализовать мой препарат SH. Этот ваш гормон я назвал «GP» — немецкая сила. Я надеюсь, с помощью него усовершенствовать свой препарат и создать более мощный. К сожалению, SH действует всего 18 часов, после чего человек умирает. Его собственные защитные гормоны Т-киллеры и Т-супрессоры атакуют здоровые органы своего хозяина, что приводит к быстрой гибели всего организма. Препарат SH не дает полной безопасности здоровья человека, хоть и наделяет его временно неимоверной силой и способностями сверх человека. Ваш же гормон GP сохраняет вам жизнь и оберегает ваш организм, защищая его даже от смертельного яда. Сегодня мы проведем с вами ряд экспериментов с тканями. Я хочу убедиться, что GP также быстро заживляет раны, — сказал профессор.

Двое лаборантов привязали Алексея к операционному столу. Один из лаборантов достал пистолет и выстрелил в ногу Алексею. Алексей закричал от боли.

— Что вы чувствуете?! — спокойно спросил Шульц, словно ничего опасного не произошло.

— Да, пошел ты! — нервно крикнул Алексей.

Его тело извивалось от боли. Прошло несколько минут. Внезапно Алексей прекратил корчиться от боли и успокоился.

— Вы что-то почувствовали? — вновь спросил Шульц.

— Я… я не знаю… — ответил Алексей, с удивлением прислушиваясь к утихающей боли.

— Опешите мне свое состояние, своими словами, — сказал Шульц.

— Тепло в ноге. Боль прекратилась. Только тепло.

— Тепло по всей ноге вы чувствуете или только локально в области раны? — спросил Шульц.

— Да, пожалуй, в ране… Я не чувствую боли, но…

— Что но, говорите! — закричал Шульц.

— Но, моя нога не терпнет, она… Я чувствую приятный легкий холодок по всей ноге. Тепло исчезает… Да, небольшой холодок.