Роберт Сойер - Гибриды

— Ага. Понтер состоит в союзе с мужчиной по имени Адекор — ну, с которым они вместе создали квантовый компьютер. Адекор одновременно состоит в союзе с женщиной по имени Лурт, химиком по специальности. И когда Двое порознь — то есть, когда неандертальские мужчины и женщины живут отдельно — я живу в доме Лурт.

— Ах, — сказал Джок, качнув головой. — А я-то считал, что в «Молодых и дерзких» [6] The Young and the Restless — американская «мыльная опера», впервые вышедшая в эфир в 1973 году и продолжающаяся до сих пор (2014). запутанные семейные отношения.

— О, это-то просто, — улыбнулась Мэри. — Джек Аббот был женат на Никки, урождённой Никки Рид. Это было после того, как она побывала замужем за Виктором Ньюманом — после первых двух раз, но до третьего. Но потом Джек женился на…

Джок замахал руками.

— Хорошо, хорошо!

— Так вот, как я сказала, Лурт, партнёрша партнёра Понтера — химик, а неандертальцы считают генетику отраслью химии — что, если подумать, так и есть. Она сможет свести меня с нужными людьми.

— Отлично. Так что если вы желаете снова побывать на той стороне, то нам пригодилась бы информация, которую вы соберёте.

— Желаю ли я? — сказала Мэри, пытаясь совладать с возбуждением. — Католик ли Папа?

— Был в последний раз, когда я проверял, — ответил Джок, сдержанно улыбнувшись.

Корнелиус Раскин боялся, что эти ненатурально реалистичные кошмары никогда не прекратятся: проклятый троглодит бросается на него, бросает на пол, увечит. Каждое утро он просыпался весь в поту.

Бо́льшую часть того дня, когда Корнелиус сделал ужасное открытие, он провёл, свернувшись в постели в болезненный клубок и обхватив себя руками. Несколько раз начинал звонить телефон — по крайней мере однажды это наверняка звонил кто-то из университета, чтобы поинтересоваться, где он, чёрт возьми, шляется. Но он в тот момент был совершенно не в состоянии ни с кем разговаривать.

В тот же день вечером он позвонил на факультет генетики и оставил сообщение на голосовой почте Кейсер Ремтуллы. Он всегда ненавидел эту женщину, и ненавидел её ещё больше сейчас, когда с ним сотворили такое . Но он сумел совладать с голосом и сказал, что заболел и несколько дней не сможет выйти на работу.

Корнелиус внимательно следил, не появится ли в моче кровь. Каждое утро он тщательно прощупывал шрам на предмет протечек, регулярно измерял температуру, чтобы убедиться, что его не лихорадит. Его часто бросало в пот, но температуры и правда не было.

Он всё ещё не мог по-настоящему поверить — не мог осознать случившееся. Немного болело — но боль уменьшалась с каждым днём, и кодеиновые таблетки хорошо помогали: слава Богу, их в Канаде отпускают без рецепта. Он всегда держал в доме запас, и поначалу принимал их по пять штук за раз, но потом вернулся к одинарной или максимум двойной дозе.

Впрочем, помимо приёма болеутоляющего Корнелиус совершенно не знал, что делать. Он определённо не мог обратиться к своему врачу — да и к любому другому врачу тоже. От врача его увечье никак не скрыть — и кто-нибудь обязательно разболтает. А Понтер Боддет был прав — на такой риск Корнелиус пойти не мог.

Наконец, ему удалось собрать достаточно сил, чтобы доползти до компьютера. У него был старенький Пентиум-90 никому не известного производителя, купленный ещё в аспирантуре. Для набора текстов и чтения почты машина вполне годилась, но лазать по интернету он предпочитал с работы: у Йоркского университета были широкие выделенные каналы, тогда как дома он мог себе позволить лишь медленный диалап от местного провайдера. Но ответы ему были нужны прямо сейчас, так что приходилось терпеть безумно медленную загрузку страниц.

Это заняло двадцать минут, но в конце концов он нашёл, что искал. Понтер вернулся на эту Землю с надетым на нём медицинским поясом, среди инструментов которого был каутеризирующий лазерный скальпель. С помощью этого прибора спасли жизнь самому Понтеру, когда его подстрелили возле здания ООН. Наверняка точно так же…

Корнелиус почувствовал, как все его мускулы непроизвольно сжимаются при мысли о том, что с ним произошло.

Его мошонку вскрыли, предположительно, с помощью лазера, и…

Корнелиус закрыл глаза и проглотил подступивший к горлу комок, не давая желудочной кислоте подняться по пищеводу.

Каким-то образом — может быть, даже голыми руками — Понтер вырвал тестикулы из его тела. А потом, должно быть, снова воспользовался лазером, чтобы срастить края разреза.

Корнелиус лихорадочно обыскал всю квартиру в поисках удалённых частей своего тела в надежде, что их удастся снова вернуть на место. Но после нескольких часов поисков, с лицом, залитым слезами гнева и отчаяния, он, наконец, смирился с неизбежным. Понтер либо спустил их в унитаз, либо унёс их с собой. В любом случае, они утрачены навсегда.

Корнелиуса душила ярость. Ведь они заслужили то, что он с ними сделал. Эти женщины — Мэри Воган и Кейсер Ремтулла — стояли у него на пути. Им доставались его должности, его бессрочный контракт, просто потому, что они — женского пола. Это у него был Ph.D. из Оксфорда, Господи Боже ты мой, но ему не дали повышения, потому что Йоркский университет, видите ли, «исправляет исторически сложивший дисбаланс» в своём кадровом составе. Его поимели, и за это он показал им — главе факультета, черножопой курице, и этой сучке Воган, получившей должность, которая была по праву его — каково это, когда тебя имеют.

Зар-раза, — подумал Корнелиус, в очередной раз ощупывая мошонку. Она сильно опухла — но была пуста.

Твою же ж мать!

Джок Кригер вернулся в свой офис, располагавшийся на первом этаже особняка «Синерджи Груп». Его большое окно было обращено на юг, в сторону пристани для яхт, а не на север, в сторону озера Онтарио; особняк находился на тянущейся с востока на запад косе в районе Рочестера под названием Сибриз.

Специальностью Джока была теория игр; он учился у Джона Нэша в Принстоне и тридцать лет проработал в корпорации RAND. RAND была наилучшим для него местом. Основанная Военно-Воздушными Силами, она была основным американским мозговым центром в годы Холодной войны, где исследовали различные аспекты возможного ядерного конфликта. И по сей день, слыша аббревиатуру M.D., он думал не о врачах [7] M.D. — англ. medical doctor или лат. medicinae doctor — доктор медицины, стандартное добавление к имени врачей в англоязычных странах. Уточнение требуется потому, что «доктором» называется любой человек, имеющий научную степень Ph.D. — примерный аналог кандидата наук. Megadeath или мегатруп — единица измерения потерь при ядерном ударе. , а о megadeath — миллионе жертв среди гражданского населения.