Евгений Токтаев - Тени надежд

Пинар в это время года не отличался полноводностью, и его вполне можно было преодолеть вброд. Реомифр не стал ставить часть воинов в оборону у переправы, поскольку был вполне уверен в ее безопасности: далеко впереди местность уже проверили конные разъезды.

Военачальники едва не разодрались, выпрашивая у шахиншаха право возглавить авангард. Всем хотелось отличиться на глазах у повелителя, первым встретить врага и разогнать его. В войске шахрабов у Граника никто не рвался в бой с таким пылом. Они не о сражении сейчас думали, а уже примеряли на себя будущие награды и милости. Дарайавауш склонялся поставить вперед Бесса, поддаваясь его уговорам, но Реомифр, неустанно кланяясь, убедил шаха, что Бесс не годится, ибо не знает здешних мест.

Переправились египтяне, сирийцы, "бессмертные". Когда реку переходили кардаки, их командир, Аристомед, презрительно фыркнул, обращаясь к своему лохагу-заместителю, тоже эллину:

– Антигон – глупец. Вот здесь надо было нас встречать, лучше места не найти.

– Почему?

– Полоса узкая от моря до холмов, коннице не раскатиться, обход не совершить, в бок не ударить. Если бы встали тут вдоль реки, нам бы несладко пришлось. А там за Иссом широкая равнина.

– Он возьмет и в Киликийский проход юркнет, как мышь в нору. Как его оттуда выковыряешь?

– Да я бы никак не стал. Залезет – сам дурак. Ему там скоро жрать нечего станет.

– А ну как обратно в Каппадокию уйдет? Мы что, за ним? Тут он нас на выходе... – лохаг ударил ладонью о ладонь.

Аристомед призадумался.

– Ну... Я бы не стал туда идти. Корабли же у нас есть. Морем тысяч двадцать перебросить в Карию и в тиски македонян!

Примерно так же рассуждал в ставке великого шаха Оксафр, которому идея похода в Киликию с самого начала не нравилась.

– Государь, я уверен, Одноглазый боя не примет.

– Почему ты так считаешь?

– Разведчики уже достигли Пирама. Нет ни следа яванов.

– Куда же они делись?

– А может трусливый пес Арсам продался врагу и все его донесения и россказни выдумка? – предположил Атизий, – мы войдем в Киликию, а яваны все это время так и сидели в Каппадокии. Что нам делать? Назад идти? Конечно нет, пойдем на север проходом. Тут-то в узком месте они нас и прижмут.

Арсама, который прискакал в Сохи накануне выступления войска, шахиншах выслушал, казнить не стал, но велел удалиться прочь с глаз. Незадачливый шахраб наплел басню, будто он героически выманивал яванов из Врат, дабы те, сидя в узком ущелье, не имели преимуществ. Спасая свою шкуру, он превратился в поток красноречия и милостивый шахиншах смягчился. Но все же видеть неудачника более не желал.

– Почему же ты раньше не высказывал подобной мысли, почтенный Атизий, – спросил Набарзан.

– Потому что он тугодум, – оскалился Бесс, – государь, пусти моих всадников вперед, я мигом все узнаю. Этот тихоход Реомифр топает слишком медленно.

Дарайавауш переводил взгляд с одного на другого, но хранил молчание, а потому войско продолжало идти вперед.

В Иссе шахиншаха ожидал акарнанец Бианор, наемник, один из лохагов покойного Мемнона. С ним была одна триера. Он сообщил, что весь остальной флот Фарнабаза стоит в Малле и наемники ожидают приказа сойти на берег. Вражеских кораблей Бианор не видел.

Куда же делись яваны? Этот вопрос мучил всех.

Кодоман повелел Бианору возвращаться в Малл, а всем наемникам идти сушей, по берегу Пирама в городок Магарс, где войскам предстояло соединиться.

Бианор повиновался.

Через два дня, когда персидское войско удалилось от моря, его нагнал гонец из Исса, оставшегося за спиной. Храпящий жеребец гонца, весь в мыле, рухнул замертво посреди лагеря. Торопясь и заикаясь, вестник сообщил, что большое войско яванов идет северным берегом Кипра на Саламин, а вся западная часть острова перешла на их сторону. Наварх Аристомен просит помощи, ибо всех защитников Саламина – лишь семь сотен его морских пехотинцев-эпибатов и даже если он вооружит гребцов, это город не спасет.

– Пусть вооружит горожан! – зарычал хазарапатиша.

– В городе волнения, – прохрипел гонец, – смутьяны требуют от Фитагора прогнать персов.

Царь Саламина Фитагор (на Кипре вообще в каждом городе сидел царь, все они подчинялись персам, но единого шахраба Ахемениды на остров не назначали) правил последние восемнадцать лет, сменив на троне бунтовщика Эвагора, который пытался поднять восстание против шаха Артахшассы, но не преуспел. Царек этот был послушным, незаметным. Фитагор Никакой, прозвали его подданные. Фактически, последние пару лет в городе распоряжался наварх-наемник Аристомен.

– Набарзан! – приказал Дарайавауш, – срочно гонца в Сохи, к Адземилькару. Пусть немедленно выступает на Саламин!

– Повинуюсь, о, великий!

– А флот яванов? – дрожащим голосом спросил шахраб Сабак.

– Кто его видел? – прогудел Оксафр.

Никто не видел. Никто не знал, насколько он велик.

– У Адземилькара достаточно кораблей, – успокоил Сабака Набарзан.

Ага, кораблей много, вот только воинов на них... Да и какие из ханаанцев воины?

Так или иначе, стало понятно, что яваны, разбившие Арсама, убрались из Киликии.

– Отлично! – потер ладони Кодоман, – с ними разберется Адземилькар. Теперь нам надо найти Антигона.

– Если он здесь... – мрачно произнес Атизий.

– Позволь мне, повелитель... – вновь высунулся Бесс.

Дарайавауш только рукой махнул раздраженно, дескать, знаю, знаю, чего хочешь.

– Идем в Магарс! – возвестил шахиншах.

Через три дня персы соединились с войском эллинских наемников, которые дисциплинированно под командованием Тимонда прибыли к назначенному месту встречи. Фарнабаз остался в Малле с флотом.

Там же, в Магарсе, персы, наконец, узнали, где находится Антигон.

Войско яванов было замечено на Алейской равнине на полпути между Тарсом и Аданой.

– Что они там делают? Куда идут? – опросил Дарайавауш своих военачальников.

Те зачесали бороды.

– Алейская равнина удобна для конницы, – пробормотал Реомифр.

– Вот именно! – сказал шахиншах, – не вы ли уверяли меня, что Антигон не станет рваться на равнину?

Военачальники не знали, что ответить. Так и не поняв замысла противника, персы выступили на Адану.

...А за десять дней до этого, Антигон, расспросив местных жителей и своих проводников, изучив землеописания, составляемые купцами и все карты, какие у него были, расстелил одну из них перед стратегами и, ткнув пальцем в папирус, сказал:

– Вот здесь мы их встретим.

Свистнули стрелы.

– Спантамано! Они уходят!

– Вижу! Догоним! Хей!

Шатапатиша бросил своего высокого злого аргамака в галоп.

– Хей! Хей!

– Фаиспарт, давай вперед! – заорал Спантамано вождю саков, – Вакшунварт, ближе держись, не отставай!