Андрей Захаров - Перекрёсток времён. Бородатые боги

Пончо-рубаха перетягивалась широким кожаным ремнем с серебряными бляхами, на котором в красивых ножнах висел небольшой бронзовый нож. За ремень была засунута макана-булава с бронзовым набалдашником. В правой руке Манко держал короткое копье, похожее на алебарду, с острым наконечником и топориком. На ногах – крепкие сандалии с золотыми накладками. На голенях – красные ленты с густой длинной бахромой.

Голову Манко покрывал полусферический бронзовый шлем с плюмажем – веером из желтых перьев. Над ними возвышалось огромное красное перо в виде султана на короткой палочке. Сзади, из-под шлема, на спину свисали густые черные волосы, а на лоб – аккуратно подрезанная челка. На груди, на кожаных ремнях, висел широкий бронзовый нагрудник. Такой же, как и у Синчи Пумы. На руках – бронзовые наручи. Плечи и спину покрывала серая шерстяная солдатская накидка, застегивающаяся на груди золотой заколкой.

И самое главное, что отличало Манко Юпанки от окружавших его воинов, – крупные золотые диски, покрытые драгоценными камнями и вставленные в мочки ушей, из-за чего те были сильно оттянуты вниз.

Перед Олегом стоял настоящий Инка. И не просто представитель народа кечуа, а именно член инкской императорской семьи! Двоюродный брат самого Сапа Инки Уаскара и его противника Атауальпы!

«Орехон» – длинноухий, как прозвали испанцы правящую элиту инков по крови», – вспомнил Уваров краткий курс истории империи инков, проведенный перед выходом современницей Леной, когда-то Санько, а в этом мире ставшей уже Новицкой.

Из рассказов вождя Олег знал, что древний город-крепость уаминка Урак-канча инки назвали Майта-тампо – крепость Майта. В честь Майта Юпанки, одного из сыновей императора Тупака Инки Юпанки, отряд которого храбро сражался при штурме и первым ворвался в город. Майта был родным братом следующего Сапа Инки Уайна Капака. В настоящее время Майта являлся токрикок апу – наместником – губернатором их провинции Уануко. Манко Юпанки был его четвертым, младшим и любимым законным сыном. Но это не означало, что отец должен держать его при себе. Манко был умным, но с характером, боевой и дерзкий. Такой же, как и отец в молодости. Он не желал сидеть под теплым крылышком родителя, как его старшие братья и сестра, а всегда рвался в бой и туда, где трудно. Зная характер сына, Майта Юпанки, с позволения Единственного, назначил его командиром гарнизона передовой крепости в пограничном районе провинции. Под началом Манко находилось, не считая воинов подчиненных народов, две тысячи профессиональных солдат. Они вместе с семьями жили в Майта-тампо и ближайших селениях. Но из-за гражданской войны большая часть солдат ушла в армию к Уаскару, которого поддерживал Майта Юпанки, считая Атауальпу незаконным выскочкой, недостойным быть Единственным. Такие же чувства к претенденту на престол испытывал и весь гарнизон Майта-тампо во главе со своим командиром.

О положении в Долине великих вождей Синчи Пума был хорошо осведомлен. Все сведения он получал, как говорится, из первых рук. Дело в том, что старшей женой Манко была племянница вождя уаминка, дочь его младшей сестры, Талла. Когда уаминка и другие местные народы вошли в империю инков, дабы избежать конфликтов и привлечь на свою сторону Синчи Пума, Сапа Инка Уайна Капак уговорил своего брата Майта женить младшего сына на представительнице гордого народа уаминка. Поскольку дочь вождя Куси была еще слишком юной, Синчи Пума решил предложить в качестве невесты свою племянницу, умницу Таллу. Хоть Манко Юпанки любил и уважал своего отца, но жениться категорически отказывался. До момента встречи с Таллой. Ее красота сразила сурового воина с первого взгляда. Об отказе не было и речи. Жених сам стал настаивать на скорой свадьбе. Не зря имя Талла переводилось как «госпожа». Она так обворожила Манко, что со временем стала фактической хозяйкой в подчиненных мужу городе и районе. Если с другими Манко был властным и суровым, то при общении с женой чувствовал себя влюбленным и нежным юношей, готовым выполнять любые прихоти своей пассии. Если кто-то хотел решить какой-либо щепетильный вопрос, то, чтобы не навлечь на себя гнев командира, сначала обращался за помощью к его жене. После чего практически всегда получал положительный ответ. У Манко и Таллы к этому времени уже родилось трое детей. По совету своей мудрой супруги Манко взял еще двух молодых жен, которые смотрели за детьми и занимались второстепенными делами. Но никто из младших не мог сравниться со старшей женой. Благодаря усилиям племянницы Синчи Пума сблизился не только с командиром пограничной крепости, но и с его отцом – губернатором. Хотя раньше они были непримиримыми врагами, но время и возникшие родственные отношения делают свое дело. Друзьями не стали, но былая враждебность в отношениях исчезла.

Сейчас в крепости оставалось не более пятисот воинов. Оценить их Уваров смог с первого взгляда. Это были настоящие солдаты-профессионалы, не раз участвовавшие в битвах. Внешне они походили на своего командира. Такие же физически крепкие и суровые, со шрамами от былых сражений, украшавших их лица и тела. Но в отличие от Манко Юпанки одежда солдата состояла из простеганной толстой хлопковой рубахи-безрукавки, поверх которой одевались доспехи из сплетенных между собой дощечек крепкого дерева. У солдат также имелись бронзовые нагрудник и шлем-полусфера, но без перьев. На плечи наброшена длинная шерстяная накидка серого цвета, завязанная на груди узлом. В правой руке каждый из солдат держал двухметровое копье с бронзовым наконечником, а в левой – небольшой квадратный деревянный щит, обтянутый толстой тканью с нарисованной на ней эмблемой в виде ромба в квадрате. Ткань со щита свешивалась почти до колен, прикрывая таким образом бедра. Так же, как и у командира, за пояс была заткнута макана, но уже с каменным набалдашником. У двух воинов копья имели длину до трех метров и на них висели штандарты – небольшие квадратные флажки с эмблемой Манко Юпанки. Каждый из этих солдат в бою стоил нескольких воинов-общинников.

– Кто это? Он не похож на уаминка! – напряженно повторил вопрос командир гарнизона, указывая рукой на Уварова. Чувствовалось, что удивление и неизвестность в отношении Уварова начинали раздражать Манко Юпанки. Хотя Синчи Пума считался через жену его родственником и отношения между ними были доброжелательными, но для Манко служение Сапа Инке являлось приоритетом. Как говорится: дружба дружбой, а служба службой.

За спиной командира гарнизона сейчас стояло около сотни солдат, выстроившихся в две шеренги. Они перекрывали дорогу, ведущую к проходной башне крепости. Ни один мускул на лице, ни одно движение не показывали реакцию солдат на пришедший большой отряд. Они, словно каменные изваяния, напряженно замерли, готовые в любую секунду броситься на врага, защищая своего командира. Только по глазам Уваров смог прочитать их удивление и некоторую растерянность. Это было вызвано не количеством прибывших, а нарочито выставленным напоказ их оружием, особенно блестящей на солнце сталью.