Гарольд Койл - Группа «Янки»

Они также проверяли разбросанные по полю тела. Не многие советские члены экипажей успели покинуть свои подбитые танки и бронемашины. Некоторые, однако, не только успели, но и, несмотря на пулеметный огонь роты «Д» и группы «Янки», смогли выжить. Находя раненого русского, патруль останавливался и вызывал медиков. Санитарная машина бросалась на место и подбирала раненого. Патрули даже столкнулись с несколькими русскими, которым удалось скрыться или притворится мертвыми и переждать ночь. Тем, кто не хотел сдаваться, не давали второго шанса. Патрули, похоже, не были настроены на какое-либо великодушие.

В 11.00 он приказал поднимать все взводы и начать техническое обслуживание, в том числе чистку и проверку оружия. Когда Улецки, помятый и с рассеянным взглядом, пришел в сознание, Бэннон приказал ему к полудню собрать сведения о боеприпасах, топливе, других ГСМ, техническом состоянии и других потребностях каждой машины. Сам Бэннон пока что проведет краткое совещание с командирами взводов, чтобы узнать их текущее состояние и сообщить им любые новости из батальона, которые сможет получить. Улецки просто вздохнул, отдал честь, произнес «вас понял» и приступил к исполнению. Келп и Бэннон уже взяли хороший старт в плане чистки оружия и подготовки к следующему бою. Пока они все утро сидели и смотрели на патрули роты «Д», они почистили все три пулемета «66-го» и свои табельные пистолеты. Хотя Келп уже созрел до хорошего солдата, его все еще приводили в волнение некоторые из наиболее ужасных аспектов войны. Он сидел на крыше башни, чистя оружие и время от времени кричал: «Там еще один!». Схватил бинокль, он смотрел, как патруль расстреливал очередного русского, который предпочитал бежать, а не сдаваться.

После того, как каждая стычка завершалась, он продолжал смотреть и критиковать патрули, отмечая, что они тратят на русских слишком много боеприпасов. Когда Бэннон предложил ему пойти и показать пехоте, как это надо делать, он проигнорировал замечание и продолжил смотреть.

Вскоре после полудня Бэннон смог встретиться с майором Джорданом, который в 09.00 был вызван в штаб бригады и провел там несколько часов. По возвращении он вызвал всех командиров и офицеров штаба в Ланген. У него были новые приказы.

Задача, поставленная батальону, не изменилась, но изменилась его структура. Группа «Янки», причем имея в своем составе все три танковых и механизированный взвод, возвращалась в 1-й 4-го. 1-й 78-го оставался в Лангене и переходил под непосредственное командование дивизии. Затем майор Джордан объяснил им эту «общую картину».

В то время как советы пытались атаковать фланг дивизии через позиции их батальона, он также направили другие силы, чтобы ударить непосредственно по передовым силам дивизии, продвигающимся к Зале. Несмотря на это, бригада смогла медленно, но верно продолжить наступление, однако ценой больших потерь. 1-й 4-го понес потери и доложен был быть заменен другим батальоном, прежде чем сможет вернуться в бой.

Проблема, стоящая перед дивизией, как и перед всеми частями армии США в Европе заключалась в том, что у нее кончалась техника. Заблаговременно сделанные запасы танков, бронетранспортеров, грузовиков и прочего необходимого для современной войны оборудования закончились. Некоторая техника прибывала из Штатов, но недостаточно, чтобы компенсировать ту скорость, с которой техника терялась. Даже если флот мог обеспечить необходимый уровень морских перевозок, в Штатах не было достаточного количества техники. Довоенный уровень производства, сохранившийся на большинстве американских заводов, позволял производить совершенно жалкое количество танков М1. За месяц танков производилось столько, сколько армия США в Европе теряла за день.

Решение этой проблемы было найдено в разукомплектовании подразделений, понесших тяжелые потери и концентрации всех ресурсов в подразделениях, составляющих главные силы. Однако этого оставалось недостаточно, чтобы обеспечить получившие приоритет во всем подразделения, ведущие наступательные операции или удерживающие ключевые районы.

1-й 78-го был уже не способен вести наступательные действия. Сидя в Лангене, он утерял статус главной ударной силы дивизии. Бригада по-прежнему могла достичь Зале только при условии, что все свободные средства будут сконцентрированы в двух батальонах, которые могли продолжить наступление. 1-й 4-го был одним из них, а группа «Янки» оказалась подразделением, которая должна была усилить этот батальон.

Майор Джордан не хотел остаться без группы. Хотя никто в дивизии не полагал, что советы снова попытаются атаковать через Лангенский проход, если они это сделают, 1-й 78-го окажется в тяжелом положении. Теперь он состоял из двух недоукомплектованных механизированных рот. Но майор не обсуждал этого и не должен был обсуждать.

Все командиры и офицеры штаба знали это и ничего не могли сделать. Настроение у всех было подавленным. Однако каждый из них знал, что если они хотят выиграть войну, они должны пойти на риск. Дивизия и бригада рисковали, полагая, что советы не атакуют у Лангена снова. Если бы они ошиблись, дивизия окажется в тяжелом положении. Оставалось надеяться на то, что прорыв к Зале снял бы угрозу советского удара во фланг. Задача командиров дивизии и корпуса заключалась в том, чтобы принять решение. Задача командира и офицеров штаба 1-г 78-го заключалась в том, чтобы принять этот риск и выполнять приказы.

Отбытие группы прошло без большой помпы. Майор дал Бэннону указания относительно того, где и когда он должен был присоединиться к 1-му 4-го, а также маршрут движения.

Бэннон согласовал с батальонным С4 вопросы, касающиеся боеприпасов и топлива перед тем, как группа двинется вперед этим вечером. Он поговорил с командиром группы «Браво» и сообщил ему, куда должен прибыть 1-й взвод, который возвращался в группу. Затем, не задерживаясь в Лангене, он вернулся обратно в группу.

Новость об их возвращении в состав 1-го 4-го была встречена всеобщей радостью, за исключением сержанта Полгара. Он заявил, что для него не имело значения, где будет его взвод, пока он остается в группе «Янки». Когда Бэннон поблагодарил его за этот вотум доверия, тот ответил, что доверие тут не причем. В группе «Янки» просто всегда хорошо кормили, а это значило, что ему придется выслушивать меньше жалоб от солдат. Второй лейтенант Мюррей Вайс, командир 1-го взвода, был особенно рад вернуться в группу. Он имел честь быть единственным в роте евреем, хотя это и делало его объектом для подколок по национальности. Как и у Боба Улецки, он обладал почти безграничной способностью выслушивать эти шутки и контратаковать. Этому он научился с самого раннего возраста. Решение Вайса делать военную карьеру повергло его семью в шок. Армия США была не тем местом, куда надлежало стремиться хорошему еврейскому мальчику. Но у Мюррея были глубокие убеждения. Израильские танкисты, воевавшие на Синае и Голанских высотах, были героями его детства. Пока его друзья стремились стать врачами и юристами, он мечтал стать танкистом, как генерал Мордехай Таль [34] Знаменитого израильского генерала танковых войск Таля звали Исраэль. Видимо, «Мордехай» взято от другого известного израильского генерала Мордехая Хода . Служба Вайса до и во время войны свидетельствовали о том, что он уверенно шел к этому.