Михаил Маришин - Дизель решает всё

— Хочешь все-таки свой обломок отремонтировать? — не дожидаясь ответа, и гораздо громче, продолжил Лихачев. — Чем ерундой заниматься, лучше бы с человеком поговорил…

— Ерундой? Да ты, Иван Алексеевич, просто всей пользы этой работы не представляешь, — ответил я и остановил молот, сунув заготовку в масло. — Вот, скажем, не умели мы высокоуглеродистую сталь варить, а теперь можем. Вернее способ знаем, но промышленного оборудования не имеем. Сейчас-то нам вроде и ни к чему, но мало ли, что в жизни может пригодиться. А ведь предки ту сталь просто в горне варили! Меч-то «слоеный»!

— Ну и что? Просто у них индустриализации еще не было! — политически грамотно пошутил директор. — Вот и приходилось им без домен, мартенов, электричества и пара обходиться.

— Домны, мартены… А знаешь, Иван Алексеевич, в Индии в Дели колонна стоит. Полторы тысячи лет. Не заржавела. Потому, что железо исключительной чистоты. Так-то.

— Это ты к чему?

— Да так, к слову пришлось. Хотя нам бы металл такого качества не помешал, а то после домен и мартенов в стали много вредных примесей остается, которые всю картину портят. Хоть беги к сталеварам и заставляй их обратно на сыродутные методы переходить. Кстати, можно и на новом техническом уровне это применить. Нагревать руду с углем в тиглях в печах. Долго и муторно, конечно, получается — тигли небольшие должны быть, значит их много, печь во время погрузки выводить, а потом опять раскочегаривать. Зато качественная сталь на выходе получается, а не черт-те что. Так вот, чтобы всего этого избежать, печь должна кольцевой быть и вращающейся. Зона погрузки, зона нагрева, зона выгрузки и все.

— Опять тебя на эксперименты тянет? Или на «Серп и молот» сбежать хочешь?

— Да нет, Алексеич, просто сейчас голова в направлении кузни работает. Обед закончится, пойду к себе движками заниматься, — сказал я как-то устало, а потом театрально добавил: — Честное слово!

— Ладно, о чем бишь я… Вот товарищ Дыренков, познакомься… — Из-за плеча директора шагнул вперед мужчина с волевым лицом и протянул руку.

— Приятно.

— Взаимно.

— Товарищ Дыренков со своим КБ занимается бронированием наших грузовиков на заводе «Можерез», — продолжил директор, вводя меня в курс дела. — Проблема вот в чем…

— Нам нужен двигатель повышенной мощности! — нетерпеливо перебил Лихачева Дыренков и тут же чуть ли не презрительно добавил: — А то ваш серийный задохлик мой броневик не тянет!

— Товарищ директор, товарищ конструктор, я уже говорил ранее и еще раз повторю. Форсированный мотор на броневик мы уже давали. Что там с ним случилось? Выплавилась баббитовая заливка опор коленвала и шатунов? Больше мощность — больше нагрузки и больше оборотов. Так что, до постановки в серию моторов с опорами коленвала на подшипниках и бронзовыми вкладышами на шейках о повышенной мощности можете забыть. Короче говоря — хрен вам по всей морде!

— Да ты! Вредитель! — Дыренков аж весь покраснел, и глаза его, казалось вылезли из орбит. — Да я! Да у меня государственной важности дело! Заказ наркомвоенмора!

— Возьми и поставь «сто тридцать второй» мотор. Или «сто-четвертый». И попутного тебе ветра!

— Издеваешься, контра?!

— Я и в глаз дать могу!

Дыренков решил пустых слов не говорить и перешел к делу, вытянув вперед руки и попытавшись ухватить меня за грудки. Нет, дорогой, я в эти игры не играю. Дав дорогу дураку, помог ему двигаться в выбранном направлении, потянув правой за воротник пальто и слегка подправив траекторию левой рукой. Мгновение спустя дорогой товарищ валялся на полу лицом вниз и пытался вздохнуть, чему мешала его собственная верхняя одежда, обернутая вокруг шеи.

— А ну, СМИРНА-А-А!!! — Лихачев, растерявшийся в начале перепалки и совершенно не ожидавший такого развития событий, наконец среагировал. — Товарищ Любимов! Товарищ Дыренков! РАЗОШЛИСЬ!!!

— Да я заявление о подрыве боеспособности РККА напишу! Не завод, а бардак какой-то! — Дыренкову явно не хватило звиздюлей для понимания непродуктивности подобного подхода.

— Ага, напишешь, когда из больницы выпишут… — встрял молчавший до того Петя Милов, работавший вместе со мной и бывший единственным свидетелем.

— Да что здесь… Да я, с товарищем Лениным…

— ХВАТИТ! Слушайте меня сюда ВСЕ! — Иван Алексеевич, хоть и был ниже всех присутствующих ростом, влез между нами и, бешено топорща усы, отчеканил. — Дать броневик для Красной Армии — дело чести нашего завода! Мы ВСЕ должны приложить максимальные усилия, чтобы это задание выполнить! Вопросы есть?!

— Есть! Когда дадите усиленный двигатель? — А мужик-то настырный! — Давайте мы вам фондов добавим за счет программы БА, только обеспечьте мотор!

— Это не вопрос денег! Подшипников в достаточном количестве для наших моторов просто нет! Они все в коробку идут. А втулки можно получить только за счет производства боеприпасов. Или пользуемся теми движками, что есть, или имеем форсированный мотор для БА, за счет объема выпускаемых грузовиков. А заодно за счет патронов для Красной Армии.

— На это мы пойти не можем! — Лихачев явно опасался срыва плана. — Выпуск ЗИЛ-5 и ЗИЛ-6 не может быть снижен!

— Поэтому я и предлагаю взять серийный вдвое более мощный мотор другой конструкции, — подвел я итог.

— Как вы не понимаете! Мы бронируем шасси стандартного ЗИЛ-6! Оно просто не допускает установку двигателя в 250 лошадиных сил по прочности, — Дыренков говорил очевидные вещи и был по своему прав. — Если опираться на такой мощный двигатель, то шасси ЯГ-10 брать надо, а их выпускают очень мало пока и все они нужны в хозяйстве. Выделять это шасси для бронирования мне отказали. Да вы просто уклоняетесь от работы по бронеавтомобилям на массовом шасси!

Народ, между тем, стал потихоньку возвращаться в цех из столовой и кучковался вокруг нас, заинтересованно прислушиваясь к разговору. Причем люди явно сочувствовали Дыренкову, а не мне с Лихачевым.

— Значит так. Здесь без пол-литра не разберешься. Предлагаю пройти ко мне в КБ и обсудить все предметно, — внес я своевременное предложение. — Важинского по этому вопросу тоже неплохо было бы послушать.

Следующие два часа мы, уже вчетвером, яростно спорили по поводу броневика. Так как Лихачев, при полном моем одобрении, по-прежнему наотрез отказывался делать что-либо в ущерб массовому производству и решать проблему «в лоб», мы засели за обсуждение срочно доставленных чертежей бронеавтомобиля. Этот «пепелац» мне с первого взгляда не понравился, точнее со второго, так как его «прародителя» на шасси ЗИЛ-5 я видел «в металле», когда его притащили на буксире к нам на завод менять «запоротый» форсированный дизель. Полазив по тому бронированному 9-миллиметровыми листами сараю, увенчанному сразу двумя диагональными башнями БА-27, я весь исплевался, при огромном объеме корпуса внутри было чрезвычайно тесно и неудобно, даже водитель сидел в скрюченном положении, нагнувшись вперед. Шасси ЗИЛ-6 было грузоподъемнее на тонну и длиннее на полтора метра, чем «Бычок», соответственно и новинка Дыренкова стала еще габаритнее и гораздо тяжелее. Обратив внимание присутствующих на то, что размеры машины не оправданы вооружением, я предложил ужать ее по максимуму, чтобы забронированный объем был минимальным. Соответственно масса снизится и мощности серийного двигателя хватит. Дыренков пробовал возражать, очень уж ему не хотелось все переделывать заново, но против нашего численного превосходства не осилил. Для завода такой выход был наименее болезненным, от нас требовалось только обрезать раму по длине и поставить короткий карданный вал. В общем, пришел Николай Иванович за шерстью, а вернулся стриженным.