Ищенко Владимирович - Коррекция

- А чем неудобно время?

- Тем, что сейчас очень жесткий контроль населения. А я еще плохо знаю его особенности и не имею никаких связей. Читал книги, смотрел несколько кинофильмов, да кое-что изучал. А этого мало. Если мы долго будем жить на одном месте, быстро привлечем внимание. Выяснить после этого, что мы не прописаны и нигде не работаем, будет несложно. И за незаконное проживание, и за тунеядство с нами разберутся быстро и жестко. Если неплохо живешь и при этом нигде не работаешь, значит, вор. Почти всегда так оно и есть. Я думаю, что месяца через два мы с тобой вообще уедем из столицы. Нетрудно найти много мест, где можно неплохо устроиться. Но все это только тогда, когда сделаем дело.

- Хочешь кому-нибудь передать микрофиши?

- Только один комплект, - ответил Алексей. - А кому... Ты не задумывалась, почему мы попали именно сюда? Лида, ты ведь читала все книги Валентина, неужели так сложно сделать вывод?

- Сталин? - предположила она.

- Не только. Давай положим куртки в траву и немного посидим, а то уже скоро дойдем и не успеем поговорить. Что ты можешь сказать обо всей верхушке государства в первые годы после смерти Сталина?

- Пододвинься, а то жене и присесть негде. Вела себя твоя верхушка, как пауки в банке, причем начали грызть друг друга еще при жизни вождя. А после его смерти там вообще никого порядочного не осталось.

- Вот ты и ответила, - довольно сказал Алексей. - Приятно, когда у тебя такая умная жена. Действительно, они все перегрызлись, а уцелевший Хрущев такого натворил, что остается только удивляться тому, что при Брежневе еще так много успели сделать, прежде чем все начало валиться. Денежная реформа и эти нефтепроводы, через которые мы качали нефть себе в убыток, целина и идиотские новшества в сельском хозяйстве, разложение советской номенклатуры и конфронтация с Западом.

- И ты его хочешь утопить?

- Его утопить несложно, - вздохнул Алексей. - Главный вопрос в том, кто будет вместо этого утопленника. Какая у нас была раскладка по силам?

- Сейчас скажу, - задумалась жена. - Если по книге, то было три группы. Первая - это экономисты, управленцы и хозяйственники, лидером которых был Жданов. Вторая - это партийные бюрократы во главе с Маленковым и Хрущевым. А между ними еще была группа оборонной промышленности и спецслужб. Ее представлял Берия.

- И кто из них тебе больше нравится? - спросил Алексей.

- Никто не нравится, мерзавец на мерзавце, и у всех руки по локоть в крови!

- У тебя очень поверхностный подход, - улыбнулся Алексей. - Я бы сказал, что чисто женский. Понимаешь, в то время находиться у власти и не запачкаться было нельзя. Кто-то этим грешил больше, кто-то меньше, но чистых рядом со Сталиным не было. Хрущев потом кричал, что он не подписывал расстрельных списков. А на поверку выяснилось, что по его распоряжению хорошо почистили архивы. Такое время и такие люди. И не все те, кого расстреливали и высылали, этого не заслуживали. Политических лидеров нельзя оценивать так же, как соседей по лестничной площадке. Вот взять Берию...

- А что Берия? - спросила Лида. - Он же один из главных организаторов репрессий. Неужели ты хочешь его использовать?

- Пока я его хочу использовать как пример того, что политических деятелей нельзя рассматривать только с точки зрения человеческой морали. А потом, может быть, попробую использовать против Хрущева. Но это только в том случае, если не выгорит основной план.

- Когда только успеваешь, - покачала головой жена. - Еще только прибыли, а у тебя уже готовы планы. Ладно, не буду перебивать. Так что там по Берии?

- После смерти Сталина Берия, наряду с Хрущёвым и Маленковым стал одним из главных претендентов на лидерство в стране. Его первого и вывели из игры. В том прошлом, которое нам известно, все организовали Булганин и Хрущев. Потом, как водится, на него навешали всех собак.

- При чем собаки? - не поняла Лида. - Ты можешь выражаться проще?

- Если проще, ему припомнили все его грехи и приписали кучу чужих. Берия после этого стал чуть ли не символом зла.

- Если вспомнить все, что за ним числится...

- А теперь посмотри на все это немного иначе, - перебил ее Алексей. - Да, он мерзавец, и никто этого не отрицает. Только при Сталине система выстроена так, что, кроме него самого, самостоятельных игроков быть не может. Есть только воля вождя и его установки, которые становятся линией партии. Все окружение Сталина выполняло то, что он желал, различия могли быть только в мере энтузиазма. Если кто-то начинал действовать излишне самостоятельно, таких предупреждали, а потом вычищали, невзирая на чины и прошлые заслуги. Не был самостоятельным игроком и Лаврентий Павлович. Его самостоятельность проявилась только после смерти Сталина. Именно по его инициативе были освобождены более миллиона заключенных, и отпущено еще четыреста тысяч, находящихся под следствием. Он так же выступил с инициативой значительного расширения полномочий государственных органов за счет партийных. Предложение не прошло из-за Хрущева. И раньше у него не все было однозначно плохо. С его приходом на пост наркома внутренних дел масштабы репрессий резко сократились, а по амнистии освободили триста тысяч человек, хотя аресты все равно продолжались. Берия в кратчайший срок прекратил беззаконие и террор, царившие в НКВД (включая внешнюю разведку) и в армии, включая и военную разведку. Под руководством Берия была создана мощная агентурная сеть советской внешней разведки в Европе и других странах. И он немало сделал для создания ядерного оружия.

- Все равно мерзавец! - упрямо сказала Лида. - Все, что ты мне цитируешь, я читала, но неужели среди руководства нет ни одного порядочного человека?

- Маленков не устраивает?

- Я о нем ничего хорошего вспомнить не могу.

- К смерти Сталина Маленков твёрдо занял позиции второго человека в партии и государстве, а после нее стал председателем Совета министров СССР. На первом же закрытом заседании Президиума ЦК он заявил о необходимости перейти к коллективному руководству страной, а в мае пятьдесят третьего года по его инициативе было принято постановление правительства, вдвое уменьшавшее зарплату партийным чиновникам и ликвидировавшее дополнительные вознаграждения, не подлежащие учету. Этим и воспользовался Хрущев, отменивший коллективное руководство ЦК и вернувший прежние зарплаты и "конверты". Да еще и компенсировал партийным чиновникам все потери.

- Все хотят хорошо жить, - вздохнула Лида. - Что еще?

- Много чего. В августе того же пятьдесят третьего года на сессии Верховного Совета Маленков выступил с предложением в два раза снизить сельхозналог, списать недоимки прошлых лет, а также изменить принцип налогообложения жителей села. Он первым выдвинул тезис мирного сосуществования двух систем, выступал за развитие лёгкой и пищевой промышленности, за борьбу с привилегиями и бюрократизмом партийного и государственного аппарата, отмечая "полное пренебрежение нуждами народа", "взяточничество и разложение морального облика коммуниста".