Алексей Махров - Время, вперед! Гвардия будущего (сборник)

Незадолго до рассвета все было готово к атаке. Бойцы передовой сотни скрытно подобрались к немногочисленным постам татар на расстояние броска ножа. Остальные уланы верхом, с винтовками поперек седел, ждали в полукилометре от городской черты. Четыре пулемета были заранее сняты с тачанок и изготовлены для поддержки спешенных цепей.

Сигналом к началу штурма послужили призывные крики муэдзинов. Правоверные потянулись в мечети на молитву. Этот момент давал наибольшую возможность сразу изолировать большую часть населения. Наружные посты татар были вырезаны практически мгновенно, и конные уланы ворвались на узкие улочки предместий. Три эскадрона с шестью пулеметными и четырьмя минометными тачанками я направил к казарме ханской гвардии. Этим отрядом командовал молодой казак-атаманец сотник Максим Соколов. Два эскадрона и две тачанки, ведомые старшим сотником Торопцом, пошли на казарму городской стражи. Сам же я, с четырьмя эскадронами и оставшимися пулеметами, пробивался к ханскому дворцу.

На улицах сразу стали завязываться короткие стычки. Жители Бахчисарая отнюдь не были мирными людьми. Почти все мужчины умели обращаться с оружием. К тому же не все отправились в мечети, многие предпочитали молиться дома. Услышав снаружи шум, крики и выстрелы, татары, вооруженные чем попало, стали выбегать из дворов, наперерез нашей коннице. И чем глубже мы заходили в город, тем более отчаянное сопротивление нам оказывали. Несколько раз приходилось разворачивать тачанки и расчищать путь свинцом. Среди моих людей появились первые потери.

Я прилагал титанические усилия, чтобы бой не превратился во всеобщую свалку. Единственным нашим преимуществом была отличная организация и выучка войск. Если противнику удастся растащить сражение на массу небольших драк, то нам придется очень туго. Нас просто сомнут, за счет численного превосходства.

Минут через сорок мне удалось пробиться к дворцу. На площади перед ним стояло сотни две ханских гвардейцев. Мои уланы, потерявшие несколько человек убитыми и ранеными и сами пустившие кровь, озверели. Подвергнув татар короткому, но беглому обстрелу из винтовок, мои бойцы бросились врукопашную. С гвардейцами было покончено за считаные минуты. Слегка поумерив пыл разошедшихся улан, я послал два эскадрона на левый и правый фланги, чтобы полностью окружить дворцовый комплекс. Третий эскадрон с пулеметами остался на площади, прикрывать тыл. А с четвертым я ворвался во дворец. Здесь, согласно плану, со мной соединился небольшой, всего в два десятка, отряд личных ханских рабов. Эти люди прекрасно знали запутанное расположение помещений и сумели быстро провести моих бойцов в ханские покои. Последняя стычка случилась на крыльце гарема. Бывшие рабы, почти без нашей помощи, буквально растерзали полусотню внутренней стражи.

Небольшая заминка в узких дверях, и мы врываемся во внутренний дворик гарема. Среди многочисленных бассейнов, полотняных навесов и розовых кустов с криками мечутся перепуганные наложницы и евнухи. Из небольшого каменного домика, покрытого замысловатой красивейшей резьбой, вдруг доносятся жуткие крики. Я ускоряю шаг и почти бегом влетаю внутрь. При моем появлении несколько молоденьких женщин отпрянули от распростертого на полу обезображенного трупа. Такое ощущение, что этого мужчину просто рвали на куски.

– Это хан! Казы-Гирей! – сказал влетевший сразу за мной дворцовый раб. – Девчонки добрались до него первыми!

Еще раз взглянув на окровавленное тело, я равнодушно отвернулся. Так ему и надо! Насколько я помнил из донесений лазутчиков, любимым развлечением хана было сдирание кожи с живых людей, в том числе не угодивших ему наложниц.

Достав рацию, я по очереди связался с Соколовым и Торопцом. Сообщил им о взятии дворца и смерти хана. Соколов порадовал меня сообщением, что гвардия полностью уничтожена. Торопец сказал, что городские стражники сумели забаррикадироваться в своей казарме. Я немедленно распорядился перекинуть сотнику минометы.

К полудню всякое сопротивление в Бахчисарае было подавлено. Улицы были завалены трупами татар. В нескольких местах начались пожары. Освобожденные рабы самозабвенно занимались сведением счетов с бывшими хозяевами. Понять этих людей было можно. Они были вырваны пленом из привычной среды, подвергнуты пыткам и унижениям и теперь жаждали расквитаться с обидчиками. Поэтому я не стал принимать жестких мер. Проехав по городу и посмотрев на творящиеся безобразия, я только к вечеру дал приказ своим уланам прекратить беспорядки. Не потому, что пожалел татар, а из-за дефицита времени – я не мог торчать тут до тех пор, пока освобожденные удовлетворят жажду мщения.

Основная масса рабов благоразумно решила не испытывать судьбу. Дождавшись, пока мстительный пыл мужиков иссякнет, уланы стали мягко, уговорами вытеснять толпу за город. Там был развернут временный лагерь, где людей осматривали несколько лекарей, кому надо оказывали медицинскую помощь. Завтра бывших рабов зарегистрируют, сформируют команды, снабдят лошадьми и продовольствием. А потом мы прикроем их переход в Грозный. Среди освобожденных оказались не только наши соотечественники. Много поляков, сербов, болгар, армян. Почти нет стариков и детей. Зато больше половины – молодые женщины. Хватает там и крепких мужчин, горящих желанием схлестнуться с врагом.

Император Дмитрий распорядился в кратчайшие сроки отправлять освобожденных к местам их жительства. Проезд и пропитание оплачивала казна. Но мы решили до поры оставлять всех у себя – слишком опасно было перевозить их в центральные районы России. А здоровых молодых мужчин мы решили зачислять «добровольцами» в армию.

Но несколько десятков рабов, распаленных убийствами, продолжали бесчинствовать. Я не раздумывая отдал приказ стрелять. Мародеры были схвачены и расстреляны на месте. Вместе с темнотой в Бахчисарай пришла тишина.

Я распорядился развернуть бивак и созвал командиров на разбор полетов. Через час, разместив войска и организовав конвоирование пленных татар, офицеры собрались у моего костра. Я с радостью заметил, что потерь среди комсостава нет. Офицеры стали по старшинству рапортовать о перипетиях прошедшего сражения. Сработали отлично! Потери среди улан составили тридцать семь человек убитыми и восемьдесят шесть ранеными. Убитых и раненых в три приема вывезли на «Филине», на нем же подвезли боеприпасов.

А татары, по самым предварительным подсчетам, потеряли около восьми тысяч человек. Количество пленных пока не поддавалось исчислению. Все офицеры единодушно признали, что боевые отряды подпольщиков оказали им самую мощную поддержку. Их участие позволило уланам, не путаясь в лабиринте узких улиц, кратчайшими путями выходить на нужные позиции. Да и в рукопашном бою разъяренные мужики проявили себя великолепно. Я приказал вестовым немедленно разыскать командиров подполья, чтобы лично поблагодарить их за помощь.