Влад Поляков - Начало пути

- Как думаешь, Доброга. Что случилось? - спросил у главы Тайной Стражи Путята.

Тот лишь пожал плечами. Дескать, то мне неведомо, да и знать особо не стремлюсь, ибо в круг обязанностей не входит. Они - Путята и Доброга - вообще, будучи рядом, смотрелись весьма оригинально. Закаленный во многих битвах Путята, любитель богато украшенного оружия, дорогих одежд, любимец девушек, покоряющий их не только славой, но и мужественным обликом.

И Доброга... Тень - вот тот самый эпитет, который ему идеально подходил. Правильные черты лица, но в то же время совершенно незапоминающиеся. Меч харалужной стали и броня, откованная лучшими оружейниками - незаметные, поскольку ножны и рукоять клинка были самыми затрапезными, а броня без украшений и насечек, да к тому же скрываемая под серым плащом. Мало кто знал, что глава Тайной Стражи может за пару минут перевоплотиться в один из многочисленных своих обликов: преуспевающего купца. Разбитного дружинника, утомленного трудной работой мастерового... даже просящего подаяние нищего с поддельными увечьями.

- И все же? - настаивал воевода. - Вот сейчас великий князь придет, может вместе с дядькой своим и моим другом Добрыней. А мы что ему скажем? Что знать ничего не знаем и ведать не ведаем, какие у нас проблемы обнаружились? Доброга, ты же умный, а знаешь по положению своему больше, чем я, воевода.

- Да, это дела не военные.

- Это я и так знаю, - лениво отмахнулся Путята. - Ты не таись, общие у нас цели.

- Проблемы в Переяславле и неприятности с двумя набегами вольных ярлов-князей. Больше ответов от меня не жди. Жди великого князя, он скажет больше. То, что каждому из нас знать следует.

Путята не возражал, он и так получил чуть больше от того, на что рассчитывал. И это значило одно - глава Тайной Стражи сам обеспокоен происходящим, вот и поделился малость. Иначе молчал бы по своему обыкновению.

Переяславль? Мало чем значительный город, разве что от Киева недалек, только и всего. Что же до организованных великим князем по советам его и Добрыни набегам для укрощения независимых князей-ярлов... Тут вроде все нормально. Вольные отправились в эти заранее обреченные походы, а это все, что от них требовалось. К тому же...

Едва слышно скрипнула отворяющаяся дверь и в помещение вошли двое: собственно князь Владимир Святославович и его первый и главный советник Добрыня, к тому же связанный узами ближнего родства.

Князь, по своему обыкновению, едва заметно кивнул собравшимся советникам и величаво прошествовал прямо к богато украшенному золотом и в то же время удобному креслу, больше напоминающему трон в миниатюре. Ну а Добрыня, тот занял место за спинкой 'трона'. Тоже по привычному всем варианту.

Роскошь... Ранее мало свойственное росским князьям пышное убранство дворцов, отделки комнат, престольного зала постепенно приближалось к византийскому образцу. Само по себе это мало что значило, но вместе с антуражем постепенно перенимались и повадки базилевса и его окружения. Вот и сейчас Владимир сидел, а остальные стояли, хотя являлись не абы кем, а ближайшими советниками и доверенными лицами. Да и возражений особых как-то не наблюдалось.

- Начинай, Добрыня, - лениво махнул рукой великий князь, отдавая на откуп родичу собственно беседу. - Если что не так, я сразу скажу.

- Изволь, княже - еле еле склонил голову стоящий за креслом-'троном' дядька Владимира. После этого внимательно обвел взглядом комнату, задерживаясь на четверке присутствующих. - Думаю, что все помнят, для каких целей мы заманивали вольных княжей-ярлов в набеги на земли данов и свеев...

Ответа на вопрос вроде как и не требовалось, но переступивший с ноги на ногу Путята счел нужным высказаться.

- Великий князь пожелал ослабить вольных, которые в последние годы ведут себя слишком независимо А их дружины по общей численности сравнимы с великокняжескими и с войсками покорных нам князей.

- Если говорить кратко, то так оно и обстоит, - согласился с приятелем Добрыня. - Но вот что получилось... Рассчитывали, что в поход пойдут такие могучие и уважаемые среди своих ярлы как Снорри Вещий, Ставр Осторожный, Ратмир Карнаухий, да вместе с теми, кто от них чуть отстает, вроде Лейфа Стурлассона, Хальфдана Мрачного и десятка им подобных. А результат?

- Что результат? Собралось большое войско, двинулось по двум путям, как мы в прошлый раз и обсуждали...

- Не те двинулись, Путята, совсем не те! Сорвались в набег лишь второстепенные князьки, ведомые жаждой добычи во что бы то ни стало. А еще те, кто был если и не полностью покорен киевскому престолу, то и не недоброжелателен. Мы же не могли объявить слишком многим, что оттуда мало кто выберется. Думали выташить из кармана полновесный золотой, а в руке оказалась вытертая серебрушка. Вроде и не бесполезный медяк, а все равно не то, чего хотелось бы.

Восседающий на 'троне' Владимр Святославович пару раз хлопнул в ладоши в знак одобрения.

- Великолепный оратор из тебя мог бы выйти, дядюшка. На зависть грекам времен городов-государств Эллады. Только я попроще скажу. Хотели сломать вольным варяжским князьям хребет, а сломали в лучшем случае пару ребер. Узнав о том. то я не выслал обещанной помощи их братьям, все же отправившимся в походы, онимне этого не забудут. А голова великого князя у нас не неприкосновенна. Понимаете?! И ваши головы тоже не несрубаемы!

- А если все же оказать помощь?- привычно тихим голосов прошелестел Доброга. - Тогда все минусы сменятся на плюсы. Покорные вашему слову войска сильны и многочисленны.

- Ты считаешь, я об этом не задумывался? Поздно... Ты же сам организовал передачу сведений о набегах Этельреду и Харальду Синезубому... И к тому же они получили определенные гарантии. Если мы пошлем помощь, то раскроется то, чего я хочу избежать. Или ты, Доброга, глава Тайной Стражи. Не понимаешь, чем грозит раскрытие наших планов раньше времени?

- Прощенья прошу, княже, - без особого раскаяния произнес тот. - Я лишь подумал, что это стало бы меньшим злом из двух. К тому же и от тех самых 'тайных сведений' мы пока еще можем отречься... Ничего еще не произошло, Рубикон мы не переходили.

Владимир, заметно побагровев лицом хотел было наорать на советника, уже открыл было рот, но... Легкое прикосновении от ложащейся на плечо руки Добрыни произвело воистину волшебное действие. Рот, из которого вот-вот вырвались бы отнюдь не полезные сейчас слова, закрылся, даже прилившая к лицу дурная кровь стала помаленьку отступать. Владимир Святославович хоть и был склонен с припадкам ярости, но на уровне инстинктов знал - брат его матери дурных советов не дает. Слишком уж связан с ним, слишком ужмногого хочет добиться, а сделать это иначе. Чем полностью поддерживая племянника. Он просто не в стостоянии. Вот и сейчас, если просит успокоиться. То необходимо изо всех сил сдерживать тот самый 'гнев коронованной особы'.