Алексей Фомин - Спасти империю!

Пока Федор и Петр передвигали фигурки конников, Басманов-старший молчал, но, как только те выстроили их для решающей атаки у подножия холма, заявил:

– Не пойдет так, твое величество. Как же это ты провел, интересно, латную конницу через болото?

– Какое еще болото? – возмутился Иван.

– Иона, это болото? – обратился Басманов к судье.

– Болото, – подтвердил Иона Плещеев.

– Да вот же оно, твое величество. – Басманов обвел указательным пальцем место, занятое на карте болотом. – Одной стороной оно к самой речке примыкает, а с другой у нас полк стрельцов да триста копейщиков за крепкими рогатками сидят. Туда вам соваться бесполезно, вот вы через болото и ломанулись. А в болоте тяжелой латной коннице конец пришел. Дай бог, двадцатая часть оттуда выберется.

Дон Альба уже осознал свою ошибку и принялся виниться:

– Это я виноват, ваше величество. Позабыл я про это болото.

Царевич Иван не успел еще ему ответить, как Афанасий Вяземский решил воспользоваться выгодным моментом.

– А мы башкир со своего правого края посылаем, мост захватить. Конницы у вас уже нету, а пехоте не успеть.

Вяземский с Басмановым-младшим принялись переставлять фигурки легких кавалеристов.

– Твое величество, – обратился Басманов-старший к царевичу, – разреши земскому послу игру покинуть. Вы уж без него додеретесь, а мы с ним пойдем отпразднуем нашу победу.

Царевич только рукой махнул, разрешая. Некогда было отвлекаться – враг начал просачиваться в тылы его войска.

«Каков, однако, старый вояка, – с восхищением думал Валентин о Басманове. – Ведь это он специально пришел со мной поговорить. Пришел, оценил ситуацию, понял, что ожидать моего поражения придется долго, поэтому предпринял меры, ведущие к скорой победе!» С Басмановым Алексеем, правой рукой Никиты Романовича, Валентину довелось пару-тройку раз переброситься несколькими репликами на нейтральные темы, но нормально поговорить не удавалось.

Расположились в басмановских покоях. Слуги подали вино и сладости.

– За вашу победу! – провозгласил Валентин, подняв кубок.

– Брось, Михайла, – урезонил его Басманов. – Давай-ка лучше за славу русского оружия! Мы, русские, всегда всех били и бить будем.

– Точно, – согласился Валентин и отхлебнул из своего кубка. – Только одно мне непонятно. Что же мы тогда войну эту распроклятущую, Ливонскую, выиграть все никак не можем?

– Ясное дело, – недовольно буркнул Басманов. – Измена кругом. Вон Курбский…

Алексей Басманов, всюду появляющийся вместе с Никитой Романовичем и держащийся в его тени, не только его правая рука. Он еще глава целого клана Плещеевых, целиком перешедшего на сторону опричнины. И все члены этого рода – люди с немалым военным опытом. Все они в опричной дружине – командиры различного уровня. Фактически Басманов не просто командир опричного войска, он его неформальный лидер. И сместить его с этого поста без его личного соизволения не сможет ни Никита Романович, ни царевич Иван. Вот и получается, что главная опричная сила сосредоточена именно в его руках. Так, может, он и есть тот серый кардинал, от мнения и желаний которого полностью зависит полновластный, казалось бы, Никита Романович Захарьин? Может быть, поэтому царский дядька так и не ответил на заманчивые предложения Валентина? Как бы то ни было, но Валентин, понимая, что такая возможность может ему представиться еще не скоро, вознамерился выяснить это прямо сейчас.

– Так Курбский уже четыре года как сбежал. Чего на него все валить… Настоящего воеводы в войске нет. Если бы нашелся настоящий воевода, так он бы не топтался до сих пор у германского порога, а уже в Англии был. Вот, к примеру, вы… Разве бы вы отказались главным воеводой стать? – забросил он первый крючочек.

– Хм… – хмыкнул Басманов. – Кто же мне предложит? Мы опричные, а войну земщина ведет.

– Как? – воскликнул Валентин, сделав круглые глаза. – Разве боярин Юрьев-Захарьин не передавал вам наше предложение?

– Какое еще предложение? – всполошился Басманов. – Ничего не передавал. О чем это ты говоришь, Михайла?

– Есть люди в земщине, не только желающие объединения государства, но и готовые кое-что для этого предпринять. Я сообщил Никите Романовичу их предложения. И в том числе – назначить вас главным воеводой над всем русским войском. – Этот крючок был уже посолиднее, и Валентину страсть как хотелось поглядеть, заглотит ли его Басманов.

– Да ничего такого он мне не говорил! Это когда же у вас с ним такая беседа была? – захлопотал он. – И что?.. Что? Что он тебе ответил?

Валентин внимательно следил за собеседником. Или он великолепный актер, или никакой он не серый кардинал. Серые кардиналы так себя не ведут. Слишком прям и простодушен.

– Ничего не ответил. Сказал, что года три назад приезжать нужно мне было.

– Эк его… – с досадой крякнул Басманов, не сказав больше ни слова.

Ни один генерал не откажется от поста главнокомандующего. И Алексей Басманов не отказался бы, если бы такое предложение ему было сделано. К несчастью для него, это была всего лишь маленькая провокация Валентина, сделанная с целью выяснить – сообщал ли Никита Романович своей правой руке о беседе с Михайлой Митряевым. Получалось, что царский дядька не говорил ему не только о конкретных предложениях, но и о самом факте состоявшейся беседы. Почему же? Ответ был заключен в реакции Басманова. Валентин был уверен, что, предложи он ему в действительности пост главнокомандующего, тот согласился бы без раздумий. И на сотрудничество с земщиной пошел бы, и Никиту Романовича бросил бы в одиночестве.

– Хм… Странно, – хмыкнул Валентин, постаравшись состроить как можно более простодушную гримасу на своей физиономии. – Я-то думал, что у вас все открыто, без секретов… Думал, Никита Романович расскажет о моих предложениях на заседании опричной думы, и вы их там вместе подробно и досконально обсудите. – Делать подобное заявление, пожалуй, не надо было. Это уже походило на издевательство. Но Басманов-старший был так расстроен, что не обратил внимания на последнюю фразу Валентина.

– Надо было бы тебе, Михайла, сначала со мной потолковать, – с сожалением выдавил он из себя. – Да… Со мной.

Валентин лишь развел руками – как получилось, так получилось. Нет, Алексей Басманов совершенно не подходит на роль серого кардинала. Не его опасается Никита Романович, когда речь заходит о переговорах с земщиной. Явно не его. Но кого же? Кто сейчас выполняет роль той самой пружины, толкающей вперед опричное движение? Или нет никакого серого кардинала и Валентин просто торопится? Может быть, боярин Захарьин просто взял паузу для того, чтобы еще и еще раз все тщательно взвесить?