Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Кот, проходящий сквозь стены

Если бы люди в самом деле жаждали новизны, бейсбол умер бы два столетия назад. А он и нынче популярен! И что такого в этой игре, чего люди не видели много раз раньше? А ведь им еще и еще хочется этого зрелища. А, черт, да я и сам его люблю — с сосисками и пивом в придачу!

— Хэйзел, тебе нравится бейсбол?

— Не имела случая убедиться. Я завершала учебу в школе на Земле (до этого мне пришлось попринимать лекарств от акселерации), но времени на это развлечение у меня никогда не было. Да и вообще не было времени ни на что, кроме учебы. Я даже не смотрела ничего по идиотскому «ящику»! И звали меня тогда Сэди Липшиц.

— А почему тебе так не нравилось это имя?

— Ты что, хочешь по правде? Это то же, что ответ на вечный вопрос: «Почему все упирается в деньги?»

— Если ты захочешь мне сказать, конечно.

— Ты всегда своего добьешься, негодник! Ну, слушай… Это было сразу же после смерти Слима Лемке Стоуна… Откуда этот чертов шум?

— Это автомобиль.

Я огляделся в поисках источника звука. Начиная с 2150 года или чуть раньше высшим шиком для айовского фермера стало вождение собственного транспорта, внешне имитировавшего то, что в двадцатом веке именовалось «персональным автомобилем». Такой транспорт часто называли «репликой» — он, разумеется, работал вовсе не от двигателя внутреннего сгорания, сжигавшего продукты переработки нефти (к этому времени даже в Южной Африке уже были приняты законы против загрязнения воздуха), а от нормального современного источника энергии, шипстоуна, но зато его всегда снабжали источником шума, имитирующего звук мотора старинного автомобиля. И внешне он конструировался но типу авто, причем чем старее модель, тем престижнее она считалась.

Так вот, та «реплика», которая теперь нагоняла нас, была шикарней всех: она повторяла модель «Оловянной Лиззи» — прогулочного «форда» образца 1914 года. По величественности эта «реплика» не уступала королеве Виктории (и чем-то на нее смахивала!). Ну а принадлежала она дядюшке Джоку — кому же еще? Это можно было предположить даже по ее адскому грохоту.

— Ты постарайся успокоить Пикселя, — посоветовал я Хэйзел, — вряд ли ему доводилось слышать такую трескотню. И давай-ка пойдем по обочине, ибо эта телега может еще и вихлять!

Мы продолжали идти вперед, и «реплика» нас наконец нагнала и остановилась.

— Эй, народец, вас не требуется подбросить? — заорал мой любимый дядюшка, стараясь перекричать грохот.

Я обернулся и, оскалившись, ответил:

— После четырех зарубок вертелся и гримасничал в тенетах…

— Что ты там несешь?

— Ни бильярд, ни томаты не заменят секса никогда!

Дядя Джок нагнулся и заглушил свою тарахтелку. Я поклонился:

— Спасибо, дядя. Ваша музыка очень растревожила нашего ребенка. Как любезно, что вы ее убрали! Так что вы нам кричали? Я за шумом не расслышал.

— Я спросил, не подвезти ли вас.

— Отчего же нет, спасибо. В Гриннелл.

— Я думал отвезти вас домой. Какого черта вы убежали?

— Сами прекрасно знаете! Не Хьюберт ли, он же Лазарус, а может, еще как-то там его кличут, накачал вас, подбив на идиотские выходки? И зачем?

— Брось ершиться, племянничек, и лучше представь меня супруге. Извините меня, мэм, я не вышел из машины, так как эта коняга — с норовом!

— Джок Кэмпбелл, старый козел, вы что же прикидываетесь, будто не узнаете меня? Я сделаю из ваших рогов кастаньеты! Уж поверьте мне!

Впервые на моей памяти дядюшка смешался и лишь пробормотал в ответ:

— О, мадам!

Хэйзел, заметив выражение его лица, сразу же переменила тон:

— Мы что же, находимся в режиме инверсии? Извините меня! Я — майор Сэди Липшиц, Корпус Времени, ДОЛ, программа «Повелитель». Я с вами впервые встретилась в Бундоке десять с лишним моих субъективных лет назад. Вы пригласили меня навестить вас, что я и сделала в 2186 году, насколько мне помнится. Вы понимаете поэтому мою реакцию?

— Понимаю. Налицо явная инверсия. Майор, счастлив с вами познакомиться и теперь с надеждой смотрю в будущее!

— Нам с вами предстоит веселое времечко в будущем. А теперь я замужем за вашим племянником, а вы… по-прежнему — старый козел! Выползайте из своей дурашливой тележки и поцелуйте меня так, как умеете только вы!

Дядюшка поспешно выключил свой мотор и слез на землю. Хэйзел передала мне Пикселя, что спасло ему жизнь. После объятий «старый козел» заметил:

— Нет, я с вами раньше не встречался. Никогда бы не смог такого забыть!

Хэйзел отпарировала:

— А я прекрасно помню нашу встречу! Я вообще ничего не забываю. Господи, как же славно увидеть вас снова, Джок! Вы не меняетесь. Когда состоялось ваше последнее омоложение?

— Пять субъективных лет назад, достаточно давно для «маринада». Но я не позволил им омолодить мое лицо. А вы когда прошли сию процедуру?

— Субъективно примерно тогда же. Но в отличие от вас, я нуждалась в косметическом омоложении, поскольку готовилась к браку с вашим племянником. И оказалось, что он меня так вдохновляет, что мне хочется пройти косметическую процедуру снова и снова! Он ведь тоже козел, вроде вас!

— Еще бы мне не знать! Он пошел в армию именно потому, что его одолевали девки. — (Неслыханная ложь!) — Но вы уверены, что вас звать Сэди? Лазарус называл другое имя в качестве пароля.

— Я назову себя так, как мне будет угодно, независимо от Лазаруса… Я рада, что Ти-Эйч-Кью сумели переместить к вам этой ночью. Поцелуйте меня еще, Джок!

Дядюшка охотно откликнулся на призыв, и их объятие продолжалось до тех пор, пока я не вмешался, мягко напомнив им:

— Не забудьте, что вы находитесь на общественной дороге, и в Айове, а не в Бундоке!

— Займись своим делом, племянничек! Сэди, Штаб переместился не прошлой ночью, а три года назад!

Мы поехали обратно к дому: Хэйзел с дядей Джоком и Пикселем впереди, я с багажом — сзади. Из сострадания к Пикселю дядина «реплика» модели «Ф» двигалась бесшумно, как привидение. (А что, призраки и в самом деле бесшумны? Откуда пошло такое мнение?) Ворота открылись в ответ на устный приказ дяди Джока, и, конечно же, никаких смертоносных устройств или снайперов не обнаружилось. Я так и знал, будучи хорошо осведомлен о повадках моего дядюшки.

На веранде перед домом нас ждали тетушки Тиль и Сисси. Дядя Джок быстро прошел внутрь дома, а они, со всем присущим деревенским жителям радушием, приветствовали нас, поздравив мою супругу с обретением новой семьи. Я передал котенка Хэйзел, и тетки облобызали меня столь же горячо, сколь это сделал Джок в отношении моей жены. Правда, безо всяких там упоминаний о «временной петле» и прочей муре. Как же славно было попасть снова домой, ей-богу! Несмотря ни на какие бурные события юности, все же самые счастливые воспоминания связаны у меня именно с этим старым домом.