Евгений Белогорский - На сопках Манчжурии

— На время проведения операции защита Гуанчжоу будет возложена на корпус генерала Ляо Хэнкая. В случае возникновения для столицы какой-либо угрозы при проведении наступления армией Восточного фронта, он сможет оставить свои позиции на Северном фронте и придти на её защиту. Что касается захвата крепости Вэйчжоу, то мы вовсе не собираемся штурмовать её неприступные стены. Силами двух полков мы намерены обойти цитадель, полностью её блокировать и принудить к сдаче.

Все разъяснения Алексей Михайловича были просты и понятны, но вместо должного понимания вызвали новые крики протеста со стороны китайского генералитета. Привыкшие побеждать противника либо численным перевесом, либо путем измены, полководцы Поднебесной не желали идти в бой с сомнительным, по их мнению, исходом.

— Надо дать нашим войскам как следует окрепнуть и только потом вести их в бой, против такого сильного противника как Чэнь Цзюнмин! План цзян-цзюнь Владимирова на данный момент нам не подходит! Сейчас следует думать об обороне, а не о наступлении! — неслось со всех сторон.

Напор генералов был столь агрессивен и стремителен, что к их крикам был вынужден прислушаться вождь Гоминьдана, молчавший все это время.

— План, предложенный нам господином Владимировым, безусловно, заслуживает самого пристального внимания. Очень может быть, что именно он ляжет в основу нашей стратегии скорого будущего, и с помощью него наши революционные войска одержат блистательную победу над изменником и предателем Чэнь Цзюнмином. Однако на данный момент он явно не соответствует сложившейся на сегодняшний день обстановке. Проведение наступления в тех масштабах, что предлагают русские друзья, это огромный риск для наших армий. Поэтому я также стою за оборонительный вариант действий.

— Лучшая оборона — это атака! Правдивость этих слов доказали своими деяниями великий Александр и Цезарь, Суворов и Наполеон, Мольтке и наш генерал Скобелев — не удержался от комментария, также молчавший все это время Краснов.

— Господин цзян-цзюнь перечислил величайших полководцев Европы, однако он забыл, что мы находимся в Азии. Здесь всегда были свои особые специфические условия, без учета которых просто невозможно рассчитывать на одержания победы — учтиво склонив голову в сторону Краснова, парировал Чан Кайши.

— Китай, впрочем, как и любая другая страна, несомненно, обладает своей неповторимой спецификой, тут спорить трудно. Однако стратегические основы древнейшего китайского трактата об искусстве войны Сунь-цзы мало, чем расходятся с принципами европейских полководцев упомянутых господином Кочергиным. Быстрое действие приводит к успеху и победе, не так ли? — продолжил спор Покровский.

— Господин Владимиров читал эту жемчужину китайской военной мудрости? Очень приятно слышать об этом. Обычно европейцы с пренебрежением относятся к достижениям азиатских народов, ставя во главу угла свои собственные знания и опыт. Если применить мудрость этого трактата к нашему положению, то все указывает на явно неблагоприятное сочетание наших сил и сил противника, что не гарантирует успех в войне. Следовательно, мы должны уделить все внимание обороне и вместе с этим попытаться разложить войска противника пропагандой и подкупом.

— В отношении пропаганды понятно, но откуда взять деньги на подкуп? Согласно моим сведениям многие подразделения Гоминьдана вот уже несколько месяцев не получают жалования. Какой уж тут подкуп противника? Как бы в собственных войсках бунта не дождаться. Или вы намериваетесь обратиться за денежной помощью к купцам и компрадорам? — легонько уколол китайцев Краснов.

— Нет, компрадоры и купцы наши идеологические противники! — поспешил выкрикнуть один из генералов. — Мы ни за что не обратимся к ним за помощью, но её можно будет попросить у Москвы или Вашингтона.

— Боюсь уже поздно, что-либо просить господа. У нас с вами просто не осталось времени для этого!

Сказанные Покровским слова вызвали легкую панику в рядах генералитета.

— Что вы такое говорите, господин Владимиров!? Нас предали?! — изумился вождь Гоминьдана.

— Нет, господин председатель. В наших рядах нет предателя, — поспешил успокоить собравшихся полковник, — просто в нашем распоряжении осталось очень мало времени, за которое получение денежной помощи невозможно.

— Но господин председатель может отложить свой визит в Шанхай и тем самым даст нам столь необходимое время. Надо только… — заговорил Чан Кайши, но Покровский не дал ему договорить.

— Не стоит строить несбыточных иллюзий, генерал! Читавший трактат Сунь-цзы человек, а я не сомневаюсь, что генерал Чэнь Цзюнмин читал его, никогда не пойдет на это. Его войска изготовлены для нанесения удара по Гуанчжоу, и они не могут долго стоять без дела. Никакой полководец не позволит, чтобы его солдаты задаром поедали провиант, а лошади фураж. Это азбука военного искусства, — полковник хлестко ковырнул китайцев их же оружием.

— Едва только станет известно об изменении планов господина председателя, как противник будет вынужден либо искать другой путь к победе, либо попытаться реализовать старый. Я на месте Чэнь Цзюнмина попытал бы счастья в скором бою.

Пламенная тирада Алексея Михайловича вновь вызвала уныние среди военачальников Гоминьдана, но только не у Чан Кайши. Командующий войск революции не собирался складывать оружие.

— Несколько сгущая краски, господин Владимиров упрямо толкает нас к принятию собственного плана. Я согласен с его словами относительно того, что противник не может долгое время держать своих солдат с ружьем у ноги. Однако, умело держа врага в неведении относительно даты отъезда господина председателя, мы сможет хорошо подготовиться к обороне и дать неприятелю отпор.

Слова Чан Кайши несколько приободрили, поникших было китайцев. На их лица появились слабые улыбки, они подняли, было, головы, но Покровский твердой рукой безжалостно разрушил, возникшие надежды.

— Провести наступление всегда легче и быстрее, чем возводить оборонительные укрепления, господин генерал. Вот почему я ратую за наступательные действия, проведение которых является для нас единственным шансом. Вы говорили, что сумеете удержать противника в неведении относительно планов господина председателя, но я сильно сомневаюсь в этом. Вспомните, как мы узнали о планах Чэнь Цзюнмина? Через простую уборщицу, что говорит о плохой сохранности секретов противника. Сохранность секретов у нас ничуть не лучше, вы это сами знаете. Так, что быстрая утечка информации о наших планах гарантирована. Не удивлюсь, что в скором времени Чэнь Цзюнмину станет известно и об этой встрече.