Сергей Лобанов - Не родная кровь [СИ]

И вдруг Фёдор сказал то, о чём не собирался говорить, но это случилось как бы само собой, ведь эту мысль он нянчил тоже давно:

— Пойдёте под меня?

Троица грабителей молчала напряжённо.

— А чё делать предлагаете? — не выдержал томительной паузы самый разговорчивый.

— Да почти то же самое, только по-крупному, а не шакалить вот так по мелочёвке. Тогда и деньги будут, и уважуха, и всё к этому прилагающееся.

— Ну… мы согласны.

— Ты у них за старшего?

— Не. Витёк был, — парень опять кивнул в сторону убитого. — А стволы где взять?

— Ишь ты! Стволы! — всё с тем же превосходством усмехнулся Фёдор.

Для него самого этот вопрос был неразрешимым. Хотя, если уж собирать свою «бригаду», то зачем ему прежняя кодла? Тем более что он не хотел в ней оставаться. Вот и случай подходящий. Завтра за ним приедут. Это шанс. Если решиться и всё по у му сделать, то минимум два ствола ещё появятся, и тачка крутая в придачу. Только «бугор» наверняка «ответку» даст. Но, с другой стороны, как он узнает, кто мочканул его «быков»? А таких машин в городе ещё достаточно. Номер можно любой прикрутить, всё равно толком никакого контроля уже нет. Да можно вообще без номеров ездить. Нет, ерунда, «бугор» всё легко просчитает и захочет грохнуть его. Если только его самого завалить…

Все эти мысли промелькнули мгновенно. Им на смену пришло сомнение: а будет ли толк с этих молокососов? Может, сейчас обещают, а стоит только отвернуться, их и след простыл, как от той поломойки. Беззащитных баб грабить — ума и смелости много не надо. И совсем другое — настоящими делами заниматься.

— Положим, стволы будут, — уверенно и насмешливо произнёс Трошин, удивляясь самому себе. — И что ты с ним сможешь?

— Будь у меня ствол, не стал бы я баб обирать, — буркнул парень.

— Что ж мешает раздобыть?

— А где взять-то? — опять пробурчал неудавшийся налётчик.

Фёдор с демонстративным превосходством смотрел на них. Посчитав, что достаточно выдержал паузу, произнёс:

— Я ж сказал, будут. Только сомнительно мне, что придёте вы завтра. А то и вообще, полицаев за собой притащите и сдадите меня с потрохами. Лучше я вас грохну, как ненужных свидетелей.

Парни шарахнулись от него.

— Стоять, сынки, — покровительственно произнёс Фёдор, всё же сознавая: этим парням ничто не мешает поступить именно так, как он только что сказал.

— Да придём мы, придём! — торопливо зачастил парень.

Судя по всему, он действительно был самый говорливый из троицы.

— Лады. Поверю. Завтра ровно в шесть утра быть здесь. Придёте, значит, вы в деле. Нет, так и будете шакалить по мелочи, пока не грохнут вас, как этого, — Фёдор повёл головой в сторону мёртвого. — Всё, свободны.

Парни неуверенно попятились, ожидая подвоха. Отойдя подальше, рванули прочь.

«Не придут, — уверенно подумал Трошин. — Им только беспомощных грабить, на большее не способны. А то, глядишь, и в самом деле полицаев притащат за собой. Я ведь человека убил. Хоть и бардак повсюду, а за такое «упакуют» надолго, плюс статья за оружие. Ладно, если завтра с утра придут, то рискну, — решил он. — Была, не была! Где наша не пропадала. Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Вроде, это Наполеон сказал».

Он сунул пистолет в кобуру и пошёл к своему дому, продолжая внимательно смотреть по сторонам.

Рассвело часа в четыре. Здания уже не казались такими мрачными и даже пугающими, как ночью.

Фёдор почти не спал, пребывая в крайне подавленном состоянии от осознания совершённого убийства, опасения быть арестованным. Сюда же примешивался страх перед з адуманным. Здравый смысл говорил, что надо выбросить всякую дурь из головы и ехать на базу. От этой мысли становилось легче, потому что всё будет идти по накатанному, не нужно рисковать, а там его вряд ли кто найдёт, даже если станут специально искать за совершённое тяжкое преступление: ведь никого же не находят из тех его подельников, что не раз убивали владельцев машин.

Однако то самое упрямство, из-за которого Фёдор и имел столь вздорный характер, спорило со здравым смыслом и даже ехидничало: дескать, кишка тонка, так и будешь всю жизнь на вторых ролях.

Наконец Трошин решил выйти пораньше, занять удобную позицию и наблюдать, придут эти молокососы или нет. И если придут, не притащат ли тайно на хвосте полицаев.

На улице, поёживаясь от утренней прохлады, он слушал тишину притаившегося города.

В мирное время по ночам мегаполис продолжал жить, чуть сбавляя дневной темп. Но сейчас не слышно и не видно проезжающих машин, ещё не ложившихся или уже проснувшихся по каким-то ранним делам людей.

Тишина. Запустение. Мусор. Пыль. Безнадёга.

Когда Фёдор увидел давешнюю троицу, то удивился этому и одновременно испытал усилившееся чувство тревоги.

Первым делом пришёдшие с опаской приблизились к месту ночной трагедии, убедившись, что труп их товарища так и лежит там, никуда не девшись… Быстрыми шагами, осматриваясь по сторонам, они ушли подальше, остановившись у автобусной остановки, не осознавая этого, будто общественный транспорт и в самом деле продолжал работать.

Трошин тем временем стал тщательно осматривать все закоулки, пытаясь найти притаившихся стражей порядка. Вроде всё нормально. И всё же не спешил выходить навстречу пришедшим. Когда же понял, что парни решили уходить, так и не дождавшись его, то незаметно пошёл следом, рассчитывая обнаружить полицейских, перед которыми парни отчитаются: не пришёл, мол.

Но никого не было.

Тогда Трошин рискнул.

Он также незаметно опередил троицу и неожиданно вышел навстречу, напугав всех.

Парни, как и давеча, опасливо замерли.

— Хорошо, что пришли, — нарушил молчание Фёдор. — Я последил за вами, чтобы убедиться, что всё чисто, полицейского хвоста за вами нет.

— Вы нас совсем-то за козлов не держите, — с нотками вызова отозвался всё тот же говорливый.

В его поведении так и чувствовалось: мы ведь уже напарники, чего ты с нами в кошки-мышки играешь.

— Доверяй, но проверяй, — нравоучительно заметил Трошин, продолжая изображать тёртого калача.

— Чё за тема-то? — деловито поинтересовался разговорчивый.

— Для нача ла надо бы познакомиться. Я — Труха, — припомнил Фёдор старую школьную кличку. — Какие у вас погоняла?

Парни замялись.

— Нет у нас их. Мы по именам друг к другу обращаемся. Меня зовут Олег, — сказал разговорчивый. — Это — Костя, это — Слава.

— Понятно, — хмыкнул Трошин. — Как насчёт вчерашнего? Не обделались из-за трупака?

Парни напряжённо молчали.

Фёдор понял, что им, как и ему, очень непросто приходится. Странно, что они вообще пришли. Тут, скорее всего, взыграло самолюбие и пресловутое «не забоюсь».

— Ладно, давай разберёмся с этим сейчас, на берегу, как говорится, — сказал он и добавил, помолчав недолго: — Если решились прийти, то должны понимать, что убивать придётся часто. Не сдрейфите?