Михаил Ахманов - Странник по прозвищу Скиф

Он взглянул на Скифа. Компаньон, потирая висок, явно мучился очередным вопросом.

— Ну хорошо, будем считать, что со страшными сказками ты меня убедил. Только вот…

— Что? — спросил Джамаль.

— Не «что», а зачем. Зачем все это надо? Ты говорил, что обучен всяким фокусам… ну, гипновнушению, ментальной защите и бог знает чему… Значит, такие штуки для вас не новость? Там, дома, — он вскинул глаза вверх, — атаракты с тобой не справились. Кое-что ты умеешь, джинн! Зачем же шарить по всем галактикам в поисках ведьм-телепаток? Я понимаю, ради Таммы… Красивая девушка, черт побери!

— Красивая, вах! — подтвердил Джамаль, стараясь пригасить блеск зрачков. — Однако насчет штучек и фокусов ты меня переоценил, дорогой. Кое-что я умею… да, умею… могу внушить, могу подтолкнуть, могу кретином прикинуться — так, как вышло с тем атарактом, хиссапом мутноглазым… Но если взяться за меня по-настоящему!.. — Он почувствовал холодок, прокатившийся по спине, и вздрогнул. — Понимаешь, дорогой, есть сила и есть Сила… Вот — моя, — выдернув волос из гривы вороного, Джамаль пустил его по ветру. — А вот — та, которую я ищу! — Его рука легла на меч.

Компаньон понимающе кивнул; затем глаза его уставились на Джамаля с каким-то непонятным ожиданием и надеждой.

— Но все-таки что-то ты умеешь? Умеешь внушать, умеешь подчинять… Тебя специально натаскивали или ты уродился таким? Вот объяснил бы ты мне, как получается… — Пальцы Скифа щепотью коснулись виска и замерли.

«О чем это он?» — удивился Джамаль; потом, решив не обращать внимания на странный жест, произнес:

— Видишь ли, дорогой, отправляясь за золотом, надо иметь в кармане хоть немного серебра. Меня натаскивали не затем, чтоб я внушал и подчинял. Я должен обладать хоть крохотным даром, чтобы научиться тому, что ищу.

— Научиться у них? — с разочарованным вздохом Скиф вытянул руку на юго-восток, к пока незримому многобашенному городу.

— Быть может, у них, если я не ошибся адресом… но думаю, что не ошибся. Ведь я торговец, дорогой, — тут он подмигнул компаньону, — а хороший торговец всегда найдет, чему поучиться в далеких странах. Взять хотя бы Доктора…

— Кстати, о Докторе, — вскинулся Скиф. — О нем мы еще не толковали… Так что же Доктор?

Джамаль пожал плечами.

— Как говорит твой Нилыч, Доктор рядом с богом ходит… А я… ну, я могу пойти вослед, и только! Его фокусы мне не по плечу и научиться им нельзя. Понимаешь, дорогой, одно дело на гитаре бренчать, и другое — коснуться арфы или органа… Тут не просто дар нужен — великий талант!

— Дьявол с ними, с арфами да органами! Ты мне про фокусы расскажи! Как он это делает? Раз, и оттуда — сюда! — Скиф ткнул рукой сначала вверх, потом — в землю. — Из яви — в сон! С Земли — в Амм Хаммат, в Ронтар или к черту на рога! Куда закажешь!

— Что и как он делает, я не знаю — как он сам тоже, дорогой. Помнишь, я говорил тебе про границу между мирами? Один — сжимается, другой — расширяется, а между ними — ничего?

— Темпоральный вакуум, да?

— Он самый. Безвременье… Сможешь нырнуть туда, сможешь уйти — и сможешь попасть куда угодно. В единый миг! Доктор это умеет… умеет делать с нами, без всякой машинерии и штучек-дрючек. Умеет, и все! А как… — Джамаль снова пожал плечами.

— Без всяких штучек-дрючек… — протянул Скиф. — Без машин, значит… Возможно ли такое, князь? Усмехнувшись, Джамаль похлопал себя по лбу.

— Не построили еще машин, чтоб сравнились вот с этим! Ни на Телге, ни на Земле! Вах! И никогда не построят! Вспомни, дорогой, сколько на Земле народу… Миллиарды! А в Галактике, сам понимаешь, куда больше. Всякие есть… люди, нелюди… Среди такой прорвы всегда можно отыскать что-то стоящее… что-то удивительное… Скажем, Доктора или наших амазонок, не видящих снов…

Услышав про сны, Скиф вдруг встрепенулся и обвел взглядом степь, будто видел ее впервые. Потом покрутил головой, разглядывая ехавшего следом Сайри, лошадей, которых синдорец вел в поводу, шустрых прыгучих хиршей, небо и невысокие холмы.

— Значит, все это — не сон? Не сон, да? — Лицо его вдруг сделалось каким-то восторженным и детским. — И она… она тоже не сон?

«Это он о Сийе, — понял Джамаль. — Ну, Сийю с пепельными кудрями и златовласую Тамму тоже вполне можно было бы считать сном. Прекрасным сном, который длится целую вечность!» Впрочем, это из области лирики, а компаньону требовался определенный ответ. И Джамаль, привстав в стременах, обвел широким жестом равнину, а потом сказал:

— Это не сон, генацвале. Это мир, такой же, как наш — в чем-то такой же, в чем-то другой, но он реален, как Кура под Тбилиси. Помнишь, я рассказывал о своей прогулке у реки? Когда мне было пятнадцать? — Скиф молча кивнул. Джамаль, откинувшись в седле, зажмурился, подставил лицо солнечным лучам, глубоко вдохнул теплый степной воздух и пробормотал: — Вах, хорошо! Хоть далеко от нас, а похоже!

— Как далеко? — спросил Скиф, оглядываясь вокруг в некотором ошеломлении.

— Не измерить и не узнать, дорогой. Может, у третьей звезды, считая от Солнца, может, рядом с Телгом, а может, на краю Вселенной… Ну, так что с того? Ты — здесь, я — здесь, и всё, что нам надо, тоже здесь. Едем мы в нужную сторону, и вскоре…

За спинами их вдруг раздался вопль Сайри:

— Стой, господин! И ты, друг господина, блистательный князь, тоже стой! Во имя Вихря, остановитесь! Опасность!

— Что, опять полосатые тха? Или хиссапы? — Скиф, зыркнув глазами по сторонам, потянулся к лучемету.

— Не тха, господин, не хиссапы! Пирг! Пирг, меньший брат твой, Белый Родич! — Сайри, вцепившись в поводья левой рукой, тянул правую к вершине недалекого холма. Там, распушив вокруг шеи шерстистое жабо и задрав хвост, стоял огромный белый хищник — длинноногий, словно гепард, но раза в полтора больше уссурийского тигра. Заметив, что за ним наблюдают, зверь подпрыгнул вверх, одним стремительным гибким движением извернулся в воздухе и исчез.

— Вах! Я же говорил, что едем мы в нужную сторону! — довольно произнес Джамаль.

Амазонок они встретили на пятый день, считая от битвы с шинкасами. Вероятно, это были патрульные, охранявшие некую незримую границу, за которой лежала земля Города Двадцати Башен: четыре женщины в доспехах и плащах и восемь белых зверей. Воительниц, ехавших цепочкой навстречу странникам, Джамаль заметил сразу, но пиргов обнаружил лишь тогда, когда по сторонам их маленькой колонны из травы поднялись огромные головы с разинутыми пастями. Кони, беспокоившиеся уже добрый час, в панике заржали — этим шинкасским скакунам вид Белых Родичей был непривычен и страшен. Но хищники не собирались нападать; окружив отряд чужаков, но держась поодаль, пирги неторопливо теснили их к всадницам.