Михаил Ахманов - Странник по прозвищу Скиф

Джамаль с интересом уставился на ладонь компаньона.

— А зачем ты ее открывал, дорогой?

— Согласно выданной инструкции, — ухмыльнулся Скиф. — Дядя Коля что сказал? Придет нужда, открой, погляди да подумай о том, что нарисовано… Нарисованы же языки огня и саламандра… А саламандра огонь любит, живой огонь!

— Это мной сказано, а не твоим дядей Колей, — уточнил Джамаль, разглядывая коробочку. Определить ее назначение он не мог, и казалась она слишком маленькой и безобидной, чтобы как-то помочь намечаемым на сегодня делам. Но эта мысль принадлежала, разумеется, землянину Джамалю; звездный странник Ри Варрат знал, что величина технического устройства отнюдь не определяет его мощности и ценности.

«Детонатор? — подумал он. — Нечто вроде запала с каталитическим действием?» Взгляд его вновь обратился к Скифу.

— Что такое, как думаешь, дорогой?

— Тикает, а не часы… Значит, бомба! — Компаньон снова усмехнулся и перебросил блестящий диск Сийе. — Это амулет, моя ласточка! Примотай покрепче к стреле… Пустишь, когда я дам сигнал. — Затем он поглядел на Рирду и жестом, уже привычным для Джамаля, потер висок. — Ну, отважная, пора! Раз моими молниями не поджечь даже сухой травы, поглядим, на что годятся ваши стрелы. Помаши-ка девушкам!

Шрам на щеке амазонки побагровел, ноздри раздулись, в глазах сверкнуло бешенство; она снова стала похожа на разъяренную дикую кошку. Скиф, явно цитируя кого-то, с усмешкой произнес:

— Гнев подобен огню — не выплеснешь, сгоришь сам. Не сверли меня взглядами, отважная, лучше берись за лук и тоже постреляй.

Голос его, как показалось Джамалю, звучал куда уверенней, чем прежде; видать, он крепко полагался на дяди Колин подарок. С этим умельцем Джамаль был неплохо знаком, ибо Сарагоса, шеф фирмы «Спасение» и резидент Системы, не препятствовал дяде Коле подхалтуривать на стороне — при том непременном условии, что клиенты не будут спаивать его сотрудника. К спиртному у дяди Коли была слабость, и хоть никто не видел его пьяным, но и в трезвости старый «механик» пребывал считанные часы.

Что, впрочем делу не мешало. Сотворил ли дядя Коля свою «штучку» трезвым или в обычном подпитии, Джамаль не сомневался, что она сработает; вот только как? Если догадка компаньона была верной, они могли рассчитывать на успех; если нет…

Рирда ап'Хенан, все еще хмуро поглядывая на Скифа, взмахнула копьем. Полетели стрелы, и звездный странник застыл на мгновение, будто сраженный великолепным зрелищем. Над головой его струился стремительный огненный поток; ярко пылали пучки промасленной пакли, прикрученной к остриям, металось раздуваемое в полете рыжее пламя, сотни дымных следов пестрили воздух, слитный свист летящих снарядов напоминал басовитое гудение органных труб. Амазонки не торопились, однако каждую минуту в небеса взмывали три сотни стрел, а в запасе у каждой лучницы их было не меньше сорока. «Половину Тбилиси можно спалить», — подумал Джамаль, наблюдая, как огненный град рухнул на рощу.

Над золотыми кронами и у самой опушки, в траве, вспыхнуло пламя. Сначала казалось, что и деревья занялись; алые языки встали в два человеческих роста, метнулись вверх по стволам, лизнули листву и грозди огромных ягод, перевернутыми плотными пирамидками свисавших с ветвей. В нос ударил запах гари, совсем заглушивший слабый медвяный аромат; золотистые листья начали скручиваться, опадать, и степной ветер, подхватив их, понес к морю. Дым и пепел поднялись над деревьями темным столбом, расплылись тучей; и в это мрачное черное облако все летели и летели стрелы.

— Горит? — неуверенно произнес Скиф, покосившись на Джамаля.

Тот пригляделся.

— Масло горит, генацвале. Трава горит… еще — листья, но немного… Ну, ты видишь сам!

— Вижу! — Компаньон взвесил на ладони лучемет, будто соображая, подбавить огонька или не стоит. Рядом с ним в напряженном ожидании, с луком в руках, застыла Сийя.

Ягоды — большие, величиной с кулак, полные сока — начали лопаться. Вязкая жидкость обволокла ветви и листву, сбивая пламя, устремилась вниз, к стволам; чудилось, что некто невидимый включил автоматическую систему, рассчитанную на случай пожара. Но впечатление это было скорее всего ложным. Падда и в самом деле не поддавались огню — прочные, как камень, они обладали естественными средствами защиты. Сок продолжал течь, в воздухе кружилось все меньше обгорелых листьев, дым сделался реже, огонь замирал. Амазонки прекратили стрелять — видно, запас снарядов был израсходован.

— Чего ты ждешь? — прорычала Рирда, дергая Скифа за рукав. Шрам ее вновь набух кровью, серебряный пирг на панцире ярился больше обычного. — Чего ты ждешь, чужак? Выпускай свои молнии, пока не выгорело все масло! Клянусь Безмолвными, травы у опушки уже нет, ни сухой, ни свежей — теперь посмотрим, что ты сумеешь поджечь, кафал!

Скиф рывком сбросил ее руку.

— Поглядишь на молнии в другой раз, Сестра Меча. А теперь… — Он повернулся к Сийе, и Джамаль заметил, как его напряженное и злое лицо сразу смягчилось. — Стреляй, ласточка! Стреляй! Целься туда, где огонь еще не погас.

Девушка откинулась назад, растянула лук. Руки у нее были тонкие, изящной лепки, но под смугловатой кожей перекатывались упругие мускулы, а хватка пальцев на тетиве была уверенной и твердой. Джамаль залюбовался ею. Сейчас эта лучница с пепельными кудрями сама напоминала лук — живую древесную ветвь, напряженную в страстном усилии.

Тенькнула тетива; стрела, очертив пологую арку, скрылась в редеющем дымном облаке.

— Так хорошо? — спросила Сийя, подняв на Скифа большие темные глаза. На Рирду она старалась не смотреть.

— Хорошо. Теперь подождем. Надеюсь, дяди Колина «штучка»…

Он не успел договорить, как над рощей полыхнуло. Джамаль, ожидавший чего-то подобного, успел прикрыть ладонью глаза, но обе женщины вскрикнули, а компаньон чертыхнулся, поминая какого-то Харану, бездельника и лоботряса. Вероятно, лучницы-амазонки тоже были ослеплены — Джамаль, прижимавший руки к лицу, слышал, как девушки кричат, призывая Небесный Вихрь и троицу Безмолвных.

Звездный странник раздвинул пальцы, осторожно приподнял веки. Дым над рощей рассеялся; палящий воздух мгновенно унес остатки темного облака, развеял его без следа. Теперь над золотыми кронами ревел, ярился и бушевал огонь, метался диким зверем, выбрасывая в стороны и вверх багровые факелы, длинные тонкие искры, пламенные шары и рыжие завитки, подобные вздутым ветром парусам. Пожар начался в самой середине рощи, и хотя деревья на границе ее казались по-прежнему несокрушимыми, Джамаль понял, что на сей раз горит не масло. И не стрелы, выпущенные девушками Рирды! Стрелы, вероятно, обратились в пепел за первые пять секунд.