Александр Михайловский - Рандеву с Варягом

Конечно, неприятно узнать, что так называемый союзник имеет тебя в виду, как бы это помягче сказать, в качестве будущей жертвы мошенничества. Понятна и естественная самодержавная ярость и монаршее возмущение от такого положения дел, но разве нельзя сперва сделать невозмутимую морду кирпичом, провести расследование, ну, а потом уже рубать шашкой всех подряд? Не понимаю я этого.

Но надо признать, что пинок "чуть пониже живота" Франция получила знатный. Того и глядишь франко-русский союз будет денонсирован, и Вильгельм исполнит свой "танец с саблями", о котором он давно мечтал. А России-то с этого какое счастье? Поспешил Николай Александрович, ох поспешил. Да и лишнее внимание к себе царь-батюшка привлек. С такими инициативами ему запросто можно повторить судьбу своего деда...

Стук в дверь купе, прервал мои размышления. - Кого это там принесли черти? - подумал я, но вслух произнес вполне доброжелательно, - Кто там?

- Александр Васильевич, к вам можно? - Это я, ротмистр Познанский, - ответил за дверью голос нашего жандарма.

- А, Михаил Игнатьевич, проходите, проходите, - ответил я, - Скажите, чем, так сказать, обязан?

Жандарм сел напротив меня, сложив руки на столе подобно примерному ученику-первокласснику, - Хотел, понимаете ли, Александр Васильевич, побеседовать с вами с глазу на глаз на разные занятные темы. Возникли, знаете ли, некоторые вопросы...

- Слушаю вас, Михаил Игнатьевич? - я изобразил на лице глубочайшее внимание.

- Вы не возражаете? - Познанский достал из кармана портсигар.

Я отрицательно покачал головой, - Лучше не стоит. Я, Михаил Игнатьевич, знаете ли, уже лет двадцать, как бросил эту дурную привычку, и теперь табачный дым мне крайне неприятен.

- Ну, если так, то не буду. И сказать честно, завидую вам, ибо для меня эта дурная привычка кажется неистребимой, - жандарм убрал портсигар, - Теперь, Александр Васильевич, к делу, с которым я к вам пришел. Тут на досуге перелистал данные вами книжки о нашей, то есть, простите, вашей будущей истории. Ибо нашу историю вы вознамерились изменить самым решительным образом?

Я кивнул, - Именно так, Михаил Игнатьевич, самым решительным образом. Нам, знаете ли нужна Великая Россия, а не Великие Потрясения, в чем мы совершенно сходимся с господином Столыпиным. Расходимся мы с ним в методологии достижения величия. Выбранный им путь, слепо скопированный по западным образцам, который только приблизил Великие Потрясения.

- Хорошо, - кивнул Познанский, - про Столыпина там было как-то мельком. Его ведь, кажется, убили?

- Угу, Михаил Игнатьевич, ваши коллеги из охранного отделения, руками анархиста-террориста Богрова, работавшего на охранное же отделение под кличкой Аленский. Этот метод разборок на высшем уровне, как раз входит у них в моду. Сипягин уже был, потом будет Плеве, Великий Князь Сергей Александрович, тот же Столыпин и бог весть знает, сколько честных чиновников, жандармских, полицейских и армейских офицеров.

- Изнутри гнием, значит? - скептически заметил Познанский.

- А вы скажете - нет? - переспросил я, - Вот, возьмем, к примеру, вчерашнюю историю с нападением на разъезд. Вот кому это было выгодно, Михаил Игнатьевич, вы не задумывались?

- Конечно же, японцам, - ответил жандарм.

Я покачал головой, - Японцы уже войну проиграли. Пусть они пока этого и не признают, но их флот понес такие потери, что речь теперь может идти только об условиях их капитуляции. С этой точки зрения наша поездка в Петербург не имеет для них особого значения. Кроме того, японские офицеры в свите Наместника не служат, и получи они информацию по своим обычным агентурным каналам, то мы к тому времени были бы уже за Читой... Какой из всего этого вывод?

- Ну, есть еще и англичане? - задумчиво произнес жандарм.

- Есть, - подтвердил я, - и их сольная партия еще не сыграна, хотя и находится под угрозой от самого факта нашего присутствия. Но и они, самостоятельно, без помощи со стороны кого-то из людей из непосредственного окружения Наместника не смогли бы так быстро спланировать операцию. Учтите, на все про все, у них было меньше двух суток.

- Так вы считаете, что... - брови ротмистра удивленно поползли вверх.

- Вот именно! - кивнул я, - Спланировать все это мог человек непосредственно находящийся рядом с адмиралом Алексеевым. В нашей истории после войны генералы Стессель и Фок попали на скамью подсудимых ... Кстати, Фок бывший ваш коллега - в 1871 - 1876 годах он служил в Корпусе жандармов. Он сумел вывернуться, а Стесселя приговорили к 10 годам заключения в крепость.

Может был кто-то из моряков, не выявленный, к примеру, лишь потому, что он погиб вместе с броненосцем "Петропавловск". Словом, не знаю. Вы обратили внимание на то, что в деле нарисовался резидент британской разведки в Мукдене?

- Да, Александр Васильевич, обратил, - кивнул жандарм.

- Так вот, - я начал дожимать ситуацию, - именно там в мирное время располагалась резиденция Наместника. По моему сугубо личному мнению, на британцев шпионит кто-то, кто принадлежит к враждебной Наместнику придворной группировки. Например, человек связанный с господином Витте и господами Безобразовыми.

Но вся мерзость этой ситуации заключается в том, что этот наш, пока еще неизвестный мистер "Х", как и вполне известные Стессель с Фоком, преследуют свои личные или клановые интересы, не останавливаясь перед предательством интересов Российской империи, как государства, и русских, как народа.

- Задали вы задачку, - покачал головой жандарм, - так вы считаете, что все наши беды исключительно от предателей.

- Ну, это не совсем так. Эти люди даже не чувствуют себя предателями, они просто преследуют свои интересы, а на государство им наплевать. Неважно, что страна проиграет войну, неважно, что взбунтуются мужики, им ничего не важно, кроме их шкурных интересов. А как только эти люди вступают в сношения с иностранными государствами, так и интересы этих государств выходят для этих людей на первый план. Ведь за это платят звонкой монетой. Именно такие люди, среди которых были даже Великие Князья, привели Россию к катастрофе в двух войнах. Именно они потребовали отречения императора, а потом бегали с красными бантами на груди. Если мы хотим избежать катастрофы, то именно от этих людей мы должны избавиться в первую очередь, причем, не останавливаясь перед самыми радикальными мерами...

- А революционеры? - растерянно переспросил Познанский.

- Революционеры - это сама по себе весьма разношерстная публика, - ответил я, - Часть из них - просто наемные бандиты выполняющие за иностранные деньги свою грязную работу. Другая часть искренне ненавидит Россию, и готова разметать ее по кирпичику - "до основанья, а затем...". Третьи - наивные идеалисты в стиле Кампанеллы. Но результат их идеализма может выглядеть весьма жутко. Потом я вам дам почитать про кхмерских "товарищей Пол Пота и Йенг Сари", за четыре года уничтоживших две трети населения свой страны.