Влад Савин - Ленинград-43

Потому U-1505 очень осторожно отползала в сторону, где, как казалось, активность врага была меньшей. Через несколько часов эсминцы остались далеко за кормой — но только под утро Шнее отдал приказ всплыть под шнорхель, чтобы наконец зарядить батарею. Он не стал сообщать на берег об атаке, помня, что первое правило подводника, очень способствующее выживанию, — это пореже выходить в эфир. Когда они вернутся, кригс-комиссар подтвердит факт атаки и его, Адальберта Шнее, достойное поведение. А если они не вернутся, то будет уже всё равно.

Оставалось лишь израсходовать оставшиеся семнадцать торпед. И потому U-1505 продолжала двигаться на юг. Хорошо бы встретить конвой на Лиссабон, хотя бы на обратном пути — пусть порожним, кто будет разбираться? Или подвернется еще кто-то легкой добычей, пусть даже нейтрал. Хотя какие теперь нейтралы — после того как Испания и Португалия вступили в войну, а шансы встретить здесь шведа или какого-нибудь аргентинца исчезающе малы!

Но в любом случае долг перед фюрером и рейхом за этот поход выполнен. Что весьма ободряло — можно уже не слишком рисковать.

Те же место и время.

«Йорктаун» затонул под утро. Авианосцы типа «Эссекс» были прочными и живучими кораблями — однако же в иной истории им доводилось принимать удар максимум одной авиационной торпеды. Здесь же торпед было четыре, причем большего калибра — и две из них с неконтактными взрывателями, сработавшие под днищем, в обход противоторпедной защиты. Экипаж сделал всё, чтобы спасти корабль — но когда пожар окончательно вышел из-под контроля, а крен стал опасно расти, адмирал Флетчер сам приказал командиру авианосца «снять парней, пока не стало слишком поздно».

Сначала «Банкер-Хилл», затем «Йорктаун». А прежде был «Лексингтон» у Нарвика, а до того еще «Айова» — хотя про нее сведения смутные, среди немногих спасшихся не было ни одного офицера. Но если информация верна — то это стандартная тактика гуннов: сначала атаки субмарин, затем их авиация и линкоры добивают уцелевших! И тактика успешная — еще до начала сражения янки лишились половины палубной авиации. А если учесть качество авиагрупп на эскортниках — то и больше, чем половины!

Будь это обычный конвой, Флетчер безусловно высказался бы за прекращение операции, обратившись напрямую к высшему штабу: «Наши силы опасно сократились еще до сражения, операцию разумно прекратить, чтобы лучше подготовиться после». И конвой повернул бы назад, в Англию — поймали бы этого ублюдка Тиле в следующий раз, никуда бы он не делся. Но в Португалии погибала армия, сотни тысяч американских парней — и убивали их такие, как Тиле. Флетчер знал, что русские считали немецких фашистов даже не людьми, а чем-то вроде зверей. И был сейчас полностью с этим согласен — как назвать тех, кто приказывал рубить винтами спасавшихся с потопленных кораблей? А эти слухи о черных мессах, где эсэсовцы открыто поклоняются дьяволу и приносят ему кровавые жертвы, пленных — в том числе, наверное, и американцев? Если повернуть сейчас и плохие парни победят — вернувшись домой, экипажам кораблей лучше не сходить на берег.

Значит, надо идти. Четыре линкора, из них три новейших, один полностью боеспособный авианосец, да и двести машин на эскортниках чего-то стоят — достаточно, чтобы драться с этим ублюдком Тиле как минимум на равных. Мы не «Рамилиез», и здесь не Индийский океан: три против семи — это не то, что один против трех! И палубная авиация у нас всё же сильнее! А ради того, чтобы Тиле сдох и парни с «Айовы» были наконец отомщены, стоит и рискнуть головой. Ведь адмирал, в отличие от сухопутного генерала, не посылает в бой, а ведет туда, сам находясь на линии огня.

И потому есть хороший шанс увидеть Тиле висящим на рее. Если его не сожрут акулы прежде, чем мы его выловим!

Первый «Лексингтон» погиб в Коралловом море в апреле сорок второго, второй с этим именем — у Нарвика, месяц назад. Первый «Йорктаун» погиб у Мидуэя, второй здесь. В этой реальности никогда больше в составе ВМС США не будет кораблей, названных «Лексингтон» и «Йорктаун». Моряки — это очень суеверный народ.

Утро 18 ноября 1943. Район Порту, северная Португалия.

Небо на высоте кажется ярко-синим, отливающим чернотой — с земли такое можно увидеть лишь в горах вроде Гималаев. Белые облака, прозрачное безмолвие — и три десятка странных металлических птиц: четким строем двухвостые силуэты, квадрат с крыльями. Две эскадрильи дальних истребителей «лайтнинг», уже заслуживших прозвище «король воздуха» в боях над Тихим океаном. Восемь километров до земли — на этой высоте «лайтнинги» не имели соперников.

Четыре часа назад они взлетели с аэродрома в Корнуолле. Тысяча километров — бензина хватило бы еще на воздушный бой или пару часов патрулирования на крейсерском режиме — и домой. На крайний случай можно было сесть здесь — но штабные предупреждали: «Тогда у вас все шансы отсюда не выбраться». Эти проклятые гунны еще в первые дни, одиннадцатого и двенадцатого, внезапными авиаударами сожгли больше половины складов горючего, а после переключились на аэродромы. Тут, наверное, было полно шпионов и от джерри, и от союзных им испанцев — хотя могла сработать и их авиаразведка, точно так же, как мы сами готовили вчерашний удар. Славное было дело: как показали фотографии, на земле сгорело не меньше эскадры юнкерсов, а как их истребителям досталось! Вот только гунны за шесть дней успели свести нашу авиацию практически к нулю, а у них самих что-то еще сохранилось — наземные войска настаивают, чтобы их прикрыли. И генерал Дулитл (тот самый, герой налета на Токио весной сорок второго), сейчас командующий Пятнадцатой воздушной армией США в Англии, отдал приказ.

Небо было чистым. Нигде не было видно бомбардировщиков с черными крестами. Но в наушниках — голос авианаводчика с земли: «Бандиты штурмуют позиции Десятой горнопехотной в квадрате…» Командир прикинул курс и отдал приказ. Строй «лайтнингов» повернул и стал снижаться. С земли доносилось: «„Коршуны“, где же вы, скорее!» Они вышли точно, вот впереди и далеко внизу уже видны самолеты гуннов — «фокке-вульфы», снующие над землей подобно мухам, несколько «худых», чуть выше и в стороне; трассы и разрывы зенитных снарядов — и что-то на земле горит. «„Коршуны“, спасите, нас мешают с землей!» — «Парни, атакуем!»

Тактика была отработана еще в Северной Африке. «Лайтнинги» ранних модификаций очень плохо пикировали, что-то происходило с аэродинамикой, даже умники не могли понять, но самолет из пике не выходил. Потому группа разделилась: одна эскадрилья с пологого пикирования атакует «фоккеров», идущих над самой землей, вторая эскадрилья прикрывает, оставаясь чуть выше и отбивая «мессов». Первый удар был успешен, хотя один из американцев не вышел из атаки, врезавшись в землю — то ли то самое, непонятное науке явление, то ли просто не рассчитал просадки при выходе. «Фоки» не успели увернуться, сразу восемь их было сбито в первые же секунды — а в Me-109, пытавшихся помешать, вцепились «лайтнинги» прикрывающей эскадрильи. Но немцы были слишком опытными воздушными бойцами, только двое попали под удар, остальным же удалось навязать второй эскадрилье, потерявшей высоту, маневренный бой, а «лайтнинг» у земли по всем параметрам проигрывал и «мессу», и «фоку». И штурмовики, оставив в покое парней внизу (хоть какая-то помощь), тоже ринулись в драку. Первая эскадрилья всё же успела вырваться, на скорости проскочив вперед и уйдя на высоту, не повезло лишь четверым. Зато во вторую немцы вцепились намертво, имея и численный, и качественный (на этой высоте) перевес. И падали тяжелые двухвостые самолеты на дымящиеся после бомбежки португальские холмы один за другим.