Александр Мазин - Сага о викинге: Викинг. Белый волк. Кровь Севера

Нас же было в совокупности почти тысяча.

Но командирам виднее.

Ранним утром наше войско появилось в видимости городских дозорных.

А еще затемно группы рейдеров провели зачистку территории. Скрытность – один из наших козырей. Враг думает, что мы болтаемся в устье Сены, и еще только-только собирает войско, а мы уже идем по Луаре. Король франков срочно двигает недоукомплектованное войско к Руану… А Рагнар уже под Парижем. Или типа того.

По крайней мере в теории, то есть в рассказах моих бывалых соратников, всё выглядело именно так. Толковая тактика, но я рад, что мне не пришлось участвовать в зачистках.

Мы остановились в отдалении от стен. Стены были сложены из камня, но такое ощущение, что камень этот рубили совсем для других целей. Кривоватые какие-то получились укрепления.

Остановились мы достаточно далеко. Чтобы нас нельзя было достать из лука или баллисты, буде таковая найдется в этом городишке. Затем из рядов нашего воинства выдвинулись человек двадцать с поднятым на копье щитом. Белой изнанкой наружу.

В компании парламентеров был и я. Возглавлял посольство Хрёрек. Тут не принято поручать опасные миссии подчиненным.

Ярл дунул в рог. Над заборолом появился местный рыцарь.

Кстати, вблизи я понял, что строили этот городок всерьез и надолго. Но очень давно. Но бурные времена не прошли для крепости даром. В целости остался только фундамент, а вот стены – чистый новодел куда худшего качества. Впрочем, с разбега на них тоже не вскарабкаешься. Если сами не сдадутся, придется попотеть.

Нас не обстреляли.

Стороны вполне мирно обменялись приветствиями.

Ярл говорил на родном языке. Рыцарь – на весьма похожем. Видимо, германском. Надо полагать, он знал этот язык лучше, чем Хрёрек – французский. Я понимал три слова из четырех. Ярл, надо полагать, не меньше.

Хрёрек сходу потребовал сдать крепость. Ввиду явного численного преимущества.

Рыцарь ответил в том смысле, что сдаться ему не позволяет честь. И сразу посоветовал не тратить на городок времени. Мол, поживиться у них нечем, во всем городе не наберется и десяти фунтов серебра. Которые он, рыцарь, готов выплатить еще до полудня.

Хрёрек потребовал триста фунтов.

Какое-то время они торговались, расходясь в оценке выкупа примерно на порядок. Мне такие дискуссии были знакомы по моим азиатским путешествиям. Только здесь на кону была не выгода, а жизнь.

Рыцарь поднял цену до шестнадцати фунтов. Даже я по его тону догадался, что это – предел. Вспомнилось рассказанное Вихорьком. Насчет прошлогоднего грабежа и монастырского займа. Так или иначе, но Хрёрека размер выкупа не удовлетворил.

Рыцарь вздохнул так, что его услышали даже мы. И предложил решить дело в поединке.

Ярл охотно согласился.

– Если ты победишь, – заявил Хрёрек, – город заплатит нам шестнадцать фунтов серебром. Если проиграешь, то мы войдем в город. И возьмем, что захотим.

– Условия поединка? – поинтересовался рыцарь.

– Никаких! Ты и твои старшие поклянутся вашим Христом, что откроют ворота, если ты падешь. А мои люди поклянутся Одином…

– Не Одином! – перебил рыцарь, проявив некоторую информированность в скандинавской теологии. – Клянитесь именем Тора и Ньёрда! Вы войдете, возьмете, что пожелаете, но не будете убивать.

Хрёрек не стал возражать.

Стороны торжественно представились. По полной форме, с перечислением четырех поколений предков. Рыцаря звали Жилем. Если коротко.

Затем были принесены клятвы. Очень торжественно, с тщательным подбором слов, дабы гарантирующие их выполнение высшие силы ничего не перепутали.

Пятью минутами позже ворота приоткрылись, и наружу выехали два всадника. Храбрый франкский рыцарь и его не менее храбрый оруженосец. Оба – в тяжелых доспехах. Реально тяжелых. Толстое железо, нашитое на толстую кожу, – это вам не кольчуги и не панцири продвинутых викингов. Высокие конические шлемы – тоже не самый лучший вариант боевого головного убора. Хотя для всадников – нормальный вес. Вон у шевалье Жиля даже поножи имеются. Нет, серьезно выглядят ребята. Внушительно. И копья длинные, и лошадки приличных размеров тоже в «защите».

Хрёрек вышел им навстречу. Один. Пеший. Без копья. В своей обычной броне, которая, хоть и была покрепче франкской, но выглядела куда менее внушительно. Ярл даже золотых браслетов не снял. Будто пришел на пир, а не на поединок. Великолепный шлем сиял золотом, золотом же горело зерцало нагрудника, серебрились пластины доспеха и кольчужная юбка. Ниже шлемной полумаски спускалась на широченную грудь заплетенная в косы светлая борода. Ровные белые зубы блестели, как жемчуг на солнце, – ярл улыбался.

Но эта открытая улыбка не обманула бы того, кто заглянул бы в прозрачно-голубые глаза Хрёрека. Ярл вышел, чтобы убивать.

Вышел, остановился, хлопнул обнаженным мечом по щиту. Мол, начинай, приятель.

Рыцарь послал коня вперед. Оруженосец – следом, отставая метров на двадцать. По вальяжной позе Хрёрека я понял: ярл не очень-то опасается столкновения с этой бронированной парой.

Почему – стало понятно чуть позже, когда рыцарь разогнался до крейсерской скорости и опустил копье книзу в твердом намерении нанизать моего ярла, как рябчика на вертел.

Не знаю, сумел бы франк осуществить желаемое. Позже я узнал, что на охоте такие парни на скаку ловили копьем бегущего зайцы. Хрёрек-ярл, конечно, покрупней зайца.

Но я не думаю, что нашелся бы такой заяц, который мог бы убежать от среднестатистического викинга.

И я мог бы пересчитать по пальцам тех викингов, у которых был шанс убежать от меча Хрёрека-ярла.

У шевалье Жиля такой шанс был. Его конь был достаточно проворен. Просто скакал не в том направлении.

Острие копья, на противоположной стороне которого находилось более полутонны плоти и железа, со скоростью пятидесяти километров в час приближалось к сердцу моего ярла. Но это сердце вряд ли ускорило ритм. Им, копью и сердцу, по-любому не суждено было встретиться. Более того, мой ярл даже не собирался уклоняться от живого снаряда.

Он просто ждал.

И за десять секунд до столкновения произошло нечто.

А именно: из наших рядов выскочил Стюрмир. Выскочил и с разбега метнул копье навстречу атакующему ворогу.

Попал, разумеется.

Бросок у Стюрмира и так неслабый, а уж с разбега…

Попал он в коня. Вероятно, в коня и целил, потому что промахнуться с тридцати шагов Стюрмир точно не мог.

Копье угодило бедному животному в шею. Пробило навылет – скорости сложились.

Получилось красиво: конь упал в десяти шагах от Хрёрека, а шевалье подкатился прямо под ноги.

Ярл торжественно поставил ногу на грудь рыцаря и проревел во всю мощь командирской глотки: