Александр Мазин - Варяжская сталь: Герой. Язычник. Княжья Русь

– Ты, бать, на ромейское-то не очень налегай, – заметил Артём. – Нам сегодня еще с печенегами толковать.

– Мне это вино – что твоему елефанту дробина… – проворчал Сергей, однако бокал отставил.

– Не кручинься ты так, батя, – сказал Артём. – Ярополка ты не переделаешь, а ночная птица дневную всегда перепоет.

– Думаешь, это Наталия его отговорила? – Сергей потер шрам на виске. – Может, тогда матушку вашу попросить, чтоб вразумила княгиню? Наталия ее слушает…

– Княгинюшка наша праздная говорит то, что Ярополк услышать хочет, – возразил Артём. – А Ярополку лишь бы на печи сидеть. Разбаловала его спокойная мирная жизнь да верные воеводы.

– Ничего себе – мирная! – возмутился Славка. – Да мы три раза на седьмицу…

– Рот закрой, когда старшие говорят, – сухо произнес Артём. – Я, бать, когда в позапрошлом году в Германию послом ходил, в Кведлинбурге на большом пасхальном сборе у императора побывал. Посмотрел на тамошних князей да бояр – и понял, как у нас мирно. Вот где волки! Чуть кто захромает – сразу на части рвут… Если вожак не цыкнет. И он, вожак, тоже всегда начеку. Иначе такую стаю не удержать. Вот это власть. Страшная, но крепкая. А Ярополк, он с детства чужим умом живет. То Ольга за него думала, то Свенельд. Теперь вот Блуд, ублюдок моравский, его под себя подминает. А он ведь не дурак, князюшка наш. Чует, что слабого вождя уважать не будут. И больше всего боится слабость показать. И очень хочет славу стяжать. А всей его славы – брата меньшого в глупом толковище удавил.

– Ты там не был, Артём! – не выдержал Славка. – А я был! Там сеча была. Там друга моего убили! А ты – толковище! – Славка фыркнул сердито.

– Если бы я там был, – спокойно произнес Артём, – никого бы там не убили.

– Ага! Все бы сами разбежались! Еще бы – воевода Артём пожаловал!

– Славка, ты неправ, – пресек конфликт Сергей. – Друга твоего, конечно, жаль, но погиб он исключительно из-за гордыни нашего князя. Вольно ж ему было – с меньшей дружиной на Овруч идти. Тем более самому. Послал бы воеводу со старшей гридью – тысяч пять. Или, коли уж так хотелось брата поучить, – вышел бы с ним на единоборство. Тем более что мы знаем: на мечах он бы Олега запросто одолел. А еще лучше: уважил бы гордость Олегову и позвал как равного на переговоры.

– Его Свенельд натравил, – сказал Славка.

– Что-то ты, меньшой, сегодня многознающ, как щекавицкий волох, – Артём усмехнулся. – Может, женить тебя пора?

– Сначала сам женись! – парировал Славка.

– А он как раз скоро женится, – сказал Сергей.

– Ух ты! – воскликнул Славка. И сразу обиделся: – А почему я не знаю?

– Теперь знаешь, – сказал Сергей. – Сосватал нам Свенельд внучку свою Доброславу. В приданое ей Улич дает.

– Улич? – Славка аж привстал. – Так это ж стольный город. Так что теперь Артёмка наш – князем будет?

– Не буду я князем, – огорчил младшего брата Артём. – Уличским – не буду. Город моим будет, а стол другому внуку Свенельдову отойдет. Мстише Лютовичу. И для него Свенельд уже новый город заложил. Мстиславль. А княжий стол мне Ярополк пообещал – Волынь-град. Тот, что на червенских землях.

– Так его же Мешко лехитский захапал!

Сергей и его старший сын переглянулись.

– Отберем, – сказал Артём уверенно. – Я через те земли ездил. Лехиты там некрепко сидят. Да и не до того Мешко. У него на других рубежах трудности. Если договориться с чехами, чтобы разом ударить, – отобьем все червенские города. До самого Кракова.

– Если Владимир не помешает, – хмуро произнес Сергей.

– Да, – Артём тоже помрачнел.

Несмотря на былую дружбу с Владимиром, ничего хорошего для себя отец и сыновья не ждали. До Киева уже дошли слухи, что новгородский князь очень сильно обижает христиан. А жрецы его что ни день людей на капищах «жрут» – режут. Хватают тех, на кого падет жребий, и губят. А жребий падает, ясное дело, на христиан да на тех, кто против Владимира говорит.

– Ничего, – Сергей сжал тяжелые кулаки. – Отобьемся. Чай, у нас на юге людей вдесятеро больше, чем у северян. Даже если наемников посчитать. Одна у нас слабость – Ярополк… А теперь, сынки, поехали к печенегам.

Выехали ночью, а в стан орды прибыли утром. Сергей с сыновьями. С ними – три полусотни гридней из личной дружины Сергея. Немного. Но ведь ехали не биться. Дружеский визит по приглашению хана Илдэя. Илдэй – союзник, так что опасаться причин не было. Тем более что с печенегами-цапон Сергей знался давно. Воевали вместе чаще, чем друг с другом, и кочевать им разрешалось у самых границ Киева. Кочевать и бить прочих разбойников. Таких же степняков. Разумеется, копченые есть копченые. Одними разбойниками не ограничивались. Хватали всё, до чего могли дотянуться загребущими ручонками. Но не увлекались. Знали: если зарвутся, то ручонки эти им отрубят по самую шею.

О том, что союзные цапон надыбали что-то интересное, сначала узнал Варяжко. Он и проинформировал Сергея.

Сам Варяжко тоже был тут. Прискакал днем ранее и многое уже успел выяснить. Однако окончательный вердикт должен был вынести Славка.

Пленника подняли и поставили на ноги. Копченые уже основательно с ним поработали, так что выглядел пленник неважно, но стоять – мог. Голый, трясущийся, с черными пятнами ожогов и красными – срезанной кожи, но – стоял, не падал. Сергей опытным взглядом определил: серьезных повреждений нет. Мучить печенеги умели и любили. Всегда растягивали удовольствие. То, что в данном случае предметом обработки был их сородич, копченых ничуть не смущало. Главное – не цапон. Чужой степняк. Вернее – не степняк. Ромей.

– Он, точно он, – уверенно заявил Славка.

Ромей его тоже узнал.

– А-а-а… – прохрипел он разбитым ртом. – Сын воеводы. Как тебе мое золото, пригодилось?

– Какое золото? – мгновенно оживился Илдэй.

– Не твое! – отрезал Сергей. И поинтересовался у пленника: – Жить-то хочешь?

– Хочу умереть, – ответил тот. – Только быстро.

– Дохлым ты мне ни к чему, – усмехнулся Сергей. – А вот живым можешь и пригодиться.

Вот он, долгожданный компромат на боярина Блуда! Шпион Византии, который привез Блуду золото.

– Я его покупаю, – Сергей повернулся к Илдею: – Две номисмы.

– Десять, – внес встречное предложение хан. – И ты расскажешь мне, о каком золоте говорил этот ублюдок.

– Золото это мой сын добыл железом, – Сергей одарил печенега грозным взглядом. – Три номисмы.

– Четыре!

– Договорились.

За такую добычу Сергей готов был заплатить не то что четыре золотых – все десять. К счастью, хан об этом не знал.

– Этого – подлечить и стеречь, – распорядился Сергей. – Хорошо стеречь. Он хитер, как лисица. Поедем вечером, когда жара спадет. Артём, выдай нашему другу Илдэю деньги. До вечера мы будем твоими гостями, друг мой Илдэй-хан.