Владимир Гаврилов - Третий путь

Но есть ведь где-то там и на Земле нормальная демократия, нормальное правовое государство.

Примем и эту точку зрения во внимание. Попробуем тогда вместе с Иваном-царевичем из нашей сказки верхом на сером волке промчаться над этими правовыми Норвегиями и другими сытыми странами, промчаться и над иными государствами, всякими Украинами, которые бунтуют, дерутся и почти голодают, и заглянуть в их тридевятые царства. Мы можем вспомнить песенку про пилотов из нашего детства, которые пели за штурвалом самолёта простому человеку: - Мне сверху видно всё, ты так и знай!

Но эти тридевятые царства часто скрыты от глаз людей за своим туманом, хотя и лежат на поверхности. Посмотрим на то, что на поверхности и скрыто от нас. Для этого нам надо спокойно и вдумчиво посмотреть дальше на простые события и сюжеты из жизни наших героев.

Вернемся для этого на то место, на тот песчаный склон, прогреваемый мягким осенним солнцем, где пока ещё спят наши герои, где у их ног лежит собака, похожая на волка, где среди леса у дороги стоит кафе…

Через несколько минут из кафе вышли четыре неприметных мужчины и подошли к своей машине.

У одного из них уже с утра проявились признаки начинающейся ломки, его тело пробивала накатывающими волнами легкая дрожь, на лбу выступала испарина, и легкие деньги были бы сейчас очень кстати. Без лишней суеты он отделился от своих приятелей и подошел к машине Виктора. На заднем сидении из-под чёрного рюкзака виднелся плоский корпус дорогого ноутбука. За примерно такой ноутбук недавно барыга-наркоторговец отдал целых десять доз. Хороших доз, из очень чистого героина…

Наркоман уже вошел в состояние охотника, его обострившееся зрение разглядело вдалеке законную добычу, двух спящих лохов, но затем его взгляд скользнул вниз по песчаному склону к серому пятну и напрямую встретился с глазами пса. Халдей, живущий в каждом человеке и почти убитый в душе наркомана зельем и отравой, вдруг проснулся и углядел нечто в глазах собаки. Прошла секунда, и неконтролируемый липкий ужас стал вползать в душу наркомана. Нескольких мгновений хватило, чтобы наркоман всё понял и осознал… Осознал на своей шкуре через неожиданный болезненный и резкий энергетический удар потрясающей мощи.

Пес не спал. В тело пса при рождении был помещен в заточение древний дух, очень непростая и высокая сущность, которая за долгие тысячелетия совершила много ошибок. Законы справедливости выбрали тело этого могучего лохматого зверя для того, чтобы древний дух смирил гордыню, осознал и осмыслил предназначенное…

Псу ещё при первом взгляде сразу понравилась аура этих двоих людей, лежащих сейчас рядом с ним. Люди спокойно и глубоко спали на прогретом песчаном склоне. Сияющие нити, пронизывающие всё живое вокруг, сплетали сейчас в одно целое жизни и души двух спящих людей и того, кто был древним духом. Пес увидел, как далеко они ушли в эти короткие мгновения сна по бесконечным нитям жизни. Сполохи от их сияющих тел почти не пробивались в этот мир из мира снов. Пёс знал, что он, и эти двое спящих – сейчас одной крови… Что бы в мире не случилось – пока они здесь – они будут в безопасности. В полной…

Он сумел вовремя и в нужное место нанести свой короткий энергетический удар по больному и неряшливому светящемуся кокону наркомана, который уже был близок к распаду. В эти мгновения разум и душа пса стали одним целым – сверкающей и грозной боевой машиной, и у остатков того, кто ещё недавно был человеком, практически не было шансов.

У наркоманов редко остаются шансы, которые им отпускает судьба и жизнь. Они – игрушки и марионетки совсем других сил, общее имя которым – зло… С первым сознательным приемом наркоты на сияющем световом коконе человека появляются темные отметки. Сияющие нити, связывающие кокон с бесконечной Вселенной, изменяются и обрываются. Проходит совсем немного времени и в обмен на призрачные наслаждения световой кокон человека тускнеет, и на нём появляются язвы и тёмные отметки. Энергетика перестраивается, душа болеет и бывшие люди, творения Бога, становятся тенями, больными и безвольными красными шапками , становятся трусливыми татами, становятся пищей для нижних миров…

Те редкие люди, которые могут видеть энергетический световой кокон вокруг каждого человека, говорят, что на этом коконе четко видны особенности человека, стремящегося к запредельным наслаждениям, имя такому персонажу – красная шапка . В принципе, таты, навы, красные шапки, хваны и так далее имеют свои характерные отметки. Любой человек рождается с определенным предназначением, под определенными звездами, и далее учится и проживает свою непростую жизнь. Его мысли и поступки с течением времени определяют судьбу, очертание и конфигурацию светового кокона и даже внешний облик физического тела, жесты, осанку, выражение лица и сияние глаз у человека. Если физическое тело разваливается или расплывается, то не надо строить иллюзий о гармоничной и красивой душе… Парадоксально, но практически любой человек может определить, кто стоит перед ним, для этого не надо быть видящим… И подобное тянется к подобному. Рыбак рыбака видит издалека. Навы в своем кругу дружно выкашивают бабло, таты сбиваются в шайки, хваны перед грандиозными многотысячными битвами совещаются с 2-3 своими товарищами. И каждый после этого может получить то, к чему стремиться. А его световой кокон при этом или укрепляется и наливается новым сиянием, или тускнеет и видоизменяется – ничто на Земле не проходит бесследно, всё определяется свободным выбором человека…

Следует от мистики вернуться к нашему кафе – там проходят рядовые каждодневные события нашей жизни, там каждый получает свое...

Через минуту после трепки, которую пес учинил наркоману, на площадке у кафе осталась только одна машина, а в уезжающей машине попутчики-наркоманы весело и цинично обсуждали того, кто катался в приступе и испарине на заднем сидении, обхватив тощими руками ноги и прижав колени к груди. От прелых носков наркомана прямо в ноздри бил привычный резкий и удушливый запах гнили, но он уже почти ничего не чувствовал и не мог различить. Гниль, остатки уже нечеловеческих чувств и всё возрастающее зло мутным велиаровым осадком, мерзкой пакостью оседали на дно его души, его чаши разума . Он по своей воле уже почти перестал быть человеком, и его дни на Земле были практически сочтены…

Удар, который он сейчас получил, практически был одним из последних его шансов. Ещё у разума и воли наркомана был шанс достучатся до осколков того человека, которым его родили и пытались воспитать родители и близкие, который ещё жил в его душе, достучаться до искорки духа, тлеющего в каждом.