Комбат Найтов - Крымский тустеп

Всё стихло. Немцы не стали «обострять» обстановку. Теперь важно обнаружить их снайперов.

— Есть, засек, дот 6, перископ, пятый. — доложился Васечкин из пятой группы по Моторолле SCR-536.

— В шестом: 4 амбразуры. — сказал ротный.

Дмитрий передал его слова.

— Нам бы такую!

— Будут, будут!

Ротный опять попытался о чём-то поболтать, но Дмитрий его остановил. У немцев появилась каска-обманка, проявляют нетерпение.

— Манок, справа от 93,0. - в ответ послышались щелчки.

Слева грохнула винтовка Васечкина, и немецкая оборона ожила! Ударили все! Дмитрий показал большой палец капитану, и начал корректировать огонь миномётчиков, засекая и отмечая на карте немецкие миномётные позиции. Все просто, как в учебнике: позиция миномётчиков за каждым дотом! Спустя семь минут немцы на Безымянной замолчали.

— Вперёд! — скомандовал Дмитрий. — Одним взводом! Мы прикроем!

Бойцы взвода редкой цепочкой быстро побежали вперёд, прикрываясь справа небольшой грядой. Безымянная молчала. Справа от неё появилась цепочка егерей, на которую перенёс огонь миномётов Дмитрий. Он связался с Крыловым:

— Подавили немцев на Безымянной, веду её атаку, справа противник пытается перебросить группу пехоты.

— Есть шанс, что прорветесь?

— Метров 150 осталось.

— Там есть огнемёт стационарный.

— Пока не работает, на прицеле.

— У меня две сорокопятки есть — подал голос ротный, схватил трубку и стал срывающимся голосом подавать команды. За захват высоты можно было схлопотать орден и две недели в Мурманске. Несколько выстрелов прозвучало от Безымянной. В ответ резко хлопали снайперские винтовки, затем послышался автоматный бой у вершины Безымянной. Два года назад 135 стрелковый полк потерял Безымянную и высоту 109,0, за ними дорога. Практически всё снабжение немцев идёт по ней. Зазвонил телефон у ротного:

— Ведут бой на вершине… Понял!

Он одел мичманку, проверил пистолет, взял автомат ППШ, засунул за ремень две противотанковые гранаты.

— Ну, бывайте, товарищ капраз! Рота! Перебежками! Вперёд! Занять высоту Безымянную!

А по ходам сообщения бежали бойцы 63 бригады. 2-я рота сменила роту Жаринова на Безымянной. Под охраной снайперов и пулемётчиков сапёры долбят ход сообщения. Через час в окоп свалился сам Жаринов, он тяжело дышал, запыхался от подъёма на горку.

— Во, блин! Умаялся! Здорово у них там всё сделано! Кафель!

Он кинулся докладывать, что его сменили.

— Шесть, шесть «огурцов» захватили, товарищ полковник. Два четырёхамбразурных… Да, переделывают, закрепляются… Ждут… Конечно, поддержу, нам бы «грибочков», и шесть палочек… Да-да! Шесть всего… Здесь! Даю. Вас, товарищ кап-раз.

— Приказано Вам передать приказ командующего об отходе Вашей группы, пока противник молчит. Сам звонил, отходите ко мне.

— Я здесь свой пост оставляю, и на Безымянной, тоже.

— Вас понял. Дайте Жаринова.

Дмитрий вернул трубку капитану. Тот покивал, расцвёл. Положил трубку, и весёлым голосом приказал свёртывать манатки.

— Через час меняемся! Всё! Всем в баню!

На спуске он старался идти рядом с Дмитрием, время от времени поддергивая сваливавшийся автомат. На ходу рассказывал, что вытянул «несчастливую спичку» две недели назад и готовился сидеть весь полярный день на ОП-5, так как без потерь смену не произвести. А тут такая удача! Всего потерь в роте 14 человек, из них 6 сегодня. Считай, что до осени все доживут. Сам из 135 полка, с начала войны здесь, в 41-м был сержантом. На месте, где обстреляли командующего, работают сапёры, перекрывая ход сообщений бетонными перекрытиями. Строят по-немецки: со скользящей опалубкой. Безымянная всем мешала. Жаль, что языков не захватили, похоже, что у немцев был какой-то банный день или что-то в этом роде, потому, что народа на Безымянной не было. Плюс, одна из наших мин подорвала боезапас к немецким миномётам, и оборвала канатную дорогу, по которой снабжалась высота. В общем, немцы пока отошли, но чувствуется, что бои за эту высоту предстоят серьёзные. Дмитрий рекомендовал Крылову забрать трос у немцев и соорудить такую подвесную дорогу на высоту, где находится ОП-5, чтобы снабжать Безымянную боеприпасами постоянно.

— Сделаем! Слышал, Безансон? Городи канатку. Так, Дмитрий Васильевич, к столу! Умаялись, небось? Вот, чем богаты! И ты, Трофимыч, прими чарку, и мыться!

Посидеть долго не дали немцы, которые начали обстрел высоты Безымянной, и за короткую трехчасовую ночь предприняли две довольно мощные атаки.

— Дмитрий Васильевич! Оставьте батарею здесь! Без неё как без рук!

— Оставлю на неделю, но, подгоняйте своих людей учиться. В течение недели поставим вам 24 таких в каждый батальон. Морская пехота флота начала перевооружение и переучивание. Здесь останутся ещё шесть человек, которым надо помочь соорудить учебную десантно-штурмовую площадку. Старшим у них: лейтенант Голованов. Разведчик он опытнейший, четыре крупных десанта за спиной. Из сержантов, кадровый. Ну, всё! Сообщите об этом соседям, пусть тоже подтягиваются и помогают. Через восемь дней подойдёт техника, начнём учиться.

— Вас проводить?

— Нет, спасибо, сами доберёмся.

Днем прибыли в Полярный, Дмитрий проводил группу до расположения, расписался в журнале боевых действий, а сам поехал в штаб флота. Головко отсутствовал, уехал в штаб армии в Мурманск, доложился начштаба:

— Поставленную задачу выполнили, отбита высота Безымянная.

— Да-да, я уже нанес на карту изменения.

— Есть странности в организации обороны у немцев. Во-первых, на самих опорных пунктах народу у них немного. Группа и миномётчики в течение семи минут смогли подавить огонь. Подкрепление снизу подняться не успело, а справа было рассеяно и уничтожено огнём миномётов и снайперов. То, есть, Михал Иванович, проблема в тех канатных дорогах, которые наделали немцы. Скорее всего, это бугельные подъёмники.

— Что за хрень?

— Приспособление для подъёма лыжников на вершину горы. Ну, да! Всё верно! Они же австрийцы! А там горные лыжи — национальный вид спорта! Вот они здесь горнолыжный курорт и построили! Смотрите!

Дмитрий схватил аэрофотоснимки позиций.

— Вот эти канатки! И ведут они на самые вершины. У солдата крюк, бугель по-немецки, он цепляется за трос, и лебёдка поднимает его за пару минут до вершины, а зимой — на лыжах. В конце стоит отбойник, он сбрасывает крюк с троса. И всё! Пять-семь минут, и опорный пункт полон противником, а живут они под горой, где наши пушки их не достают вообще. У них настильная траектория. А сами немцы используют 105-ти и 210мм гаубицы. И простреливают нашу оборону вдоль и поперёк. Вот и нам надо на Средний гаубицы перебросить. Хотя бы 122 или 152 мм, и 120мм миномётов по штатной численности.