Сергей Большин - Блог

— Своих не брошу! А Света… Она без меня не пропадет…

Когда на часах метро было уже 18.20, Петра колотила нервная дрожь. Логика подсказывала, что если все будет, как он предполагает, то есть еще несколько минут, но сердце от волнения выскакивало из груди.

Электричка вылетела из тоннеля и издала пронзительный гудок. Она!

Теперь Баба сидела к выходу спиной, поэтому она обернулась и так же, как накануне, поманила рукой. Петр вошел в вагон и остановился, придерживая дверь. Его друг стоял напротив.

— Коля, может, все-таки со мной?

Тот медленно покачал головой, подошел к Петру и, оставаясь на платформе, обнял друга. «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция Тульская». Петр упер ногу в угол двери и держал ее, пока длились объятия.

— Товарищи пассажиры, — раздался голос машиниста, — отпустите двери! Будем стоять, пока не отпустите.

«Товарищи»… Эта электричка точно домой. Петр еще раз вопросительно взглянул на друга, тот снова покачал головой. Тогда Петр убрал ногу и махнул на прощание рукой. Движение оказалось обидно неловким: он зацепил полу пиджака и выбил из бокового кармана подаренный айфон, который вылетел на платформу. Двери захлопнулись, и поезд начал набирать скорость.

— Ну что, милый, узнал, где соломку нужно стелить?

— Да. Спасибо вам огромное! Вы мне подарили день на черновик. Один день, длиной в 26 лет. Спасибо.

— Знаешь теперь, как дальше жить будешь?

— Только начинаю понимать. Но точно знаю, что…

Грохот поезда заглушил слова Петра, а выходить ему было уже на следующей остановке, чтобы вернуться назад, домой.

Николай катил чемодан по раздолбанному асфальту площади Белорусского вокзала и чертыхался на чем свет стоит. Он клял московские пробки, из-за которых пришлось тащиться до метро пешком. Клял метро, в котором не был уже несколько лет, и потому не знал, что на Белорусской ремонт: перейти с кольцевой на радиальную можно только по улице… Вру, последний раз он был в метро полгода назад — провожал Петра в светлое прошлое.

Он клял банк, который черт угораздил расположиться на Большой Грузинской — в эпицентре московских пробок. Он клял Кубу, заповедник социализма, где ходят доллары, но крупные купюры не разменять, а кредитные карты мало где принимают. Это были слухи, но рисковать не хотелось: лучше дома потерять пару часов, чем оказаться в чужой стране теоретически при деньгах, а фактически без средств к существованию. Его злил тяжелый чемодан. Обычно он брал в путешествия больше денег и меньше вещей, но сейчас пришлось правилу изменить. В тропиках весь гардероб: шорты, майка да сандалии, все остальное, если понадобится, покупается на месте. Но в социалистических тропиках в дефиците могут оказаться самые неожиданные вещи, и плевать, что у тебя есть деньги на их покупку, их просто нет в продаже! Еще ему рассказали, что на Острове свободы в ноябре температура иногда падает до 10 градусов при отсутствии отопления. Без теплой одежды не спасут ни ром, ни… Именно ИМ, по советам бывалых людей, Николай вез килограммы сувениров: парфюмерия с косметикой, колготки, джинсовые тряпки серии «Поддержим отечественного производителя!».

На свете есть много мест, куда стоит съездить. Кубу определили события последних месяцев. Визит из прошлого перевернул жизнь Николая. Теперь он был готов верить в любые чудеса. Так что, когда его не выпустили за границу, из-за смешного штрафа в 100 рублей, Николай не особо расстроился. Не стал даже предъявлять претензий человеку, оформлявшему документы. О нем — особо.

Алексей Егорович Яцко, бывший полковник КГБ-ФСБ (утверждающий, что в «конторе» бывших не бывает), уже не один год являлся партнером Николая во всех его делах, выполняя не очень и очень деликатные поручения в сфере взаимоотношений бизнеса и государства. Егорыч был против задуманного Николаем побега. Будучи вице-президентом крупного банка по вопросам безопасности, ветеран спецслужб был уверен, что никто не простит Николаю его долгов. Наш земной шарик настолько мал, утверждал он, что какой-нибудь микроб на нем еще спрячется, а российский бизнесмен, «кинувший» банк на столь круглую сумму, вряд ли. По мнению Николая, Егорыч был человеком удивительным. Любые его бизнес-начинания были успешны. Невероятным чутьем Егорыч всегда знал наверняка, где можно много заработать. Огромные деньги легко приходили ему в руки, но так же легко он их и терял. Человек старта — как про себя окрестил его Николай — был воспитан в лучших традициях КГБ СССР: он не верил никому, а вести бизнес самостоятельно патологически не мог. Сколько раз Николай предлагал ему делать бизнес совместно, столько же раз Егорыч отказывался и столько же раз терпел неудачу. Бедным он, конечно, не был, но и олигархом не стал. А мог бы.

В общем, в первый же рабочий день после неудавшегося побега Николай отправился прямиком в пасть финансового зверя. После встречи с Петром мало что могло удивить его, но банкиры смогли: они сами предложили Николаю решение проблемы! Был намечен (и впоследствии проведен) целый ряд сделок с «плохими» активами других должников банка. В этих сделках бизнес Николая использовали как залоговый инструмент, грубо говоря, банкиры закладывали задницу Николая в своих интересах. Пронесло! В результате за несколько месяцев кредиты были полностью погашены, Николай возобновил строительство своих объектов, его бизнес подорожал в несколько раз. Банкиры в накладе не остались: руками Николая ими были отхвачены очень жирные бизнес-куски. Интересная деталь: это стало возможным благодаря поручительству банка, где работал Егорыч. За чудесами торчали уши хитрого лиса, но причины его доброты оставались пока что скрытыми для Николая.

Проявился повзрослевший Петр Симутин — успешный политик федерального масштаба, отец троих детей и примерный семьянин. Что это была за встреча! А ведь для Николая всего неделя прошла…

Происходящее не только радовало Николая, но и решительно меняло его. Он вернулся к занятиям спортом и здоровому образу жизни, подтянулся и помолодел. Снова начал много читать, в основном философскую литературу, даже стал подумывать о Боге. Правда, его разум, воспитанный в атеистической традиции, смущало противоречие между гипотезой единого бога и эмпирическим фактом существования богини из древнегреческого пантеона.

Даже понятия «душа, совесть, любовь…» он начал использовать почти без иронии. И пришел день, когда Николай решил, что пора прекратить свое одиночное плавание и стать семейным человеком. Однако на этом гладком пути лежало небольшое с виду препятствие: отсутствие достойной кандидатуры. Он всерьез стал рассматривать вариант «удочерения» домработницы Ксюши. Николай разрешил ей съехать со съемной квартиры и обосноваться у него. И тут же пожалел: он превратился в «заю» и «котика», объемы и качество разносолов вопияли против его здорового образа жизни, а порядок в доме все реже стал учитывать мнение хозяина. Но это было не все. Самым отвратительным стало то, что наличие Оксаны лишь сильнее подчеркивало отсутствие той, на чью роль он Оксану пробовал. В общем, ход был ошибочным. Николай решил вернуть статус-кво.