Филипп Улановский - Безальтернативная реальность (СИ)

- Куда?

- На кудыкину гору! Слушай, перестань задавать свои идиотские вопросы и иди за мной. Раз ты - интеллигент, то знаешь, наверно, иностранные языки... – глубокомысленно изрек Володя.

- Да, но не очень хорошо...

- Врешь! По глазам вижу, что врешь! Никаких «но»! Мы пойдем с тобой в гостиницу «Метрополь» - пообщаться с группой американцев.

- А что, американцы сюда приезжают?

- Ну, ты даешь! Ты что, вообразил, что между нашим и их лагерем – один сплошной железный занавес? Не получилось установить, хотя товарищ Романов очень хотел это сделать так, как в свое время это сделал товарищ Сталин...

- Какой Романов? Вы уже несколько раз упомянули эту фамилию. Случайно, не тот ли, который в 90-ые годы возглавлял Ленинградский горком партии?

- Он самый, наш любимый Генсек - Григорий Васильевич Романов, достойный продолжатель дела Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина...

- А кем у вас работает Горбачев?

- Горбачев, Горбачев... Что-то не помню такого...

- Что, такого генсека у Вас не было?

- Да бог с тобой, окстись! После Андропова сразу назначили Романова, и произошло это событие в 1986 году, вскоре после 27-го съезда КПСС, а его замом стал Лигачев Егор Кузьмич...

А тем временем Володя, что-то припоминая, задумчиво продолжил:

- Какой еще Горбачев? Вспомнил! Он у нас в Большом драмтеатре работал, в Ленинграде, Игорем звали...

- Нет, я про другого, Михаила Сергеевича, он по партийной линии шел...

- Ах, ты про этого отщепенца вдруг вспомнил... Нашел, кого вспоминать... И дался тебе этот тип!.. Сбежал твой Горбачев на Запад! Мы этого типчика - в бытность его секретарем парторганизации Московского автозавода имени Ленинского комсомола - выпустили в Германию... Дай бог вспомнить когда... Нет, все-таки вспомнил! В 1989 году в составе нашей партийной делегации он поехал на очередной съезд коммунистов ФРГ. Было это незадолго до объединения двух Германий и создания единой Социалистической Германии, которая буквально вчера заявила о добровольном вхождении в состав СССР. Так вот, этот Горбачев убежал во время съезда в Бонне и попытался спрятаться от наших людей, наивно рассчитывая, что его не найдут и не достанут. Так он же был меченый, с большим родимым пятном почти на самой макушке...

- Почему – был? – спросил Феликс, словно догадываясь, что ему собирается ответить Володя.

- Один немецкий коммунист его сумел засечь – произошло это спустя целых два года после побега ренегата - и передал всю необходимую информацию нашим работникам. Они провели блестящую операцию, изловили «блудного сына» и собирались доставить его на Родину. Чтобы транспортировать отщепенца домой на самолете, его пришлось усыпить. Но, видимо, не рассчитали там чего-то, - понятно, не профессиональные анестезиологи работали, - и после наркоза этот твой Горбачев не проснулся... Потом мы сообщили официально, что товарищу Горбачеву стало плохо сразу же после возвращения домой, пришлось сделать срочную операцию, и медицина оказалась бессильной... А затем, в течение двух месяцев по всем каналам телевидения и радио читали его покаянные письма из-за рубежа, в которых он ругал Запад последними словами.

- Настоящие письма?

- Конечно, настоящие, наше ведомство веников не вяжет! Его почерком написанные послания! Похоронили этого Горбачева на Новодевичьем, потому как места в Кремлевской стенке он не заслужил. Если бы ты видел, как его вдова убивалась...

- Раиса Максимовна?

- Во-во! Вместе с известной певичкой Аллой Пугачевой, которая, оказывается, была его любовницей. Кстати, на днях мы ее задержали! Она оказалась скрытой еврейкой, а ее настоящая фамилия оказалась... Ой, забыл! То ли Вайнштейн, то ли Зильберштейн! Пришлось ее в спешном порядке переправлять в новую Еврейскую автономную область, то есть в алмазно-золотоносный район Бодайбо... Ладно, хватит болтать о Горбачеве, он того не стоит. Поговорим лучше о нашем общем деле...

- Так что, Володя, мне придется делать в «Метрополе»?

- Мы, дорогой мой Феликс Моисеевич, там проводим большую международную конференцию по мирному космосу. Сам понимаешь, настоящих советских конструкторов из группы главных мы на конференции не покажем. Вместо них будут представлены начальники отделов и лабораторий - настоящие ракетчики, прошедшие дополнительный специальный инструктаж в нашей организации, а также непосредственно наши товарищи. Твоя задача - установить контакт с американскими учеными. Ты представишься им заместителем Главного Конструктора и дашь утечку информации о нашей новой ядерной ракете.

- А кто сейчас наш Главный Конструктор? Глушко еще жив? Или сейчас главным работает Семенов? А может быть, кто-то другой?

- Так ты еще и фамилии засекреченных конструкторов откуда-то знаешь?! Я их не знаю, а ты шпаришь, как будто всю жизнь работал на космос. Плохо с тобой наши товарищи разобрались, потому как ты израильский шпион и есть! Надо было тебя сразу на исправительные работы отправить в Сибирь – добывать уран, золото и алмазы для родной страны! А с тобой почему-то решили понянчиться! Ты что, русского языка не понимаешь? Или никогда перечня сведений, составляющих государственную тайну, не видел?

- Не видел!

- Раз уже ты сейчас считаешься «нашим человеком», то покажу тебе этот перечень, - сказал Володя и вытащил из внутреннего кармана пиджака толстенький томик небольшого формата, напоминающий англо-русский словарик. Володя быстро перелистал книжку перед носом Феликса, и у того аж зарябило в глазах. Елки-палки, да у них здесь все почти засекречено! Хуже, чем в феликсовой реальности при Брежневе и Андропове...

Володя рассмеялся: «Понял, друг сердешный? Поэтому прямо сейчас тебе сообщу фамилию Главного Конструктора! На голубом блюдечке с золотой каемочкой выложу и в подарок преподнесу! Ты что, не понимаешь, что фамилия этого человека – особая государственная тайна? Поэтому мы и собираемся подсунуть западникам тебя!»

- Так я же не специалист по космосу! – запротестовал Феликс.

- Не придуривайся! А кто в студенческие годы писал письма Брежневу и космонавту Леонову?!

Драгуновский понял, что его двойник в этой реальности оказался таким же лопухом, как и он сам – в своей реальности.

А «искусствовед в штатском» продолжил: «Копии этих писем до сих пор хранятся у нас! Или ты думаешь, что твои формуляры в библиотеках недоступны нам?! Кто постоянно читал «Спейсфлайт» и другие западные журналы по космической тематике? Ты, конечно! Мы давно тебя готовим к роли «констуктора», дурка!»

- К какой роли готовите, не понял? Конструктора?

- К роли «констуктора», то есть подсадной утки для западных специалистов! К тому же ты, как следует из твоего досье, работал долгое время в Институте физики в Тбилиси и занимался там всякими атомными и ядерными вопросами... А потом какими-то правдами или неправдами ты попал в одну из боевых контор, куда, вообще-то, берут только по нашей рекомендации, и занимался там лазерным оружием авиационного и космического базирования. Мы еще не выяснили, как туда мог попасть еврей Драгуновский. Но наш тбилисский куратор, который допустил такое, может за этот промах поплатиться работой и даже головой.