Юрий Валин - Мозаика мертвого короля

— Говорит! Говорит! — глаза служанки были вытаращены, опухшее лицо скривилось так, словно с ней вздумал поболтать родич Двинутого.

Я поспешил к королевским покоям. Из-за тяжёлой двери доносилось повизгивание — Его Величество уделял внимание своим дамам. Именовать их следовало с равной долей осторожности как наложницами, сучками, рваными курицами, так и блистательными леди — всё зависело от настроения нашего короля. Я постучал.

Дверь мне открыла Жани — старшая из королевских девок, умудрившаяся протянуть рядом с Его Величеством больше года. Она была бледна, как мел, на напудренном лице блестел бисер пота.

— Ваше Величество, колдун очнулся, — громко сказал я, не желая вглядываться в то, что происходило на столе с блондиночкой, имени которой я так и не удосужился запомнить.

Король едва не сбил меня с ног. Пришлось бежать за ним следом, колено мгновенно напомнило о себе. Мы пересекли двор, спустились по разрушенным ступенькам.

В камере над колдуном сидел на корточках Закройщик. Мигом задрал свое рыбье рыльце:

— Быстрее, мой король! Он говорит! Я сразу послал за вами!

Я остался у двери. Смотрел в затылок Закройщика. Пожалуй, этот ублюдок меня когда-нибудь всерьёз подставит. Не то, чтобы я волновался по этому поводу — жизнь и так не стоит и медного «щитка». Но подыхать из-за такого бесстыдного недоноска…

— Я вёл их, — хрипел колдун. — Я смог! Я вёл их до самого берега. О, господин, будьте великодушны…

— Где? — зарычал король. — Где ты их оставил? Говорить, сопливая падаль…

Лошади шли неохотно. Совершенно стемнело, мы то и дело теряли тропу. Ветер рвал пламя факелов, и их огонь больше слепил, чем приносил пользу. Вообще, в этих местах двигаться ночью, да всего лишь вчетвером, было крайне неразумно. Ларвов лично я в округе Кедровой не встречал, но диких кошек — сколько угодно. В весьма обычном своём нетерпении король толком не объяснил, что именно нам следует искать. «Крылатых уродов и ребёнка». Давненько я не получал столь точного приказа. Не знаю, как парни, а я был готов подумать, что наш король окончательно лишился рассудка. Но поводом к безумным ночным поискам, несомненно, являлся бред колдуна.

«Ребёнок нужен живым, тварей — к демонам». Забавно. Благо, что не наоборот.

У меня саднило плечо. Король нас весьма торопил, и, очевидно, в данном случае мой титул не имел значения. Всем нам перепало древком дротика. Ладно, не в первый раз. Моя гордость пребывала примерно в том же месте, где и герб моего рода, вместе с землями и старым родовым замком Ливней. Не стоит беспокоиться о мелочах.

— Ах, ты, живодёрово дело… — рявкнул Борода. Его кобыла оступилась, и боец с трудом удержал лошадь на тропе. Вниз посыпались камни, на миг нарушив однообразное урчание прибоя.

Я выругался.

— Из сёдел, парни. Обойдём выше, будь оно всё проклято…

Мы с трудом пробирались между камней, ведя лошадей в поводу. Я пытался рассмотреть хоть какой-то ориентир. «Скала с бородавкой, примерно шагов сто от мыса», - прохрипел, перед тем, как пустить ртом пену, колдун. Замечательно. Сумел перед смертью повеселиться, безумец. Я в жизни не искал бородавчатые скалы. Кстати, не уверен, что наш маг понимал, что такое «мыс». Ему-то, городскому недоучке, и было-то лет шестнадцать.

С бородавками ситуация оставалась неясной, а вот мысов в округе имелось сколько угодно. Король выгнал из лагеря три поисковых отряда: один возглавил лично, другой вёл я, а третьим командовал гордый Закройщик. Надеюсь, бойцы, оказавшиеся под его началом, просто счастливы. Более нелепого командира им не найти.

Под ногами оказалось нечто, похожее на тропу.

— Милорд, четыре ноги лучше, чем две, — намекнул Борода.

Я кивнул и взял у него факел. Парни садились в сёдла.

— О, ещё мыс, — заметил Борода, неловко утверждая свою морскую задницу в седле.

— Вон бородавка! — одновременно захохотали Сукс и Ри-Рыбоед.

Насчет мыса у меня имелось сомнение, — скорее, просто груда обломков, подальше выдающихся в море. Зато скала была действительно уродливой — у вершины прилепился бросающийся в глаза округлый выступ. Помнится, давным-давно у нас в Ливнях жил слепой старик — у него на носу был похожий нарост. Я жутко пугался, встречая страшного слепца в деревне. Лет до десяти обходил его хижину вдоль берега. Милые страхи были в детстве.

Лошадей пришлось оставить. Их остался охранять Борода, а мы начали пробиваться сквозь колючие заросли.

— Милорд, пожалуй, здесь без верёвки не пройти, — заметил Сукс, оглядывая скалы.

Я вдохновил его чувствительным тычком.

Факелы пришлось бросить. Каменный гребень мы обошли по расщелине, порядком разодрав одежду. Влезли наверх, справа простиралось залитое лунным светом море. Катились волны, несли шелест издевательских приветов с проклятого Жёлтого берега.

Сукс, опираясь на копьё, заглянул в расщелину:

— Дохлятина, ишь как несёт…

Воняло действительно ощутимо. Я указал вперёд. Наверху темнела каменная «бородавка», заслонившая Тёмную Сестру и половину Луны. Парни меня подсадили, я ощупью отыскал опору в стене. С уступа протянул копьё, поднял Рыбоеда. Нас всё ещё преследовал запах падали.

— Вот дерьмо, аванк у меня отсоси, и здесь дохляк, — Рыбоед, пытавшийся пройти по карнизу, отшатнулся.

В камнях застряла безобразная масса — торчали рёбра, мелкая морда скалилась кривыми зубками, в сторону откинулось что-то, напоминающее крыло.

— Это чего такое-то? — поинтересовался, морщась, Сукс. — Что за тварь?

— Урод, — Рыбоед с надеждой посмотрел на меня. — Мы ищем уродов, так, милорд?

— Угу. Но кого-нибудь посвежее, — сказал я.

Мы поднялись наверх, где наше обоняние порадовала новая волна вони — ещё несколько трупов. Присматриваться мне не хотелось, но, похоже, околели здешние твари в разное время. Странный у них обычай сползаться подыхать к Бородавке.

— Я знаю, кто это, — объявил Сукс, разглядывая раскинувший крылья труп. — Маракукты. Как-то раз видел в Скара. Они живут в тамошних пустошах стаями в сто одну голову. Раз в двадцать лет похищают девственницу, и подносят ей великие дары из фруктов, нутта и розового жемчуга. Тот, кого изберёт девственница, становится вождём.

— Логично, — пробормотал я. — Девственницы — они могут. Парень, ты не думал составить бестиарий Жёлтого берега?

— Кого составить? — удивился Сукс.

— Не важно. Что встали? Боитесь за свою девственность?

Мы обогнули Бородавку. На левом склоне дохлые крылатые валялись еще гуще — прямо десятками. Я с сомнением смотрел на нижнюю часть склона — там тянулись уступы, густо заросшие ежевикой.

— Милорд, — неразборчиво сказал Рыбоед, прикрывая нос рукавом, — у меня от штанов одни лоскуты остались. Если полезем, гнилью прямиком до печенок пропитаемся.