Влад Савин - Союз нерушимый

Там его так и не расстреляли. Сочли, что ради примирения, прекращения войны, стоит пойти на компромисс, забыть тех, кого убил он сам, или по его приказу? Отсидел совсем немного, вышел по амнистии. Кровавый палач и убийца — позже работал в Академии Наук Украины. После 1991 писал книги по истории ОУН-УПА, из которых видно, что совершенно ни в чем не раскаялся и ни о чем не сожалел. Умер своей смертью в 2007, радуясь, что увидел наконец самостийную Украину — и наверное, догадывался, что на его могиле поставят памятник. Кто-нибудь после поверит, что на небе есть бог — если такой гад за все грехи получил столь долгую жизнь и спокойный конец в своей постели?

— Что с вами, товарищ Ольховская? — спрашивает Кириченко — вам плохо?

— Голова разболелась — отвечаю — если разрешите, я отойду к окну, там воздух свежее.

Кириченко наверное, подумал — ну что за инструктор ЦК, если мигренями страдает, как кисейная барышня? Но кивнул, соглашаясь.

Заместитель предоблпотребсоюза? Заместитель командующего УПА! На совещании в ЦК КПУ, в присутствии самого Первого, а также Первых Секретарей обкомов! Это как если бы Ковпак и другие партизанские командиры сидели бы за одним столом с рейхскомиссаром Кохом! И ведь такие чины в одиночку не ходят — те двое, что рядом с ним, точно в курсе! А остальные?

И Кириченко… Самодур, "вотчинный боярин", "склонен к хамству и властолюбию" — и с этим "Сидоренко" общается как минимум, с равным, ни разу не повысил голос — это Первый союзной республики против какого-то зампредпотребсоюза? Значит и он — знает? А если и прочие? И все они тут, по совместительству, перед товарищем Сталиным, секретари обкомов, а параллельно полковники ОУН-УПА? Ой, мамочки, да какой к чертям замок сказочного людоеда? Тот людоед перед Василем Куком, это мелкая шпана — действительность-то куда страшнее!

Стоп, не паниковать! Пролезть в советскую власть, даже в органы, особенно в провинции, вступить в комсомол, и в Партию, член УПА мог вполне. В иной истории, другая сволочь, Леонид Кравчук, ставший первым президентом самостийной Украины в 1991, а до того бывший член Политбюро ЦК КПУ, гордился тем, что начинал в "молодежном" отряде УПА, ну а после как обычно — комсомол, партия, общественная работа… ненавижу, мразь! А уж в систему потребкооперации проникнуть мог вообще кто угодно, и зампредпотребсоюза, это просто идеальное прикрытие, можно свободно перемещаться не только по своей Житомирщине или Львовщине, но и по всей Украине, без всяких подозрений — торговые дела, поиск поставщиков и рынка. Но тогда соседи-кооператоры должны знать, что "сидоренко" как минимум, не тот, за кого выдает, чтобы не возникало недоразумений. Да и что представляла из себя вся система потребкооперации Западной (и не только) Украины, я читала — так что не будет ошибкой предположить, что все сидящие за столом справа, "кооператоры", это люди ОУН. А вот с Первыми обкомов иначе, даже на должность Первого в районе — утверждение партконтролем, в каждом конкретном случае, после проверки, и отнюдь не формальной. Конечно, уж если сам Первый Украины за — но нет, вряд ли бы даже он стал внаглую светить такую свою связь! Если только сам он не прямой агент ОУН, что не столь невероятно, как кажется.

Прав товарищ Пономаренко — с потомками общаясь, взгляд у меня стал иной. Вот никогда бы я прежняя, читая об истории ОУН, не увидела бы сравнения с нашими революционерами-народовольцами, это бы мне показалось кощунством! А прямыми потомками народников были эсеры — ну а теперь представьте их, дополнительно прошедших еще почти тридцать лет развития, с сильнейшим националистическим уклоном, да еще много взявших и от нацизма (саму идею "обиженной великой нации"), и от большевизма (гибкость тактики, диалектический подход). И даже, как в свое время народники разделились на "Народную волю", с упором на террор, и "Черный передел", легальное "просветительство" — так и ОУН(Б) и ОУН(М), это вовсе не личности Бандеры и Мельника, а разность подходов — "чистые" террористы, считавшие предательством любое сотрудничество с властями, и "политики", также впрочем не исключающие террор, но стремящиеся увеличить свою популярность легальной деятельностью — отношения между ними были, исключительно по политической выгоде, от свары с убийствами до временного союза. Но существенно то, что действуя до 1939 года исключительно в Польше (считающейся врагом СССР), они считались для нас, советских коммунистов, "своими", ну как сейчас вождь Барзани в Курдистане, или какой-то там в Синцзяне. А для компартии Западной Украины они вообще были чем-то вроде союзников, отчего после присоединения КПЗУ пришлось распустить, но люди-то остались, кто-то вполне мог и Первым в области сейчас стать… с прежним мышлением! Если даже сам Пономаренко сказал, что могу поколебаться — сам он наш полностью, но кто-то из тех, кого он считает своими друзьями еще с легендарных двадцатых, вполне может относиться к ОУНовцам как к "своим", пусть отклонившимся, сбившимся с пути — но революционерам, борцам против национального угнетения и капитала. Да ведь и личные связи с тех времен, тоже возможны вполне!

В этом и была главная сила, особенность и опасность именно украинских националистов. Ни "лесные" в Прибалтике, ни среднеазиатские баи — не имели ни "революционного" прошлого, ни репутации "защитника народных интересов", ни двадцатилетнего опыта подпольной борьбы (против такого противника, как польская дефендзива, которая по уровню тогда не уступала французам), ни навыка сотрудничества с иностранными разведками (немецкой, но в тридцатые и с нашей, эпизодами), ни снисходительного отношения с нашей стороны. Национализм в СССР той истории, мое твердое мнение, так и не был искоренен, а лишь введен в рамки некоего компромиса, и в итоге пламя тлело, но даже прорывающиеся наружу враждебные выпады не находили должной оценки, трактовались как "национальный колорит", ну а когда СССР ослаб… И начало этой болезни было положено сейчас, когда даже товарищ Сталин решил идти на мир с украинскими "умеренными", вместо того чтобы полностью их истребить.

Достаю их сумочки пудреницу. Вернее, предмет, который при первом взгляде можно принять за нее — маленькое, блестящее, раскрывающееся, с зеркальцем внутри. Телефон из будущего — "сотовая связь" отсутствует, а вот фотокамера осталась! Не одобрялось в это время у комсомолок пользоваться косметикой, а уж члену Партии, да еще в здании Комитета — но я ведь персона из ЦК, да еще и, на их взгляд, легкомысленная профурсетка, так что стерпят. Изображая процедуру ухода за лицом (кто-то из сидящих за столом слева кидает на меня неодобрительный взгляд), делаю пару снимков, пользуясь удачным моментом, Первый Секретарь КПУ и генерал ОУН за одним столом! Да и прочие "кооператоры", попавшие в кадр, наверное, представят интерес для НКГБ? Вспышка отключена, а то бы все поняли — но света в зале достаточно, и мы этот аппарат еще в Москве опробовали, на ноуте смотрели результат, выходило вполне узнаваемо. Теперь у меня в руках то, что может подтолкнуть историю на иной путь. Если эти снимки увидит сам товарищ Сталин, будет ли перемирие с врагом? А Кириченко тогда просто мертвец.