Андрей Дмитрук - Битва богов

— Предателей своего дела, своих убеждений, — заключил Бруно.

— Нет, — тех, кто сумел освободиться от гипноза вложенной программы, — поправил гость. — Помните, вы тут упоминали «зомби»?.. Слава Богу, вас так никто не назовет!

Хильдемайстер одним глотком допил вполне остывший кофе.

— Честное слово, мне снова хочется вас пристрелить! На сей раз, чтобы в нашу жизнь не впутывались «великие души»… Мы хотим жить спокойно, понимаете?! Да, да, и нечего улыбаться: Эстрелья моя жена, мы любим друг друга, у нас дети… Я тут занимаюсь разработкой новых сортов шоколада, и, знаете, иногда неплохо получается, фирмы покупают; учитель пишет мемуары, издательство уже выплатило аванс… Так нет — появляется очередной бес-искуситель! Или ангел-искуситель… если такие бывают! Зачем вам я, мясник, эсэсман, убивший больше людей, чем у вас было девушек, с которыми вы целовались?! Мало, что ли, у вашей Шамбалы всяких безгрешных — монахов, лам, брахманов, просто слюнтяев, ни разу не спускавших курок? Говорите — знаем сущность, критически относимся… Да ерунда все это! Треп самый форменный, легенда. Вербуете, и все дела! Сколачиваете свои, ангельские спецслужбы! Понимаете, что монах или интеллигент-непротивленец любое задание провалит к чертовой матери — а на историю-то влиять надо! Черному Городу нос утереть хочется! Вот и нашли, не поленились: суперконспираторы, бывшие связные самой секретной организации на Земле, да еще опальные, с бывшими шефами горшки побили… ну, как таких не подобрать! Это ж на вес золота! Ну, — так куда надо будет внедряться, кого убирать, каким деятелям подбрасывать деньжат, или оружия, или… чем там «великие души» помогают своим? Не молитвенниками же?! Валяйте! Ваши условия! Ваша цена!..

Старик несколько раз пытался успокоить расходившегося Бруно, но тщетно. Тот уже кулаками потрясал над невольно съежившимся гостем… однако молодой человек, видимо, обученный в Белом Городе хорошему владению собой, сумел вставить фразу:

— Наша цена? Хорошо. Хорошо!

Бруно сел, утер пот со лба.

— Наша цена — как минимум, ваша жизнь. Как максимум, жизнь честная и полная добра, в искупление всех совершенных вами… ошибок.

— Так я и знал… — Рот Бруно зло искривился. — Я знал, что этим закончится. Вот, наконец-то, заговорил спецагент, пошли угрозы… Мальчик! Я вам уже говорил: если я восемнадцать лет подряд просыпаюсь живым и здоровым, значит, Меру на меня наплевать… или не по силам до меня добраться, что я тоже допускаю. Так что же угрожает моей жизни? Праведники из вашего христианско-буддийского рая? Но ведь это же смертный грех, убийство! Или возьмете на душу, а? Цель оправдывает средства?..

— Ладно, братец, остынь… — Старик поднялся, тяжело опираясь пухлой ладонью на стол. — Я, кажется, отследил ситуацию, и вы оба меня послушайте. — Взгляд из-под белых лохматых бровей переполз на «доверенное лицо». — Не знаю, насколько сведущ наш юный друг в эзотерической истории, но я в ней кое-что понимаю… Возможно, вам известно, что в разные времена опорой Черного Ордена являлись различные группы населения, тайные общества… народы?

На раскрасневшемся, не слишком выразительном лице гостя появилась озадаченность.

— Ну, а если известно это — значит, может быть, ведомо и то, что Меру не сделает вторично ставки на Германию. По крайней мере, в этом столетии. Все надежды будут возложены на… совсем другое сообщество. И, в связи с этим, мы, старые германские адепты, члены младшего Ордена, либо скоро получим задания уже в рамках другой, не немецкой программы, либо… Если мы останемся строптивыми или, не дай Бог, осмелимся мыслить самостоятельно, с нами, при наших знаниях, разберутся иначе. Не дарить же врагу такое оружие… Верно?

— Я никогда… не представлял себе это так связно, — глотнув, признался взволнованный гость. — Мне сообщили только, что вам и герру Бруно угрожает — впервые с сорок пятого года — очень серьезная опасность. И поручили предложить сотрудничество… опеку Шамбалы… Я же говорил вам, что я не адепт… просто ученик, доверенное лицо… я вообще — итальянский студент, меня спасли в Гималаях… я альпинист, поднимался на восьмитысячник… они спасли и почему-то признали достойным… стали со мной работать! И все… А тонкостей я не знаю!

Бруно давно уже не слушал пришельца; раскачиваясь из стороны в сторону, со смесью иронии и восторга он смотрел на старика, вновь невозмутимо пыхтевшего трубкою в своем кресле.

— Ах, шеф… ах, отец родной! Ну и канальчики связи вы тут наладили! Ну и источники раздобыли! А я, дурак, варю свой шоколад и пацанам вытираю сопли, адепт! Ну, ну…

«Санта Клаус» польщенно хохотнул.

— А ты, братец, наверное, думал, что мы проволоку под током, в два ряда, натянули против любопытных репортеров из антифашистских газет? И вышки поставили с крупнокалиберными пулеметами? По местной полиции, что ли, стрелять, которая у нас ест с ладошки? Или по губернатору, у которого вся администрация — не ниже гауптштурмфюрера?.. А почему мы с тобой за кордон выходим только с охраной?

— Ну, я не знаю… может быть, история с Эйхманом [45] Эйхман, Адольф — один из главных германских военных преступников, руководитель подгруппы IV В 4 в РСХА, занимавшейся «окончательным решением еврейского вопроса» т. е. истреблением евреев. После войны жил под чужим именем в Южной Америке; схвачен израильской разведкой в 1960 году, казнен в 1962-м. … есть группы, ищущие Бормана, Мюллера [46] Мюллер, Генрих — начальник IV управления РСХА, или гестапо; исчез в мае 1945 года, так и не был найден. Предположительно, перебрался в Чили. …

Старик не ответил, лишь выпустил большое кольцо дыма, второе, третье… и пронизал их насквозь струею дыма, любуясь своим воздушным художеством.

— Понял, — сказал через некоторое время Бруно. — Кто должен быть завербован этой… новой программой, — тех уже завербовали и используют. Остальные просто не нужны. Особенно — много знающие. Их можно самим прикончить, или выдать газетам, или толпе… А, собственно, на кого теперь опираются Черные? Кто вместо нас, вместо СС?

— Я сам, как и ты, больше люблю рыться в старых книгах, перечитывать немецких классиков, чем смотреть телевизор, — сказал старик. — Но и это иногда надо. И газеты не стоит презирать — слава Высшим, получаем свежие со всего мира…

— Я, кажется, понимаю, — робко подал голос студент-альпинист. — Еще там, в Гималаях, на инструктаже… нам очень подробно рассказывали о Соединенных Штатах, особенно об их внешней политике, о разведке…

Бруно хмуро выпятил губу, складка легла на его переносицу.

— Да-а… Эх, Бессмертный, наивная душа… я вам рассказывал, шеф, помните? «Эпоха простых людей… естественное объединение народов…» Надо же, тысячу лет прожить на свете и не понять, какая хищная, подлая, ненасытная тварь — человек! Этот самый простой человек…