Роман Злотников - Генерал-адмирал. Тетралогия

Да и без Витте деятелей, считающих, что они уже созрели для того, чтобы «порулить» страной, и способны сделать это куда лучше, чем я, хватает. Так что смогу ли я досидеть в кресле премьера хотя бы до начала войны — бабушка надвое сказала. А вот сейчас, в данный момент, я еще в этом кресле и потому могу не только запустить проекты, но и оказать им на старт-апе максимальную поддержку. И даже если потом, после запуска, многое из того, во что вложился, у меня «отожмут» — ну что ж… главное, чтобы и в этом случае проекты все равно кто-нибудь довел до конца. А финансовые потери… На то, чтобы моя тушка продолжала существовать вполне себе необременительно весь отведенный мне Господом срок, вполне хватит и того, что я буду получать как член императорской фамилии. Нет, мои долги, если таковые образуются, бюджет на себя хрен возьмет — я и сам буду категорически против. Но с голоду помереть мне точно не дадут. И в тюрьму вряд ли посадят. Вот только как быть с ребятами? У них-то такой «подушки безопасности» точно нет…

Впрочем, у меня были кое-какие мысли.

Спустя неделю, в течение которой мы с Яковом старательно и даже несколько демонстративно обходили эту нашу животрепещущую тему, я пригласил его к себе в гостиную.

Едва он вошел и бросил на меня взгляд, тут же вздохнул:

— Значит, влезаешь…

— Да, Яша, влезаю, — подтвердил я.

— Жаль. Я все-таки подозревал наличие у тебя доли здравого смысла.

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

— Н-да… — Яков задумчиво покачал головой. — Вот все хочу у тебя спросить, откуда ты берешь все эти хлесткие фразочки?

Оп-па, а это уже было похоже на бунт на корабле. Я привык к тому, что мои друзья и соратники закрывают глаза на многое и не задают мне щекотливых вопросов. Похоже, Яков полон решимости отвратить меня от моего решения любыми путями…

— Яша, давай обсудим это немного позже, — лучезарно улыбнулся я. — Сейчас же у меня к тебе один очень важный вопрос. Скажи-ка, друг мой, что ты знаешь о пирамидах?..

— Ку-уда прешь, урод?!

Тони Курантино мгновенно вспыхнул и развернулся в сторону, откуда раздался голос. Здоровяк с красным лицом, одетый в форму компании, навис над ним в угрожающей позе. Несколько мгновений Тони боролся с ярым желанием засветить этому уроду в так неосторожно подставленные им яйца. У них, на Малберри-стрит, никто давно уже не допускал такой глупости. Но затем ему все-таки удалось справиться со своим характером, и он, растянув губы в хоть и в резиновой, но улыбке, вежливо произнес:

— Простите, мистер, но я здесь занимал. Я просто отходил…

— Мне плевать, кто ты и что ты, ублюдок! — взревел охранник. — Ты пойдешь и встанешь в самый зад очереди и будешь стоять вместе со всеми, понятно?

Лицо Тони полыхнуло, будто его намазали свеклой, но, к его чести, он еще раз попытался решить дело миром:

— Эй, мистер, это же несправедливо. В конце концов, я имею право…

— А я сказал — вали отсюда! А то я… УЫ-ЫЙ!..

Тони отвел ногу, только что ударившую мордоворота по яйцам, немного назад, согнул ее и с размаху врезал коленкой по наклонившемуся лицу охранника. С размаху, потому что уж больно тот был здоров — даже после того как он согнулся от удара по яйцам, его лицо находилось слишком высоко, чтобы щуплый Тони мог свободно его достать.

— Пусть это послужит тебе уроком, урод, — стоя над рухнувшим на землю охранником, произнес Тони. — Здесь Америка, а не ваша сраная Германия и… Ы-ЫЭ-АЙ! — взвыл он, падая рядом с поверженным противником.

— Как уже достали эти итальяшки, всё лезут и лезут! — пожаловался своему напарнику охранник, засветивший Тони по почкам деревянной дубинкой. — А как доллар-другой перехватить — так у них вечно денег нет. Ну ты как, Вальтер, живой?

— Шайзе, — выругался здоровяк, поднимаясь на ноги, но продолжая болезненно корчиться. — Вот сволочь! — И он злобно врезал ногой по скрючившейся на земле фигурке Тони.

— Эй-эй, поосторожнее, — добродушно улыбнулся третий охранник с шевроном старшего на рукаве. — Мы же должны уважительно относиться к инвесторам нашей компании, не так ли, парни?

— Да я бы этому инвестору… — зло прошипел мордоворот Вальтер, опуская ногу.

— Да уж, должен тебе сказать, Эльза будет тобой сегодня недовольна, — рассмеялся тот, который врезал Тони дубинкой. — Сколько бы денег ты сегодня ни принес… А вам, мистер, — развернулся он к итальянцу, который уже слегка оклемался от крайне болезненного удара, но счел за лучшее остаться на земле, — если вы по-прежнему желаете вложить деньги в Германо-американское общество промышленности и судостроения, надо будет встать в конец очереди и не нарушать порядок. Вам понятно?

— Да, мистер охранник, конечно, мистер охранник, — произнес Тони и, поднявшись, уныло поплелся в конец длиннющей очереди, многоголовой змеей растянувшейся по всей Тридцать второй улице до самой Медисон-авеню.

Акции Германо-американского общества промышленности и судостроения сегодня были самым популярным средством вложения денег на территории всех САСШ, и Тони не собирался отказываться от такой возможности увеличить свои сбережения.

Все началось еще в декабре. Сначала в нескольких провинциальных американских газетах была опубликована серия материалов о новой форме финансового участия граждан в инвестициях в прибыльные промышленные проекты. Статьи изобиловали нападками на денежных воротил, на жадные банки, на необходимость платить оным «за посредничество», отчего сильно страдают и инвестор, и заемщик, но в общем были довольно неконкретными. Однако все более или менее крупные экономические обозреватели, сотрудничавшие уже с центральными газетами, дружно прошлись по данным материалам, заявив, что не встречали более безграмотных суждений. В принципе такое единодушное внимание к материалам во второстепенных изданиях выглядело странным, но, как потом заявили многие обозреватели, им специально заказали статьи, которые к тому же были неплохо оплачены. Тем более что никто не требовал хвалебных отзывов — только объективное мнение. Так что маститые авторы не только заработали, но еще и изрядно потешили свое самолюбие, язвительно пройдясь по авторам безымянным. Зато вследствие этого в САСШ поднялась волна интереса к данной теме.

Спустя несколько дней в «Нью-Йорк таймс», «Чикаго трибьюн», «Бостон глоуб», «Филадельфия инкуайерер» и «Сан-Франциско кроникл» были на правах рекламы опубликованы развернутые статьи, в которых давался ответ на критику маститых обозревателей. В них не было сказано ничего по существу, зато все маститые авторы были обвинены в том, что они-де с потрохами куплены «денежными мешками» и готовы на все, лишь бы власть банков и крупных корпораций оставалась незыблемой. Отчего, мол, они так дружно и ополчились на провинциальное начинание. А заканчивались статьи призывом нести сбережения в первую в мире компанию прямых инвестиций — Германо-американское общество промышленности и судостроения, создатели которого демонстративно отказывались от помощи банков и крупных финансовых воротил и протягивали руку помощи простым гражданам.