Артур Прядильщик - Сирахама

— Самоубийца… профи. — … и Сигурэ, постоянная в своей внезапности.

Вставить хоть слово? У него не было и шанса! В то время, как одна из девушек беззастенчиво эксплуатировала его маску добродушного и вежливого японского управляющего, другие «обрабатывали» Шакти… донельзя довольную происходящим.

Например, был проведен ненавязчивый сравнительный анализ умений. Сделано глубокомысленно замечание о стаже массажиста. Проведено тонкое исследование особенностей некоторых специфических массажей… разумеется, девушки не могли обойти вниманием такую щекотливую и покрытую мраком неизвестности (и потому — очень-очень притягательную) тему, как тантрическая йога. В дискуссию был безжалостно втянут Мототсуги и Саори:

— Тантрические ритуалы? — Удивилась Саори и чуть-чуть покраснела. — Ну, я про них только слышала… Мото такой консервативный…

— У-у-у… — Разочарованно пропела Шакти, стараясь не расхохотаться.

— Дорогая… — Смущенно попытался остановить обсуждение Мототсуги, понимая, что его мужская привлекательность только что была снижена почти вдвое, а вперед вырвались лошадки отсутствующих здесь Кенчи и Хаято Фуриндзи.

— Кстати, девочки… если вы здесь, то где же наш Кенчи? — Промурлыкала Шакти, с удовольствием услышав почти явственное шипение некоторых «девочек».

— Кенчи сейчас на «Восходящих Звездах», Рахманн-сан. — Спокойно ответила Миу.

— … И, просто на всякий случай, Рахманн-сан, — Поспешила уточнить Мисаки. — Нас попросили не мешать тренировочному процессу… особенно, «своими бабскими заморочками-на».

— Фу! Сакаки-джи иногда такой гру-у-убый! — Надулась Шакти.

Она была счастлива! ТАК за ней еще никогда не ухаживали! Не нужно было большого ума, чтобы понять, кто именно сподвиг девушек на эту маленькую идеологическую диверсию. Что ж… ОН заслужил куриный суп! Вот только по-бомбейски или по-пенджабски… Первый — вкусней, второй — проще в приготовлении…

Отборочные поединки продолжались до одиннадцати часов вечера. Организаторы делали максимум возможного для того, чтобы до начала Турнира добрались немногочисленные единицы.

В режиме конвейера схватки проводились на шести площадках. Один раунд на десять минут. Проигравшим считается тот, кого выпинают за край площадки «девять на девять». Или нокаутируют. Если через десять минут поединщики на ногах — ничья. Даже если один уже хромой, косой и залит своей кровью с ног до головы, а другой — пышет бодростью, здоровьем, порхает бабочкой и улыбается.

Зрителей не было. На стадионе находились участники и, на трибунах, члены их команд. Кстати, моя знакомя Даша тоже мелькнула несколько раз. Помахала ручкой издалека. Судя по воздушному платью — она не участвовала в «конвейере». И, судя по всему, являлась членом… членкой… хм… входила в чей-то гарем. Или они вчетвером — а там красавицы были ничуть не хуже ее — делили одного парня… Посмотрел я на этого чудо-богатыря… И понял, что даже если б я и хотел подбить клинья к красавице-Даше — мне там ничего не светит — маленькие япошки не тянут против таких высоких статных красавцев-норманнов.

Этому парню бы бородку лопаткой и островерхий шлем с наносником… А меч мужу сему не давать — бо доски он пилит дланью своею!

Наверно, и упоминать не нужно, что это был тот самый рыжеволосый амбал, который таскался за мной по всем отборочным этапам. Рояли рулят! Ну, парень, наверно, достойный — другого Даша (насколько я успел ее узнал) выбрать не могла. Даже зависть к нему, обладателю такой красоты, не ворохнулась.

Тем более — включилась «успокаивалка» — у меня девушки ничуть не хуже! К тому же, как я уже говорил… роднее, что ли.

Кстати, о шлемах… Никаких протекторов предусмотрено не было — только шлемы. Возможно, пройдя «физо», претенденты доказали, что не являются оранжерейными цветочками. С другой стороны, бойцу, способному ломать (пилить, взрывать, сгнивать, дезинтегрировать) ударом голой руки или стопы (или головы) полуторадюймовые доски, глубоко чихать на то, что его противник может отжиматься от пола много-много раз. Факт остается фактом — на отборочных соревнованиях никакой защиты, кроме шлемов, не было. При этом часть бойцов вполне спокойно и без последствий, в виде снятия с соревнований, дралась без шлемов… особенно, обладатели пышных и вычурных причесок.

Дурной пример заразителен — после третьего поединка я вышел на площадку без шлема.

До окончания отборочных соревнований я успел провести двенадцать поединков. Противники были разными. И мне приходилось напрягаться изо всех сил, чтобы адекватно оценить каждого из них до сигнала судьи о начале схватки. Пока получалось.

А вот седьмой поединок чуть не стал для меня последним на этом Турнире.

Против меня вышел… голубоволосый красавчик Такеда Икки! Ученик Джеймса Шибы! Это того, который «Шиба. Джеймс Шиба». Интуиция было дернулась, пытаясь предостеречь, но разум пренебрежительно отмахнулся — морду лица мы ему уже «чистили» совсем недавно. Не с его слабенькими ударами хвост на меня поднимать!

Лишь когда мы встали на отметки, нарисованные на досках пола, мой разум сложил два и два и взвыл дурным голосом, предупреждая об опасности.

Тамишавари! Разбивание предметов. Чтобы добраться до поединков, Такэда должен был пройти этот этап — разбить полуторадюймовую доску… Обязан был! И если он сейчас стоит передо мной, значит, смог разбить толстую деревяшку! С образом «спортсмена»-технаря, слабого физически, секс-инструктора в «Золотой перчатке» — это не вязалось совершенно!

И это означает только одно — Такэде прекрасно удалось меня одурачить… в отличие от меня, когда я пытался обмануть Рююто.

В следующий миг Темнота, недовольно позевывая, распустилась огромной бабочкой за моими плечами: «Ну, и? Чего стоим? Кого…?» Если учесть отсутствие криков от зрителей и судьи… ну, тут два варианта: либо зрители видят такое каждый день, либо «крылья» для окружающих невидимы.

Сейчас удары Такеда не шли ни в какое сравнение с тем «стыдобищем», что он демонстрировал в клубе «Золотая перчатка». Сейчас это были молнии! Выдаваемые в режиме пулеметной очереди.

Первые секунды я бесславно убе… отступал, противопоставляя запредельной скорости своего противника длинную дистанцию, оставляя на пути стремительно наступающей армии мины в виде подсечек, мощных вертушек, ударов ногами с пола в перекатах. С точки зрения победы в поединке это было неважно — судьи тут не очки начисляли, а выносили побежденного в сторону лазарета.

Такеда был сосредоточен и серьезен. Не было ни злорадства, ни хвастливого торжества «Ах, как здорово я над ним тогда поглумился! Как же мастерски я его поймал! Ха-ха-ха!»