Константин Калбанов - Вепрь-2

Виктор и его люди уже успели изрядно измучаться за те десять дней, что находились в этом клятом рейде, шалаши крытые парусиной и меховые спальные мешки не больно-то спасали от пронизывающего холода, а прибавить сюда еще и сидение целый день в седлах… Бр-р-р. Хорошо хоть за все это время не приключилось ни одной метели, да пару раз удавалось нарываться на заброшенные строения, где можно было устроиться практически с комфортом и хорошенько отогреться. Так что поведение часовых им было очень даже понятно.

Пьянчужку подбросили обратно в село, того все же развезло окончательно. Не к чему возбуждать лишние подозрения, а так замерз и бог с ним, для верности Зван приложился ему по голове мешочком с мелкой картечью, оно и следов нет и куда как надежнее.

Пришлось немного помучаться с часовым. Кто его знает когда у них смена, так что лучше было все же дождаться ее, да и сам часовой больно хорошо укрылся, поди разгляди где он. Ведь наверняка не спит, так что очень даже легко может обнаружить и поднять тревогу. Почему уверенность, что не спит? Вообще-то спать на таком морозе, без костра под боком несколько опасно, можно и не заметить когда придет кирдык. А потом, нужно не проспать смену, никакому начальнику не понравится, что какой-то раздолбай плохо несет службу рядом с таким опасным объектом. Тут ведь если рванет, то ничего не останется, караулки в том числе.

Успокаивало только одно, по закону подлости, если сразу не повезло, то в итоге должно быть все тип-топ. Вот вспомнить замок Берзеньш, как все хорошо начиналось, а закончилось форменным боем. Им пришлось пролежать на крыше не меньше часа, Виктор уже ощутимо замерз и совсем не отказался бы от чего горячительного, а лучше костра. Конечно это была не первая ночь на морозе, вот только с наступлением темноты они никогда не обходились без костра, причем нескольких, а тут мало, что лежишь в снегу, так еще и шевелиться лишний раз нельзя, чтобы не обнаружили.

Наконец их терпение было вознаграждено. Послышались скрипучие шаги шагающей смены, отчетливо различимые в ночной тишине. Как и ожидалось, трое. Выходит не только у них в части было заведено начинать смену с дальних часовых, потому как парни двигались зябко передергивая плечами, как люди только что вышедшие на мороз из теплого помещения. Ага, а вот и часовой. Точно не спал, раз уж сумел расслышать шаги, а вышел он из темного закутка, между двумя постройками, поди его там еще рассмотри, здесь хватало и других мест.

Смена произошла просто и буднично, часовой передал сменщику тулуп, помог его взгромоздить на плечи, подержал мушкет, пока тот прилаживал теплую одежонку поудобнее, а затем смена зашагала в обратном направлении. Порядок, теперь как минимум есть час. Вот только не шумнуть бы.

Этого в принципе можно валить наглухо, потому что от трупа считай ничего не останется, поди разбери разорвало его взрывом или прирезали, если вообще найдутся останки. Но тулуп путал все карты, одежка это просторная, так что никакой гарантии, что стальное жало достанет до тела и гарантированно убьет не было.

Едва стихли шаги ушедшей смены, Виктор переглянулся со Званом, тот только хищно улыбнулся, видать тоже достало лежать на морозе. Часовой как видно, решил все же отдать дань службе и решил помаячить какое-то время у ворот склада, а может оказался просто молодым и халявить на службе еще не научился. Как бы то ни было, упускать такую возможность было нельзя. Они скользнули по покатому скату крыши вниз, намериваясь свалиться на часового сверху, как снег не голову. А почему собственно как? Именно снег на голову часовому и свалился первым, потому как скользящие вперед тела погнали перед собой маленький такой сугробчик. Когда Виктор осознал какую глупость они совершили, то менять что-либо было уже поздно, даже возжелай, остановиться они уже не могли.

— Проклятая зима, — ругнулся сквозь зубы часовой.

На счастье доморощенных диверсантов, он решил, что на него сам собой рухнул ком снега. В следующее мгновение он уже понял что все это не спроста, а как иначе, если на тебя валится что-то тяжелое, хватает за воротник тулупа и натягивает его тебе на голову. Осознав, что случилось нечто непоправимое, солдат закричал, вот только к этому времени он уже лежал лицом в снегу, голова была прикрыта тулупом. Его мычание едва сумели расслышать сами нападающие, чего уж говорить о ком-то ином. Нож уже в руке Звана, тулуп плотно облегает спину часового и напарник Виктора, сходу вонзает в него клинок. Раз, другой, третий, пока тело не дергается в последний раз и не прекращает издавать хрипы и стоны.

Порядок. Теперь подать сигнал за забор и вскоре у ворот склада собирается почти вся ватага, с лошадьми остается только один. Кот тут же отбегает к углу постройки из-за которой подходили караульные. Теперь нужно потихому разобраться с замком, если не получится, тогда зря они мерзли целый час, потому что нужно будет разбираться с караулом.

Мама дорогая, этож сколько отсюда не вывозили порох. Глядя на заставленный бочонками склад, Виктор сильно усомнился в том, что Гульдия еще и закупала припасы на стороне, ведь нужно еще не забывать о том, что такая мануфактура не одна в стране. С другой стороны, очень даже может быть, потому как расходуется это зелье с поразительной быстротой. В условиях настоящей войны, когда основной упор делается на огнестрельное оружие, лучше бы иметь припасов в достатке, чем ощущать их недостачу. Возникал еще один вопрос: склад забит под завязку, так отчего же продукцию никто не вывез. А может все дело в том, что тут устроили мобилизационный склад, или как он тут называется. Тогда отчего такая малая охрана, и вообще, в таком разе его можно было вывезти в те же погреба в городе, там и без того изрядные запасы, так что если рванет, то все одно городу считай конец.

Ладно, разбираться некогда. Вот эти, среднего размера, вполне подойдут. Только сначала нужно убедиться, что это порох, а ни что другое, к примеру селитра, оно тоже дорогой товар, вот только торговать Виктор не собирался. Ему нужен был порох и как можно больше. Сковырнули пробку на одном из бочонков, и наклонили, на руку посыпался сухой черны порошок. Порядок. Во всяком случае в этом штабеле то что им нужно.

Покряхтывая парни начали взваливать на загривок бочонки и рысцой выбегать наружу. А я что лысый что ли. А ну-ка, р-раз и побежал, тяжесть практически не ощущается, потому что по затекшему телу кровь потекла быстрее, возвращая ему подвижность и легкость. Примерно через полчаса стахановского труда на каждую из заводных лошадей, было погружено по два бочонка, а в складе запален фитиль, гореть которому минут пятнадцать. Все теперь ходу. Лишь бы смена не появилась слишком рано, да фитиль не подвел, здесь бикфордова шнура нет, а пропитанная селитрой веревочка Виктору особого доверия не внушала.