Олег Северюхин - Кольцо приключений. Книга 3. Кольцо России

Стихотворение мое появилось в газетах.

– Вот, – говорят, – Петр Распутин и выпить не дурак, и до баб охоч, и поэтом является изрядным, благо все поэты русские вдохновение свое черпают в азарте, с каким они пускаются во все тяжкие.

В какой-то степени они правы. Просто так сесть и написать стихотворение нельзя, нужно что-то испытать и пережить, тогда рука сама тянется к перу, и появляются строки, поражающие если не целый мир, то хотя бы тех, кто находится рядом.

Приглашение на аудиенцию не заставило себя ждать.

В кабинете у царя на столе лежали свежие газеты. Царица сидела с газетой в руках, закрывшись ею от меня.

– Как прикажете это назвать? – спросил меня царь. – Мы с Ее Величеством закрывали на это глаза, но это уже из ряда вон выходящее событие.

– А вы не заметили, Ваше Величество, что я дрался с Григорием Распутиным, о котором вам уже рассказывал? – спросил я. – Я должен был опередить его и опередил, но я бездарно терял время, ожидая, пока мне поверят, а поверят Григорию, потому что в нем больше порока, что он обиженный и его нужно защитить. Не так ли, Ваше Величество? – обратился я к императрице. – В России любят сирых и убогих, либо отъявленных разбойников. Чем русский народ отличается от еврейского народа? Ничем. Если русскому народу дать на выбор Иисуса Христа и Стеньку Разина, то народ выберет Стеньку и благословит распятие Христа. Вот и ее Величество уже находится в большом сомнении: а вдруг григориераспутинский порок и является тем Божьим откровением, которое спасет всех. Не так ли, Ваше Величество? – перешел я в нападение.

Императрица ничего не ответила и не убрала от лица газету. Тогда я решил нанести удар в поддых обеим царствующим особам.

– А чем объяснить совокупления аристократок с грязным мужиком на грязном матраце в надежде получить благодать или просветление? – спросил я. – Вы этого хотите? Вы можете доверять начальнику третьего отделения и министру полиции, которые подводят к вам Распутина и которые подвели к Зимнему дворцу толпы рабочих и организовали их расстрел? Ведь многие убийства высших сановников империи организованы третьим отделением, чтобы напугать вас революционной ситуацией, убрать строптивых чиновников и получить контроль над всей страной.

– Это ничего не доказывает, а ваши дерзкие речи и даже оскорбления царствующих особ заставляют нас отказаться от ваших услуг и выслать вас обратно в Сибирь, – изрек Николай Второй.

– Воля ваша, Ваше Величество, – смиренно сказал я, – разрешите мне перед отъездом попробовать вылечить человека, если таковой нашелся, у которого схожее с цесаревичем заболевание.

– Попробуйте, – равнодушно сказал император, – лейб-медик привет его к вам.

На этом аудиенция закончилась.

Боже, как они все похожи между собой – цари, генсеки, члены политбюро и ЦК, первые секретари обкомов и председатели облисполкомов, депутаты Госдумы и губернские депутаты.

Когда пришла перестройка, из них нужно было лепить привлекательных политических деятелей, которые в два счета перекрасились из коммунистов в демократов. И сколько талантливых специалистов пострадали только за то, что говорили им, как нужно поднимать руку, как нужно говорить те или иные слова, какие носить прически и рубашки, когда и какой улыбкой улыбаться.

У меня одна надежда на то, как получится исцеление больного человека. И получится ли?

В этот же день помощник лейб-медика привел ко мне молодого человека лет семнадцати. На бланке диагноз: ДВС-синдром (синдром диссиминированного внутрисосудистого свёртывания крови). В наше время лечится, но заболевание не из лучших. Посмотрим, что получится.

Паренька звали Василий. Он испуганно оглядывался, глазами ища инструменты, которыми я буду лечить его плохую кровь.

– Не бойся, Василий, – сказал я, – никаких операций тебе делать не будут. Ты какое-то время побудешь у меня, а потом тебя снова обследуют врачи.

Я не планировал куда-то далеко уезжать или переноситься в те времена, которые не известны. Во время прогулок я отметил, что наиболее удобным местом для перемещения будет павильон «Грот». Находится в укромном месте. Народу там не сильно много. Погуляем часа полтора-два, я сделаю пару звонков своим друзьям-знакомым и вернемся. Посмотрим, что получится.

– Ну, Василий, показывай мне Царское Село. Ты, вероятно, знаешь его вдоль и поперек? – сказал я.

Паренек оживился и повел меня по аллейкам, показывая парки, рассказывая, где и какие статуи стоят (не подумайте, что парень вел меня как экскурсовод, рассказывая, что и в каком году построил тот или иной архитектор), просто говорил, – а вот там статуя богини, а вот там статуя красивой женщины. И это было интересно.

Мне был знаком план Царского Села. Я примерно представлял себе дорогу в Екатерининский парк. Наконец и павильон «Грот». Он указан в современных путеводителях и значит на его месте не построено ничего нового, чтобы нам не очутиться в какой-нибудь халупе или в кочегарке за столом не совсем трезвого оператора котельной. У павильона никого не было.

– Василий, – сказал я, – мне необходимо, чтобы ты не задавал мне никаких вопросов и не удивлялся ничему. Второе. То, что ты увидишь, ты должен забыть сразу и навсегда. Если ты что-то расскажешь кому-то, то тебя упрячут в сумасшедший дом, и остаток жизни ты проведешь там. Будешь молчать – будешь здоровым. Ты даешь мне такое слово?

– Да, – твердо сказал Василий.

– Тогда запрыгивай мне на спину, – сказал я и немного наклонился вперед.

Василий запрыгнул, и я повернул кольцо.

– А сейчас спрыгивай, – сказал я парню.

Парень спрыгнул с моей спины, совершенно не понимая, для чего это было сделано.

Город Пушкин был городом Пушкиным и Царским Селом одновременно. Что-то неуловимое показывало, что мы в моем времени. Мы были в поздней осени, а сейчас оказались в начале лета. Немного со временем не рассчиталось. Я достал из кармана сотовый телефон и позвонил домой. Дома все было в порядке, я отсутствовал не так долго.

В банкомате по карточке …банка я снял немного денег, и мы устроились в кафе недалеко от павильона. В кафе было немного народа, играла музыка, я заказал себе пиво с креветками, попросил «Сибирскую корону» классическую, Василию мороженое, пломбир с шоколадом, орехами и курагой.

Меня предупредили, что места в кафе можно занимать до восьми часов вечера, потому что с восьми часов начинают собираться футбольные болельщики на матчи чемпионата Европы.

– Кстати, батюшка, – сказали мне, – команда наша играет неплохо, и если вы пожелаете посмотреть матч, то специально для вас будет зарезервировано местечко за одним из столиков недалеко от телевизора.