Андрей Кайко - За серой полосой (дилогия)

– Уй, мать… ты что? – повернулся я к магу.

– Прости Володимир, уж больно дорога ухабиста. – отвечает он мне, а у самого глаза такие честные-честные. Ладно, думаю, сочтёмся, я тебе это ещё припомню. Потом. Раза три-четыре.

Завернув за очередные развалины, я остановил машину, распахнул дверцу и выпрыгнул, исключительно неудачно попав ногой на обломок руки какой-то статуи. Он прокатился под моим весом, словно обрезок трубы или пустая бутылка, в результате чего я с размаху грохнулся о камни. Бли-и-ин, как больно-то! Уговаривая себя, что сейчас не время разлёживаться, я прополз на четвереньках вдоль поваленной колонны, морщась от впивающихся в колени острых камешков, устилающих всю округу. Выглянул из-за края колонны и обомлел: до преследователей оставалось метров триста – для калаша прямой выстрел! Я, правда, не разглядел, в каком исполнении был автомат, взгляд в зеркале ухватил тоnbsp; Маг послушно захлопнул футляр, а я уже рылся в дальнем углу стенной ниши, куда два месяца назад засунул прихваченные вещички из магмира. Есть, вот он! Я достал из груды тряпок свой жезл и протянул его магу:

лько характерную форму рожка, но даже для "укорота" это не расстояние. Нашпигует синцом за милую душу!

Та куча камней, которую мы недавно перемахнули с ходу, для Маджесты оказалась серьёзной преградой, и седан свернул в сторону, пытаясь объехать завал с другой стороны развалин. Это был шанс. Я взял прицел левее багажника Маджесты и запустил воздушным кулаком в остатки храма. Думал просто увеличить завал, а получилось ещё лучше. Мы с Мадариэлем уже давно пришли к выводу, что в завесе все магические процессы протекают гораздо активнее, а вот теперь убедился в этом лишний раз. Вылетевший из жезла шар голубоватого воздуха имел вдвое, если не втрое больший размер, чем тот, которым я возле дома братков о стену приложил, да и летел он вдвое быстрее. Приняв колонны ближайших развалин за кегли, шар сделал страйк и полетел дальше к следующему храму, к следующему… А за ним оставалась баррикада из поваленных и разбитых колонн. Мощный завал получился, на взгляд с полкилометра, если не длиннее. Вот и ладушки! Ещё показалось мне, что бедную Маджесту там же и привалило в самом начале, настолько широко разлетались каменные глыбы. А вот нефиг было за нами гоняться, и стрелять в нас, тоже нефиг.

Я отряхнул руки от пыли и с чувством выполненного долга побрёл к джипу. Блин, как бочина-то болит. Интересно, я её просто ушиб или трещину в ребре заработал? Подошел к машине, хотел сесть за руль, а взобраться на сиденье не могу: рука не поднимается от боли.

– Лен, ты машиной управлять умеешь?

– У меня прав нет, но я пробовала несколько раз, правда, только с автоматической коробкой. – ответила она мне дрожащим голосом.

– О правах не переживай, тут инспекторов нет и светофоров тоже. Давай, садись за руль, а то я поломался немножко.

Поменялись мы с Леной местами, влез я к магу на заднее сиденье, а сам про себя думаю, что девчонка на удивление хорошо себя в руках держит. Другая на её месте давно бы уже в истерике билась, особенно когда по нам стрелять начали. Да и морды стражей с непривычки кого угодно до кондрашки довести могут. А она ничего, вибрирует, но не истерит. Сели, поехали. Елена держится напряженно, в руль вцепилась мёртвой хваткой, не оторвёшь. Знаю, что не стоит отвлекать водителя во время движения, но только не в этом случае. Чтобы как-то снять с неё напряжение, спрашиваю:

– Лен, а ты не сильно удивилась, когда я предложил тебе поехать на лечение?

– Нет, меня Лана, сестра моя, ещё несколько дней назад предупредила. Мол, если позвонит Володя и предложит поехать с ним, чтобы я ни за что не отказывалась. А ты с ней разговаривал на эту тему?

– Нет. – отвечаю – Я её сегодня первый раз в жизни увидел. Она у тебя что, провидица?

Так наш разговор перешел на Ленкину сестрицу. Выяснилось несколько весьма интересных моментов: появление Ланы по времени совпадало с моим возвращением из магмира, когда я встретился сам собой. Это раз. Лана неоднократно заводила с Еленой беседу о лечении, всячески подталкивая сестру к решению попробовать другие, нестандартные методы. Это два. Плюс, ещё одно обстоятельство: при встрече Лена и Лана показались мне на одно лицо, исключая болезную полноту моей подруги. Я уставился в стекло, пытаясь разгадать эту загадку. Пейзаж за окнами машины как раз способствовал размышлениям, ничем не отвлекая от раздумий, разве что облака над головой постепенно меняли свою окраску, словно кто-то сверху незаметно подмешивал в них алую акварель. Развалины храмового городища кончились, и мы теперь спокойно катили по выглаженной равнине ко второй облачной серой стене, за которой лежал магмир.

Щелчок, с которым в моей голове сложился пазл, наверное, услышали все сидящие в машине, столь неожиданной оказалась разгадка. Чёрт меня дери, ведь Лана и Лена – это один и тот же человек, только до и после лечения в магмире! Так вот зачем "Вова-два" появлялся в тот день в моей квартире: он в то утро приводил Елену через серую полосу обратно домой! А я-то ломал голову, зачем мне в будущем понадобится любоваться своим собственным изумлённым фейсом. Блин, как всё просто оказывается!

Три пули постучали нам в заднее стекло, покрыв триплекс частой сеткой трещин.

– Лена, газу! – заорал я во всю глотку, перебираясь через спинку сиденья в багажный отсек. Попытался выбить разбитое окно, но не тут-то было: пластиковая плёнка между слоями триплекса держалась, стойко сопротивляясь моим не слишком сильным ударам. Я бы и рад был ударить как следует, да разве тут размахнёшься, в этой-то тесноте.

– Мадариэль, выбей стекло воздушным кулаком, а то я свои жезлом пол машины разнесу.

Маг повернулся назад, вытянул руку и, прищелкнув пальцами, вынес остатки окна наружу. Я впился взглядом в преследователей. Изрядно покорёженная Маджеста неслась без лобового стекла, щеголяя свежими вмятинами на капоте и крыше. По вспышкам коротких автоматных очередей с переднего пассажирского сиденья, было сразу ясно, что братки разозлились не на шутку и просто полыхают желанием поквитаться с нами за помятую машину, глубоко и чувством наплевав на приказ своего босса брать нас исключительно живыми.

Положив жезл на край оконного проёма, я тщательно выцеливал просвет между передними колёсами седана, чтобы с первого выстрела перевернуть машину. Бить в салон я не хотел, там ведь всё-таки живые люди, а помня, как крошил воздушный кулак каменные колонны, ясно понимал, что такой выстрел убьёт всех находящихся в салоне легковушки. Оцарапавшая мою щеку пуля разом выбила к чертям всё человеколюбие, озлобив меня до крайности. Я взял чуть выше, прицелился в радиатор и метнул огнешар, вложив в него весь оставшийся в накопителе заряд.