Сергей Мех - Вставай! Страна огромная!

— Ага! Это в России то, и вдруг неожиданно! Да у нас испокон веков две беды: дураки, и дороги. Причем, еще не известно, чего больше. А вот тот факт, что немцы тащили с собой все необходимое, включая ТЕЛЕГРАФНЫЕ СТОЛБЫ, при условии, что лесов в Белоруссии, более чем достаточно. Это еще раз говорит об идеальной организации логистики в германской армии. Которая в своей деятельности учитывала любую, даже такую, на первый взгляд, незначительную мелочь. И если вставить палку, а еще лучше железный лом, в колесо этого, отлаженного, механизма? То немецкая военная машина может дальше и не поехать. Или же будет ехать, но с большими пробуксовками.

Размышляя, таким образом, и прикидывая х… к носу, сравнивая различные породы ежиков, которых можно положить под роскошный зад Гота, чтобы он нашел еще тысячу и одну причину собственных неудач, я не забывал, при этом оценивать обстановку. И, по мере сил, управлять лодкой, для увеличения скорости которой, даже пришлось включать основной двигатель. Правда, продолжалось это недолго. На этот резкий, выбивающийся из общей картины шумов, звук мотора последовала незамедлительная реакция. Сначала по берегам реки, причем, что характерно по обоим, забегали огоньки карманных фонариков. Но вскоре, сразу в трех местах, вспыхнули огни авиационных прожекторов, которые целенаправленно стали обшаривать водную гладь. В поисках неучтенного нарушителя ночного спокойствия.

Так что мне, пришлось, в спешном порядке глушить этот демаскирующий девайс и ретироваться под защиту левого берега. Как более пологого, но густо поросшего камышом, и с изобилием множества островков. Которые в случае чего давали возможность безопасного укрытия от докучливых глаз. Что было немаловажным при условии приближения к крупному населенному пункту по правому борту. Хотя светомаскировка и соблюдалась, но множественные пожары давали достаточную возможность, чтобы рассмотреть даже малейшие детали.

Судя по карте, это был городок, под названием Друскеники, или, как он станет называться позже, в мое время, Дру?скининкай. Сейчас это районный центр на юге Литвы, а в описываемый период административно подчинялся Белоруссии.

Курортное местечко, получившее известность еще во времена царствования Николая I, благодаря наличию, в окрестностях, множества минеральных источников с целебными свойствами. Наибольшую популярность приобрел после Крымской войны, когда множество больных и раненых, в ходе кампании, хлынули сюда на излечение. Имеет даже, в своем активе, душещипательную историю о неземной любви, вспыхнувшей между Юзефом Пилсудским, тогдашним главой Польши, и местной врачихой, по фамилии Левицкая.

События происходили в 20-х годах прошлого века, когда, после развала Российской империи на самостийные княжества, эта часть Белоруссии, по недомыслию, отошла к Польше.

— С какого перепуга? Непонятно.

Ведь исторически, Царство Польское, делилась на десять губерний. Самая восточная из которых, Сувалкская, имела свою границу аккурат по Неману. И Друскеники, расположенные на его правом берегу, никаким боком не попадали под польскую юрисдикцию.

— Однако, гляди-ка, в рамках реализации программы создания Великой Польши, от моря до моря, хапнули больше, чем потом смогли переварить. За что, в дальнейшем и поплатились!

А самым большим инициатором расширения польской территории и был, кстати, пан Пилсудский. Но не устоял перед чарами провинциальной панночки. Отвлекся от государственных дел, утонув в омуте прекрасных глаз. Да так глубоко занырнул, что даже выныривать никак не хотел. В итоге, забрал прекрасную панночку в столицу! А там, сей высокопарны душевный порыв не был по достоинству оценен и не нашел отклика в сердцах ближнего окружения. Удавили милочку, втихую.

— А нечего, государственных мужей от великодержавных дел отрывать.

А Юзеф ничего, молча утерся, и все. Впрочем, не он первый, и ни он последний, кто подрывается на минном поле, с говорящей фамилией. Только и разница, что у Клинтона была Левински, а у Пилсудского — Левицкая. Роковая, для глав государств фамилия.

— В общем: «У Шпака — магнитофон, у посла — медальон!» Каждому, как говорится, свое.

Пока осуществлялся этот, импровизированный экскурс в историю, окраина городка, или, как любят именовать в этой местности — местечко, приблизилось уже вплотную. В «ночник» видно было все как на ладони. Особняком стояли массивные строения, видимо относившиеся к санаторным комплексам. Но, среди городских строений преобладали, преимущественно, деревянные одноэтажные. Которые, в своей массе, и попали под раздачу в первую очередь. И поэтому, большая их часть, уже даже не полыхала, а как бы нехотя тлела, давая достаточную подсветку для ночного прибора.

По всей видимости, бой за этот населенный пункт был жарким, но коротким. Это становилось понятным не сразу, а только если внимательно приглядеться. Судя по всему, после мощного артиллерийского налета, немецкие передовые подразделения, рывком ворвались в городок и, не ожидавшие такого развития событий, советские части были вынуждены поспешно отступить. Причем так поспешно, что даже мост не взорвали. И он достался противнику в целости и сохранности.

— В просторечии, такое поспешное отступление именуется паническим бегством. В общем, элементарно, драпанули!

Но лично для меня это было неожиданным, но, тем не менее, приятным бонусом. Поскольку если бы не было целой переправы, то наверняка немцы бы давно понтонный мост смастрячили. Они на эти дела большие мастера, в особенности их инженерные части. На их вооружении состоял понтонно-мостовой парк (ПМП) Brueckengeraet B. Который позволял навести 100-метровый мост, грузоподъемностью до 8 тонн, всего за пару часов. А такой мост для меня был равносилен непреодолимой преграде. Так как настил моста ложился аккурат на лодки-понтоны, имевшие незначительную осадку. И пробраться под ним, незамеченным, можно было разве что вплавь. Или, на крайний случай, причаливать к берегу и обходить препятствие по берегу. А если учитывать интенсивность движения, которое не прекращалось даже ночью, то и эта задача была невыполнима.

Вот по этому то, я и воспринял уцелевший мост, как манну небесную. Но и оставлять его за собой в исправном состоянии, было бы верхом глупости. Вот только проблема — заключавшаяся в том, что мост был бетонным. И простой динамитной шашкой его было не взять. И двумя, кстати, тоже.

Поэтому пришлось пожертвовать еще десять килограмм, ставшего вдруг, дефицитным тротила.

— Вот парадокс — до войны, только что не спотыкался об ящики, со взрывчаткой. Стоявшие в бункере, без какой-либо системности. А тут, над каждым килограммом трястись готов.