Александр Башибузук - Страна Арманьяк. Рутьер

Ну да… В общем, все это я уже знаю от эконома, но уточнить еще раз не помешает.

Ну и какой у меня маневр нарисовывается? Я отпил сидра из кружки и задумался…

Прегрешения купца получаются великие, можно сказать даже – критические для жизни. Однако просто несанкционированная торговля на моей территории чревата только штрафом, пускай даже и большим. Мной же и назначенным. Скупка нажитых разбойным путем товаров – тоже не бог весть какое преступление. Товар-то магометанский, так что тоже попадает под статью незаконной торговли. Слабовато…

А вот торговля христианами идет уже даже не под мой суд, а под церковную юрисдикцию, и приговор тут один – костер. Купец, может, и выкрест, то есть еврей, принявший христианскую веру, но с таких-то спрос особо жестокий, намного больший, чем с настоящего еврея. Да вообще евреев во Фландрии почитай, что и нет, вырезали еще сотню лет назад, а оставшихся согнали в какой-то хуторок под Утрехтом, где они и прозябают… хотя не очень-то верится мне, что евреи могут прозябать. Но это не важно. Так вот, значит: в вину ставить будем именно торговлю христианами…

– Тиль, честно и откровенно: в прошлом полоне христиане были?

– Так точно, господин барон… – Мой бравый обер немного стушевался и опять начал мять шапку в руках. – Бес попутал, господин барон, то есть мерзкий и преступный эконом…

– Сколько и кто?

– Две… две девицы из Кастилии…

– И что, купили?

– Конечно, купили. Товар-то знатный, господин барон! – Тиль радостно кивнул.

– Уроды!

– Так точно, господин барон! Еще и какие уроды эти купцы…

– Вы уроды!

– Ну и мы тоже… – послушно согласился Веренвен.

Я хотел наорать на Тиля, старательно прикидывающегося мирной овечкой, но передумал. Толку-то… Понятно, что под овечьей шкурой прячется матерый волчара, и все его показное раскаяние гроша ломаного не стоит. Дело-то обыденное для душегубцев этих. Взятую с боем добычу надо реализовать, для того чтоб на вырученные деньги кормить свои семьи. Добыча есть добыча. Фламандцы практичны до мозга костей, и родные им всяко ближе, чем какие-то там кастильские непонятные девицы. И в Бога они веруют истово, просто разбираться – христиане ли пленники либо нет, им совсем недосуг. Но… но так больше не будет. Или будет… нет, конечно, дев христианских мы продавать не будем, западло мне такие гешефты устраивать… В общем, там посмотрим…

– …вот клянусь, господин барон, мы больше такого ни в жизнь не допустим… – продолжил лить крокодиловы слезы Веренвен, став очень похож на ребенка, обещающего своей маме не лазить больше в шкаф, где стоит варенье.

– Заткнись… Значит, будем делать так… – Я принялся объяснять фламандцу диспозицию по приему купцов.

А после того как растолковал все, погнал его с шебеки взашей – в свою очередь объяснять нужный маневр личному составу. Потому что война – фигня, главное – маневры.

Затем я погнал в замок Иоста за двумя десятками мосарабов и кое-каким оружием для чернокожих. Им в моем плане отводилась небольшая, но очень важная роль.

Замаячил на берегу староста, и сразу же был препровожден ко мне на шебеку. Оказывается, почтенный дорпсхоофт уже полдня меня искал, собирался решить несколько простых бытовых проблем, с появлением господина превратившихся в непростые и решаемые только с разрешения сюзерена. А новый замковый обер-эконом, он же бывший обер-интендант компании Петер ван Риис, наотрез отказался решать эти вопросы, убоявшись ответственности, когда сам господин в замке.

Впрочем, голову я особо себе забивать не стал – все решу на вечернем совещании – и разрешил только невозбранно собирать желуди в моем лесу. Я-то, грешным делом, собирался заставить сервов кормить хрюшек водорослями, вспомнив, что кто-то уже так в исторической перспективе поступал. Но оказалось, что этого делать нельзя. Все давно испробовано. Мясо товарный вкус потеряет, и копченные по особому рецепту окорока в Брюгге уже не возьмут, да и я сам в первую очередь такое есть не стану. Так что пусть их свиньи жрут желуди. Отпустил с богом старосту и наказал ему подготовить список проблем на вечер.

Поискал взглядом Тука, но оказалось, что он с ван Бромелем отправился в деревню хоронить священника. Поскучал немного – и от нечего делать стал проводить политинформацию своим уже африканцам, перемежая ее допросом. Очень уж мне интересно было, откуда эти красавцы немного знают португальский язык.

Оказалось все прозаически просто. Негры уже на протяжении двух лет играли роль некоего переходящего из рук в руки красного вымпела «Ударникам морского разбоя». Откуда они родом, я так и не понял – Африка большая, а названия типа «страна могучих воинов и свирепых львов» мне ничего не говорят. Племя называлось зулу куду, что тоже ясности не добавило. В общем, их племя попало в плен к какому-то африканскому царьку Бокассе… очень знакомое (и знаковое) имя, не правда ли? Этот монарх половину племени просто сожрал со своими соплеменниками, а остальных продал скопом португалам – как оказалось, уже вовсю окучивающим просторы африканского побережья.

Далее галеру португальцев, где негры были гребцами, захватили берберийские пираты, а берберов в свою очередь разбил корабль Мальтийского ордена, ну и в завершение мальтийцев помножила на ноль уже вот эта сарацинская шебека. Ну а дальше вы уже всё знаете.

И так как афры дольше всех принадлежали португалам, то их язык они немного и выучили. Во как бывает…

Но, думается мне, на этот раз судьба африканцев из племени зулу начинает приобретать некую определенность. Они сами дружно признали себя моими рабами и высказали осторожное пожелание, чтобы их дальше никому не продавали, взамен обещая пролить реки крови, вспороть животы всем моим врагам, и прочая и прочая… Кстати выяснилось, что они неплохо владеют копьем и щитом и имеют понятие о действиях в строю, причем очень напоминавшем римский боевой порядок. Получается, римские легионы и в тех краях наследили, что совсем неудивительно. Жесткие были ребята.

Примчалась Матильда, оторвала меня от негров и доложила, что ровно двенадцать бочек селедки готовы и она уже дала распоряжения доставлять еще рыбу, пока не закончатся все бочки, коих было ровно пятьдесят штук. За что потребовала для себя награды. Для вручения таковой нам пришлось скрыться подальше от чужих глаз в капуданскую каюту.

Как всегда с Матильдой, процесс награждения затянулся, и вернула нас в действительность только настойчивость Иоста. Мой паж по одному ему ведомым приметам разыскал нас и сообщил, что корабль торговцев живым товаром уже на подходе…

…Я показал скалящему зубы шотландцу кулак, шепотом обматерил его, а потом еще и двинул кулаком по спине для вящего понимания. Веселится он… Хотя, признаюсь, сам сейчас совсем не против посмеяться над собственным обличьем и положением, да и над мордой Тука тоже. Но что можно мне, ему строго запрещено субординацией. Шутник, мля…