Светослов - Мистерия силы. Трилогия

Эта финальная фаза битвы была ознаменована великим таинством преображения. Казалось, пространство запело… И из огня, полыхнувшего над Эхио, взмыла прекрасная девушка. Она вознеслась над всеми бесстрашно и грациозно. Всё стихло, пламя погасло, и девушка плавно осела на землю.

— Эхиэль! — воскликнул Астор.

Обливаясь слезами, он обнял её. Он не мог ничего говорить кроме имени: «Эхиэль…»

— Я вернулась. Я смогла стать собой. Это чудо, — взволнованно произнесла Эхиэль, отбросив назад свои пышные волосы. Её глаза победоносно сияли.

Хранитель опустился на землю; огненный щит, прикрывавший его, растаял в воздухе, и Стэкк вымолвил, осев на твердь:

— Ну и битва… Вот напасть.

Тут же рядом возник тяжело дышавший Гурр. Он был слегка потрёпан, одежда разодрана.

— Я и говорю — сплошное коварство, — выдохнул Гурр.

Братья подошли друг к другу. Ветер трепал их волосы, но глаза их сияли.

Рамаян устремил свой взор на Эхиэль. Она плавно приблизилась к Хранителю. Они обнялись.

— Я знал, что ты сумеешь, — тихо сказал Хранитель.

— Эхиэль! — почти в один голос воскликнули Гурр со Стэкком, глядя на прекрасную деву.

— Наконец-то мы видим тебя в твоей первозданной красоте, — с нескрываемой радостью вымолвил Стэкк.

Эхиэль поочерёдно обняла Гурра со Стэкком. Она была взволнована и счастлива.

— Странная молния ударила в это чудовище, — взбудораженно выпалил Стэкк.

— Да, и очень своевременная. Но откуда? — добавил Гурр.

— Это, наверное, Астор, — вымолвил Стэкк.

Звёздный Ведун удивлённо взглянул на них и загадочно констатировал:

— В наших действиях бывают непредвиденные моменты, которых мы можем не замечать; но на грани бездны пробуждается нечто большее…

— Спасибо, Синехвост, — произнёс Хранитель, гладя потрёпанную птицу, севшую ему на плечо.

— Интересно, куда запропали эти крылатые твари? — с иронией вымолвил Стэкк.

— Они — в тумане уснувшего мира, — спокойно ответил Астор. — Скоро они себя осознают и вернутся, но уже не сюда, а к хозяину.

— Вот каково быть падким на миражи, — улыбнулся Гурр.

— Нам нужно поторопиться, — предупреждающе произнёс Астор.

Эхиэль и Хранитель посмотрели на Ведуна; и он осознал, что уже ничто не сможет им помешать.

Хранитель взглянул на Гору и произнёс:

— Мы должны её сделать невидимой…

— Позвольте это сделать мне, — мягко сказал Астор. — Я думаю, у меня получится.

Астор вышел вперёд и устремил свой взор на Белую Гору — в то место, где был сокрыт Кристалл. Ведун преобразился, глядя на Гору, он весь застыл перед ней, словно врос на мгновения в твердь, созерцая великую тайну. Затем взмахом рук всколыхнул чуткий воздух… и белый туман поднялся непроглядной завесой, скрыв середину Горы вместе с вершиной… Туман засеребрился и засверкал подобно воздушному инею, а затем изменился и стал, как обычная дымка, полупрозрачная и невесомая. Эта дивная субстанция стремительно вошла вглубь, точно Гора втянула её в себя. Всё приняло спокойный вид. Вершины с сердцевиной Белой Горы не было, лишь громада хребта, простиравшегося с обеих сторон, напоминала о ней; а на месте исчезнувшей части Белой Горы клубился небесный туман, напоённый тягучими, ревущими звуками ветра и чего-то ещё, вселявшего в созерцателя этой живой картины какое-то странное чувство. Это было, скорее, чувство, дышавшее смыслом всей жизни и внезапной необъяснимой тревоги; и случайный странник, зашедший сюда, наверняка поспешил бы обойти стороной это таинственное и грозное место…

— Вот это да… — протянул Стэкк, глядя в мистическое пространство Горы. Он вдруг рассеянно произнёс: — А где же Астор?

— Я здесь, — отозвался Астор, стоявший чуть поодаль, в стороне от всех.

— А где Гора? — с иронией спросил Гурр.

— Она уже в другом измерении, — так же спокойно ответил Астор.

— Великолепная работа, — похвалил Гурр.

— Но я её всё-таки вижу, — произнёс Хранитель, как-то странно глядя перед собой.

— Конечно, ты её видишь, — ответил звёздный Ведун. — Мы все её видим, когда захотим. Но Стигмул её не увидит. Теперь она сокрыта до новых времён. И найти эту часть Горы сможет лишь тот, кто увидел её в своём сердце…

Астор бросил взгляд на предгорную твердь, усыпанную осколками битвы, и произнёс:

— Пожалуй, я возьму в память о ней пару камешков…

И он поднял два небольших камешка из россыпи у подножия. Все улыбнулись. Их было уже пятеро (если не считать Синехвоста). Эхиэль была счастлива. Они все обнялись, образовав единство, нерушимое и безупречное…

В этот момент откуда-то донёсся голос:

— Мы ещё встретимся, Рамаян!..

Это был голос Стигмула. Но Хранителя он уже не волновал. Хранитель выполнил свою миссию.

Через несколько мгновений все пятеро с птицей исчезли, оставив в воздухе безмятежное чувство свободы и силы, хранимое этой безмолвной таинственной стихией…

На поляне Трансформации появились пятеро магов — Хранитель, Астор, Гурр, Стэкк и Эхиэль. Они сели по кругу — друг против друга — и принялись обсуждать дальнейшие действия.

— Трава! — вдруг воскликнул Хранитель, очевидно, что-то припомнив.

— Какая трава? — не понял Гурр.

— Сгоревшая после ночного налёта Стигмула, — ответил Хранитель. — Её нужно обновить.

И Хранитель вошёл в транс… Астор смотрел, не мигая, в одну точку — прямо перед Хранителем; похоже, он ему помогал…

Наконец, Рамаян, вздохнув, произнёс:

— Сделано.

Гурр весело посмотрел на всех и, оторвав от своей одежды болтавшийся обугленный клок, намекнул:

— Нам тоже не мешало бы обновиться…

— Это само собой разумеется, — произнёс Астор. — Но пока мы должны кое-что уяснить.

Он втянул в себя воздух, как бы пробуя его, и медленно вымолвил:

— Этот воздух пока ещё чист и подвижен. Он ещё может способствовать творению…

Звёздный Ведун прикрыл глаза и вдруг заговорил как-то странно, отрешённо и беспристрастно:

— Стигмул воссоединится с себе подобными… Их будет немного, но они обретут власть над миром людей… Но собственное эго их и погубит — со временем они утратят свои магические способности и станут обычными жрецами. И будут они умирать, как все люди, и вновь воплощаться согласно своим намерениям… Но они утвердятся в себе, сохранив свои тайные знания и всю свою память о прошлом, и будут незримо властвовать над всеми людьми на Земле… И мир потеряет тот воздух свободы и силы, погрузившись в рутину идей и проблем, бесконечных страданий и дум о насущном под игом желаний, учений и тайных доктрин, — то будет Система… Но закончится маетный цикл этой силы; и взойдёт Человек от Истока и даст миру Ключ… И придёт пробудившийся — тот, кто сумеет увидеть и вспомнить всё то, что дано человеку от Начала и Свыше, и он примет тот Ключ. И дар пробужденья поднимет людей, и Новая ветвь, точно русло, изменит течение мира; и Время раскроет свои светоносные тайны…